— После того как я тебя сюда привез, как честный человек, я обязан… — он делает многозначительную паузу, но Ингу это не обмануло. Она не сомневалась, что никаких особенно серьезных обязанностей он брать на себя не будет, — устроить для тебя экскурсию по окрестностям.
— Не сомневаюсь, тут масса достопримечательностей! Не терпится осмотреть их все! — она тоже улыбалась.
Тайны у них были у каждого свои, а вот недоверие — одно на всех.
Но как ни странно, прогулка от этого не стала хуже. Инге нравилось идти по бескрайнему полю, обниматься с ветром, нравилось чувствовать себя частью всего этого, причем не песчинкой в океане, а самой настоящей частью, важной и значимой.
— И где обещанные достопримечательности? Или это они и есть. Вот этот холм например? — она махнула рукой в сторону поросшей травой возвышенности.
— Зря смеешься. Между прочим, с этим холмом связана очень романтичная старинная легенда.
— Романтичная? Я вся внимание!
- Давным-давно, в незапамятные времена жил охотник. И была у него невеста. Очень красивая, и умная, и готовила хорошо…
— Просто идеальная! — деланно восхитилась Инга. Намек на готовку ей не понравился.
— Почти. Был у нее один малюсенький недостаток — очень ветреная была. И как-то раз вернулся охотник из леса — а молодая невеста с другим… Ясное дело, ему это не понравилось. И тогда он превратил ее в птицу и отпустил на волю.
— Как превратил? Он был охотник или волшебник? — перебила рассказчика Инга. Они шли рядом по тропинке в направлении того самого холма.
— Никакого уважения к сказителю! Это же легенда! Сказано — превратил, значит превратил. Тебе логика нужна или красивая романтичная история?
Инга не ответила. Ей теперь хотелось узнать, как это все связано с холмом. Стас воспринял ее молчание как приглашение продолжать:
— Только далеко она не улетела. И когда охотник приходил в лес — все время кружила неподалеку. А поскольку в лес он ходил не пение птичек слушать, то однажды на охоте он ее застрелил.
— Погоди, он что не запомнил, в какую птицу ее превратил? Не стрелял бы в таких — и все.
— А я-то почем знаю? Может, склероз у человека, а может, нечаянно. А не надо лезть под руку человеку с заряженным ружьем!
— Ну хорошо, а дальше что?
— Да ничего. Расстроился охотник очень. Так-то он ее отпустить хотел на все четыре стороны, а тут — такая неприятность.
Стас замолчал.
— Погоди, а холм тут при чем?
— Холм? Ни при чем. Всегда тут стоял. Ландшафт такой.
Ну конечно! Он ее разыграл.
— Это никакая не легенда, ты сам ее придумал, — рассмеялась Инга.
— Не сам. Песня такая есть. Старая очень. Кстати, этот холм все-таки кое-чем примечателен. Прямо за ним начинается озеро.
— И с озером тоже связана какая-нибудь романтическая легенда? — с улыбкой спросила она
— Увы… Никаких легенд. Зато там живут русалки! — Стас говорил так серьезно, что Инга была готова расхохотаться сразу же.
— Настоящие?
— А то! Их очевидцы встречали… Красивые, говорят. И хвостами так и плещут по воде. И манят… Отойти от озера не дают. Так всю ночь на берегу продержать могут.
— Да ладно! — она уже не понимала: шутит он или говорит всерьез. — И мы их сможем увидеть?
— Ну… Это вряд ли. Тут такое дело… Они никогда не показываются женщинам. И трезвым тоже их никто не видел. А вот подвыпившие мужички часто рассказывают, что русалки на озере задержали.
Инга наконец расхохоталась:
— Если напиться пьяным, шансы на то, что встретишь русалок, очень велики.
Стас вздохнул:
— Вот что ты за человек! Легенды тебе нехороши, в русалок — не веришь!
Они сидели на пахучей траве, Инга не смотрела на синюю гладь воды, а Стас все порывался рассказать ей еще пару удивительных легенд. Но его веселье не могло ее обмануть.
Все это время она чувствовала на себе пристальный взгляд — напряженный, оценивающий. Она знала, о чем он сейчас думает, что именно он решает, и старалась ему не мешать.
Хотела ли она стать частью чего-то странного, потустороннего, что творилось в этой деревне, и в чем похоже уже оказалась замешанной? Она бы и сама себе не ответила на этот вопрос.
Что интересного в том, чтобы ходить и выслеживать нелюдей? Да ничего. К тому же это просто опасно. Какой нормальной девушке вообще такое придет в голову!
— Хорошо здесь… Тихо, — она не сразу заметила, что ее спутник замолчал. Улегся на траве, закусив травинку, и смотрит в небо.
На мгновение показалось, что сейчас он скажет что-то важное. Что-то такое, что изменит все. Но он сказал только:
— Да, жаль, нечасто получается выбраться… Нам пора. Дела.
Они вернулись в дом, пообедали, душевно попрощались со старушкой и отправились в город.
На пути назад Стас был так же необычайно весел, балагурил, рассказывал анекдоты, маскируя их под случаи из жизни, заставляя Ингу почти не переставая хохотать. И ни словом, ни намеком не обмолвился о том, что было по-настоящему важным.
Лишь у самого подъезда, прощаясь, улыбнулся как-то слишком уж грустно для человека, который только что усиленно веселился. А когда взятый напрокат черный джип выехал из ее двора, Инге вдруг стало тоскливо, словно бы случилось что-то такое, чего уже нельзя изменить.
17
— Что-то у нас подозрительно тихо в последнее время. Никаких авралов, никакой нервотрепки. Как думаешь, что случилось и чего ждать? — весело спросила Инга у Виталика.
В самом деле, это было странно. Обычно за рабочие дни она выматывалась так, что к выходным сил совсем не оставалось, а тут ничего подобного, будто ее работа в один миг стала простой и без напряга.
— Ты тоже заметила? — хохотнул Виталик. — Редактор в отпуске. Уже неделю. Поэтому и тишина.
Инга вспомнила: а ведь действительно в последние дни все распоряжения отдает редакторская замша. И если бы кое-то с утра до вечера не думал о Стасе и всем, что с ним связано… Ладно, проехали. Думать о нем было неприятно. После поездки «на деревню к бабушке» — кто там она, местная колдунья, шаманка? — Стас больше не появился и не давал о себе знать.
— А ведь и правда… И надолго нам такое счастье привалило? — она старалась улыбаться. У нее получалось. В последние дни для этого простого, в общем-то, действия приходилось прилагать недюжинные усилия.
— Вот уж чего не знаю, — пожал плечами Виталик.
— Ладно, будем надеяться, это надолго. И куда мы с тобой сегодня едем?
— Боюсь, сегодня без меня, — Виталик помахал какой-то бумажкой. — Вызывают в полицию. Так что буду отсутствовать по вполне уважительной причине.
