Выслушав посыльных, Шамат яростно сплюнул:
– И на этот раз, даже не вступая в бой, мы потеряли целую сотню. Что же это такое? – Он побагровел. – За что Всевышний наказывает нас? Ведь мы пришли делать святое дело – бить неверных. А тут?
Шамат скрылся в шатре. Ему надо было побыть одному.
Глава седьмая
Наутро, после трапезы, Дедил собрал военный совет. Прибыли главы родов, они же сотники, и Федор Вострый, отвечавший за южную, речную сторону.
Сели на лавки за столом. Дедил спросил:
– Кто смотрел, сколько бележей побили камнеметы?
Сергун ответил:
– На глаз с моей стороны не менее трех десятков.
Кобяк кивнул:
– У меня тоже где-то десятка три. Накрыли басурман, когда они в поле у костров спали. У каждого по пять человек, где больше, где меньше.
Дедил сказал:
– С западной стороны тоже так. Это значит, из шести сотен одной они лишились. То добре.
Сергун проговорил:
– Добре-то добре, но теперь собака Шамат ведает, что у нас есть камнеметы. Они хороши на расстоянии более ста саженей, а коли ближе басурмане подойдут, камни не помогут. Улетят дальше.
– Так бележам еще подойди треба. Но я собрал вас, други, не только для того, чтобы прознать, сколько побили бележей камнеметами. Мыслю, нам надо не закрываться наглухо в крепости, а действовать.
Сотники и Вострый посмотрели на вождя:
– О чем ты, Заруба?
– Треба не давать бележам покоя. У нас уже рядом с беком, с сотней западной и его нукерами почти своя сотня. Надо поубавить басурман у крепости, дабы они не смогли на штурм пойти.
– И как это сделать? – спросил Кобяк.
– Предлагаю, други, вылазку провести.
Сотники опять переглянулись.
– Вылазки? Супротив четырех сотен врага? – удивился Вострый.
– Ну, не на всех же нападать. Предлагаю сегодня вечером, как стемнеет, опустить мост, открыть северные ворота и полусотне Сергуна напасть на сотню бележей с северной стороны. Там воевода из бывалых, тот, что в прошлом году был. Нападение провести так: два десятка пустить слева, два справа, по центру же выставить десяток лучников. Полусотня по два десятка ударит с двух сторон, лучники отстреляют тех, что будут посередине. Сергуну быть с лучниками. Но в сечу не ввязываться – напасть, перебить, сколько получится, и тут же обратно, в крепость. Главное, ударить внезапно и быстро, чтобы бележи опомниться не успели.
Сергун погладил бороду:
– А кто будет держать открытыми ворота и мост?
– Запасной десяток.
– Ну что ж, замысел дельный, бележи еще не отошли от камнепада, зализывают раны, а тут опять мы. Я согласен!
Дедил улыбнулся:
– Но это еще не все. Сергун ударит вечером шестока (субботы), а на заходе солнца, когда бележи молитву творить будут, опять сделаем вылазку, на этот раз по западной стороне. Там полусотню выведу я.
Кобяк посмотрел на вождя:
– На день Купала хочешь другой раз потревожить бележей?
– Не до праздников нам сейчас, Веденей.
– Это так, но все же праздник.
– Боги простят нас и помогут. Нынешним летом, други, решится, будем ли мы и дальше в рабстве у басурман либо сбросим это ярмо. Пусть ненадолго, чтобы еще больше укрепиться, призвать к себе другие роды и племена, что живут на землях приокских и мещерских. И тогда дань платить больше не будем. Да и не придут басурмане сюда, ведая, что могут навсегда остаться в наших землях. Так что боги помогут нам. Лишь бы самим не оплошать.
Кобяк проговорил:
– А что, если не проводить вылазку из крепости, а передать знак Вавуле и Ерге, чтобы напали на стан бека и пленили его?
Дедил посмотрел на Кобяка:
– Тогда Веденей, главный сотник из орды возрадуется, ибо сам сможет занять место вождя. И объявит себя начальником войска. И поведет его по перелазам к стану. Тогда четыре сотни, что ныне у крепости, разгромят полусотню Ерги и отряд сына моего Вавулы, не спеша выручать пленного бека. У бележей вражда еще та, не хуже, чем у восточных и южных племен. А после, как разгромят наших за рекой, все эти сотни опять вернутся к крепости, но уже под предводительством нового вождя. И будут держать нас в осаде. Долго ли мы продержимся? До Серпеня? Али до Вересеня? Поначалу припасы кончатся, а орды могут все стоять у крепости. И тогда нам придется худо. Тогда бележи и одержат победу.
– Ладно, – сказал Кобяк, – вылазки так вылазки, только одного не пойму, Заруба. Если не брать бека Шамата, не громить его нукеров и западную сотню, то зачем ты послал на ту сторону Вавулу и Ергу?
– А вот это, други, узнаете потом. Ныне нам надо решить, делаем вылазки или сидим в крепости.
Совет принял предложение Дедила.
Сергун стал готовить десятки к выходу.
День прошел быстро. После вечерней трапезы Дедил вышел на сторону Сергуна. С ним поднялся на башню.
– Что у бележей? – спросил Дедил.
Дозорный ответил:
– Из леса выгоняли две крытые повозки, оттащили раненых, их немного, с десяток, может, меньше. Больше десятка завернули в саваны свои и понесли в лес. Видать, хоронить. Остальные десятки на месте.
– Смотрю, юрты поставили? – указал на жилища кочевников Сергун.
– Да, две поставили. В одной, видно, сотник-бай, во второй раненые, но ходячие, у кого рука на привязи, кто хромает, кому башку тряпицей перемотали.
Сергун распорядился:
– Старшего стражи сюда.
Дозорный вышел на край стены, крикнул начальника.
Явился здоровый угрюмый мужик. Сергун наказал ему:
– Подойдут люди из запасного отряда, передашь им пост. Объяснишь, коли потребуется, как отпустить и поднять мост, как открыть ворота.
– Так это все, кроме баб да детишек, знают.
– А про то, что делать, коли камень попадет в щель да застрянет, тоже все знают?
– О том только мы.
– Вот и объяснишь, как и что, понял?
– Понял!
– Стражу в полусотню. Ворота держать запасной десяток будет.
– Уразумел.
– Вот и добре.
Дедил посмотрел в сторону стана бая Каира. И тут же убедился, что был прав, определив направление удара полусотни Сергуна.
Солнце ушло за горизонт. У бележей прошла вечерняя молитва. После трапезы они расположились у костров, каждый своим десятком. Слева два, столько же справа, остальные посредине, там же юрты.
Полусотня Сергуна стояла у стены, ближе к воротам. Дедил с башни махнул рукой. Мужики запасного десятка схватились за канаты и начали опускать переправу. Широкий, самый большой в крепости мост перекрыл ров. Тут же распахнулись ворота, и в поле выехали десятки полусотни Сергуна. Как и было оговорено, два на западную сторону бележей, два на восточную, за ними вышел десяток под предводительством самого главы рода.
