Пока! Почти!
На глаза навернулись слезы, в носу защипало. Инга поняла, что сейчас разрыдается, вот прямо сейчас, в эту же секунду. Вернее, нет, уже рыдает. Слезы текут по щекам будто бы сами себе, дыхания не хватает, а плечи вздрагивают. И ей совершенно не хочется размазывать слезы в присутствии этого человека, но приходится.
Откуда это запоздалая истерика? Она же была почти спокойна! Она и сейчас может успокоиться. Нужно только вдохнуть глубже и…
Вдох получился рваным и громким, похожим на всхлип.
Стас оказался рядом тут же, привлек ее к себе. И вот уже она может рыдать на крепком плече. Так даже лучше. Инга захлебывалась плачем, а он гладит ее по голове, перебирает волосы, одной рукой прижимая к себе. И она чувствует в этом жесте не только желание успокоить зареванную дамочку. От этого ей вдруг становится жарко. И она понимает, что чертовы предки, кажется, и на ней оставили свой отпечаток. Потому что ей уже не хочется плакать. Она поднимает голову и их губы встречаются. А ее пальцы торопливо расстегивают его рубашку.
Ежки-матрешки! Что она делает?
Не важно. Она подумает об этом после.
8
Пальцы, сдавливающие ее шею, трупы на ковре, превращающиеся в дым, страх и шок — все это вдруг перестало быть не то чтобы важным, а вообще существенным. Весь мир сузился до точки слияния их губ. Только бы он не выпустил ее из рук. Только бы не разорвать этот поцелуй!
Рубашка расстегнута, под ее пальцами — горячее тело. Слишком горячее, неестественно горячее — словно в лихорадке. Да у него же температура за сорок!
Еще одна странность… Одна из многих.
Почему-то это вмиг отрезвило.
Инга словно увидела себя со стороны. Зареванная, взлохмаченная, в разорванной одежде и одеяле она пристает к постороннему мужчине. Который, между прочим, и виноват во всем, что тут случилось.
Он будто бы тут же почувствовал эту перемену — разжал руки, отстранился.
— Извини… — сказать это было трудно. Дыхание все еще было неровным, голос вибрировал, выдавая волнение. Инга избегала смотреть Стасу в глаза.
Теперь он точно черт знает что о ней подумает.
— Нет, это ты извини. Я не должен был…
Он не договорил, но она закончила за него сама: вообще не должен был появляться в ее жизни и пускать все под откос.
— Тебе пора!
Стоило ей произнести эти, в общем-то, простые два слова, как страх вернулся. Не страх — ужас! Она ни за что не хотела оставаться в квартире одна. Сколько бы ни убеждал ее ночной гость, что все будет в порядке и странные сущности, которые напали на нее, уже не вернутся, она не могла в это поверить до конца.
— Ну хочешь, я останусь? — спросил он.
— Да, — не задумываясь, выпалила она и тут же поправилась: — Нет… Я не знаю… Я боюсь.
— Тебе необязательно оставаться здесь, я отвезу тебя в гостиницу, переночуешь там. Хочешь, завтра найдем тебе новую квартиру?
Инга уцепилась за эту мысль: в гостиницу, конечно, в гостиницу, там кругом полно народу. И ничто не будет напоминать ей об этой квартирке, где теперь, кажется, даже стены пропитаны страхом.
И новую квартиру она тоже найдет, но, разумеется, без него. Сюда даже не будет возвращаться. Потом когда-нибудь приедет за вещами. А пока возьмет только самое необходимое.
— Хорошо, я сейчас соберусь.
Сборы заняли совсем немного. Косметичка, ноутбук, документы, деньги, белье, комплект одежды на завтра и на всякий случай еще два: вдруг будет не то настроение. Инга задумалась и высыпала в косметичку украшения, потом бросила следом флакончик духов, поколебалась мгновение и отправила туда же еще один, зашла в ванную и сгребла с полочек… не так уж много и сгребла, только самое необходимое.
Да уж, ее тревожный чемоданчик оказался куда увесистее, чем тот, что она тащила от мусорных баков.
— Готова?
Стас уже стоял в прихожей, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. На его губах играла все та же улыбка. Ничто в его внешнем виде не указывало на то, что только что она рыдала у него на плече, а потом они страстно целовались, стаскивая друг с друга одежду. Ну ладно, одежду с него стаскивала только она. Надо же было так глупо сорваться!
— Это стресс. Ты еще молодцом держишься.
Ну как же она могла забыть: тут кое-кто читает мысли!
— Спасибо, — буркнула она. — Такси догадался вызвать?
Он улыбнулся:
— Я его и не отпускал.
Стас легко подхватил сумку и вышел из квартиры.
* * *
Гостиница, в которую привез ее Стас, была не дорогая и не дешевая. Самая обычная, с уютными номерами и улыбчивым персоналом
Инга уже приготовилась вести долгие баталии на тему того, кто будет платить за номер. Она была уверена, что Стас, который, в общем-то, виноват в том, что ей пришлось в спешке покидать собственный дом, постарается взять расходы на себя. Но она уже твердо решила, что не будет брать у него ни копейки, а потому прямой наводкой направилась к администратору и протянула ему карточку.
Стас, как ни странно, не возражал. Видимо, не хотел с ней спорить, когда она и так была на взводе.
Она уже заранее представляла себе, как он занесет ее вещи в комнату, вроде как чтобы убедиться, что она нормально устроилась, будет долго мяться, не желая уходить и оставлять ее одну. И даже заготовила речь о том, как она устала и как хочет скорее отдохнуть, а завтра еще и рано вставать.
Но подниматься в номер он тоже не стал — передал вещи носильщику, пожелал ей доброй ночи и ушел.
«Негодяй!» — почему-то подумала про себя Инга, потом вздохнула и вспомнила: негодяй, читающий мысли. Он не дал ей ни единой возможности покапризничать и исчез.
На этот раз, наверное, навсегда.
* * *
Как ни странно, она отлично выспалась. Организм почему-то среагировал на стресс глубоким здоровым сном.
Проснулась Инга на удивление свежей и бодрой. Посмотрела на часы: ничего себе, еще не было и шести! Второй день подряд ранний подъем. Ну что ж до работы еще полно времени. Ехать выручать чужие сумки ей не нужно, а в номере похоже отличная ванная, она вчера видела краем глаза. Уж точно лучше, чем тесная посудина в ее съемной квартирке.
На работу она пришла раньше времени. Отдохнувшая, причесанная и даже при полном макияже. Если ты встаешь в шесть, ты успеваешь делать огромную кучу всяких странных вещей.
— Как ты себя чувствуешь? Я за тебя волновался, — из-за угла появился Виталий.
— Отлично, — улыбнулась ему Инга. — Ты прости, что я вчера так быстро отключилась…
— Не извиняйся. Это ты прости, что я побеспокоил тебя так поздно. Я иногда бываю жутким параноиком. Все время думал, вдруг с тобой что-то случилось.
