– Это же полный разгром! Где сотня Адара?
Гонец кинулся к южному дозору. Вернулся бледный:
– Бай, беда.
– Что еще? – вскричал Абашиз.
– Поляне атаковали стан бека с нукерами и сотней Адара.
– Как так? – брови бая поднялись вверх. – Какие еще поляне?
– То не ведаю. Там у холма сейчас сеча.
– Будь проклят тот день, когда Шамат решил идти сюда. Приказ полусотне: отходим к лесу. Гонцов к Ердибу и Месиру, пусть идут к нам. Теперь я начальник войска. Вперед!
Завидев полусотню аркудов, Умной велел:
– Отряду идти к холму, атаковать нукеров и взять бека. После вместе с аркудами вступить в сечу с сотней бележей.
Три десятка под началом Вавулы, Сидора Коваля и Бахаря Первуши понеслись к холму.
Это заметил сторожевой дозор.
– Бек! Поляне идут от пожарища!
Шамат вышел из шатра. Рядом Хамзаят.
– Что?
– Поляне от среднего пожарища, близко.
Хамзаят крикнул:
– Нукеры, на коней! Ко мне! – Он повернулся к беку: – Тебе, господин, лучше быть рядом с шатром, внутрь не входить. Мы встретим этих полян.
– Но как они оказались на пожарище?
– Про то узнаем. Сейчас разбить их надо.
– Я пошлю за тобой еще три десятка сотни Тахара.
– Да, было бы хорошо.
Бек закричал:
– Сотника Тахара ко мне!
Но тот и сам уже бежал к вождю.
– Наджир, – начал было бек, но Тахар оборвал его:
– От леса на нас идет не меньше полусотни. Видно пять десятков в линии.
Шамат схватился за грудь, он почувствовал боль в сердце, опустился на колено. К нему бросился Тахар:
– Что с тобой, господин?
– Ничего, пройдет. Отбить атаку этих неизвестных. Их воеводу пленить и хотя бы один десяток отправь к Хамзаяту. Он пошел навстречу отряду полян, что объявились с пожарища.
– Еще поляне?
– Да.
Голос Шамата ослабел.
– Сделаю, бек, мы отобьемся и победим.
– Конечно.
– Я пришлю к тебе лекаря.
Шамат ничего не ответил, лег на траву, прерывисто дыша, грудь жгло огнем.
Прибежал лекарь Демеш Калур с двумя помощниками. Он успел только снять с вождя доспехи, как тот внезапно дернулся, захрипел, открыл глаза, в которых уже чернела пустота. Тело пробили судороги.
Лекарь поднялся с колен:
– Бек Ганзал Шамат, вождь племени бележей, умер.
Помощники опустились на колени, начали молиться.
К лекарю подбежал воин:
– Демеш, меня прислал Тахар.
– Зачем?
– Доложить беку, чтобы он отправил два десятка на помощь Хамзаяту.
– Доложить, говоришь? Ну, докладывай. – Лекарь отошел в сторону.
Гонец испуганно спросил:
– Что с ним? Он мертв?
– Да, его душа отправилась на небеса. Так и передай Тахару: теперь сеча у стана на нем и на Хамзаяте. Надеюсь, вы справитесь.
Сказав это, лекарь отправился в обоз.
Нукеры вышли навстречу варузам, и тут же с ходу лучники полян пустили стрелы. Сбили шесть всадников. Это не остановило людей Хамзаята. Ослепленные яростью, они сошлись с противником. Старший нукер и не заметил, что против него вступили в сечу два десятка отряда Вавулы. Сеча завязалась на ровном участке поля – злая, беспощадная. Научившиеся бить басурман воины варузов умело орудовали кто саблей, кто копьем, кто палицей. Отчаянно дрались и нукеры. От этого боя зависела их жизнь.
Вавула Умной, что был в центре малого войска, уже знал, что значит выбить у врага воеводу, посему целился в воина, что находился в окружении ратников позади десятков.
– Мужики, клином разделить басурман!
Десяток Умного и Коваля сошлись вместе и тараном пробили брешь в рядах нукеров.
Вавула слышал, как кто-то крикнул:
– От холма еще десятки басурман.
Но он был уже в нескольких саженях от Хамзаята. Тот не побежал, он понял замысел противника. Зло оскалился и бросился вперед.
Вавула Умной и Ильдар Хамзаят сошлись в поединке. Оба отлично владели оружием, оба кровно ненавидели друг друга, оба забыли обо всем, кроме сечи.
Бой выдался зрелищным. То Вавула отбивал выпады Хамзаята, то старший нукер защищался от сокрушительных выпадов Вавулы. Умной бился только саблей, у нукера был еще и щит.
А вокруг дрались поляне и бележи. Еще до подхода двух десятков сотни Тахара варузы добились численного перевеса, разделив десятки бележей пополам. Горцы несли большие потери.
Исход сечи решил десятник Первуша, который, разделив десяток на две группы по пять воинов, выскочил нукерам в тыл. Малую рать Хамзаята разгромили полностью.
Коваль принял начало над отрядом, крикнул:
– Отряд, лучников вперед, встретить бележей от холма, остальным собраться в кулак.
Мужики быстро исполнили команду.
Десятки стрел полетели в передовой отряд бележей. Пять ратников слетели с коней, создали преграду остальным. Десятки закружились на месте, давя друг друга. Боевой порядок был смят. Горцы орали, пытаясь выстроить линию.
Тут на них и налетели варузы.
А Вавула с Хамзаятом продолжали биться. Старший нукер полоснул саблей по плечу Умного, Вавула рубанул по ноге Хамзаята. Но ни кровь, ни боль не остановили поединок.
Хамзаят закричал:
– Подохни, собака проклятая! – И рубанул наотмашь.
Умной будто ждал этого взрыва отчаяния. Отбив удар и выбросив вооруженную руку вперед, он отклонился назад. Острие сабли, попав под кольчугу, распороло бок нукера. Хамзаят взвыл, Вавула перебросил саблю в левую руку, нанес удар по левому боку врага. Перебросив саблю в правую руку, нанес удар по шлему нукера. Хамзаят выронил щит. Дикая боль в левом боку, кровь из раны в правом, искры в глазах от удара по голове на мгновение вывели его из равновесия. Он едва удержался в седле. Но развязка была уже близка. Резко развернув коня, Вавула одним ударом сбил с головы противника сломаный шлем и обратным движением рассек горло старшего нукера.
От запаха крови конь помощника бека поднялся на дыбы, заржал, шарахнулся в сторону. Тело Хамзаята сползло с седла, одна нога застряла в стремени. Конь понесся галопом, убитый седок потащился следом.
Вавула убедился, что враг повержен, и обратился к сече. Отряд варузов теснил воинов бека. Там уже все было ясно. Бележи так и не смогли организоваться, поляне рубили их со всех сторон.
