– Зря простоят, отец.
– А вот это только богам ведомо.
– Ладно, оставляй, ну а мы пойдем. Дотемна надо выйти на след бая!
– Добре, сын.
Дедил обнял Вавулу, обернулся к ратникам:
– Всем сбор на восточной стороне!
Вавула же, наоборот, велел своей дружине из двух десятков воинов собраться на западной стороне.
Умной и Коваль вели десятки вместе, единым отрядом. Вперед головным дозором отправили Гриню Белоуса.
Дошли до перелаза, быстро переправились. Дальше вперед вышел следопыт племени аркудов Адун Базук. Он сразу нашел следы, да их мог обнаружить любой ратник – бележи здесь не скрывались.
Пошли по следу. Он вел поначалу вдоль берега, потом терялся. Вот здесь и пригодились охотничьи навыки Базука. Он ползал по полю, выискивал, вынюхивал, затем крикнул Вавуле:
– Воевода, бележи обмотали коням копыта тряпками и пошли на юг.
– Прямо на юг или на юго-запад?
– Пока на юг, так же, как шли сюда.
Коваль проговорил:
– А чего им голову забивать? Если дорога проторена, о погоне бай может и не думать, пойдет знакомым путем.
Вавула покачал головой:
– Нет, Сидор, Абашиз – хитрый лис, он обязательно держит в голове, что мы будем его преследовать, только надеется, что живым нам не удалось взять никого, а Каир не скажет о дороге. Вел-то орду бек Шамат? И еще он надеется, что мы растеряемся у перелаза. Я на его месте не пошел бы по этой дороге, а ушел бы в лес, вышел на елань гиблую и далее – на дорогу прошлогоднего отхода. Это запутало бы погоню. Но ему, видать, не терпится захватить ясырь, да и припасы пополнять надо. Абашиз держит в уме преследование, а значит, может выставить сторожевой пост. Людей у него мало, но одного воина поставить в хвосте своего десятка сможет.
Отряд пошел на юг.
В одном месте Базук, шедший вместе с Белоусом, остановил отряд. Воин все внимательно осмотрел, поднялся с земли:
– Теперь десяток бележей пошел на запад.
Сомневаться в его словах не приходилось. Не решился Абашиз пойти лесами. К устью Дона пошел.
Вскоре Базук сообщил, что на земле отчетливо видны следы подков одиннадцати коней. Вавула усмехнулся:
– Бай так спешил, что запасных коней не взял, а ведь мог: их, бесхозных, после сечи много было.
– До того ли Абашизу, когда жизни угрожала опасность? – сказал Коваль. – Как мыслишь, Вавула, доколе бележам хватит сил идти переходом?
– Мыслю, до места за истоком Дона. Там придется вставать на привал. Уже ночь настанет.
– Значит, идем до истока?
– Да.
Сын Дедила приказал Белоусу и Базуку уйти вперед на сто саженей, далее не удаляться и все осмотреть.
Головной дозор ушел вперед, за ним пошли десятки.
Абашиз торопил свой отряд. У него осталось всего десять воинов, и то не самых лучших. Перелезть через Оку удалось, дойти до дороги, где бек еще совсем недавно разделил орду, тоже. Варузов пока не было. Отказались ли они от погони? Вряд ли. Другой такой возможности полностью уничтожить войско иноземцев у них не будет. Если кто из бележей вернется и расскажет, что здесь было, баи опять соберут орду, еще большую, и в конце концов разорят крепость Вольное.
Другое дело, если рать бележей пропадет с концами. Не вернется никто. Это породит не только в улусе, но и в Хамлыхе страх и тревогу. Два похода непобедимого горного племени, по крайней мере считавшегося таковым, два поражения от одних и тех же полян и полное исчезновение орды Шамата.
Из первого похода он сумел привести две сотни да ясырь, из второго не вернулся никто. Разговоров будет много, а еще больше будет слухов. Баям, что остались в ауле, придется послать обоз в Хамлых за провизией, надо же кормить семьи. Значит, надо продавать всех невольников, не только девиц. А то еще полоняне бунт устроят и разорят Кумергу. Да и приход мужчин племени с невольниками для продажи породит у хазар много вопросов. А прознают в Хамлыхе, что орда Шамата сгинула, слух о том пройдет и по всей Хазарии. Найдутся племена, что пожелают поживиться на беде бележей. Заберут под себя аул.
Так что надо обязательно вернуться и взять власть в свои руки. С желающими забрать под себя бележей Абашиз сумеет договориться. Да, придется отдать многое, но он сохранит главное племя, пусть и уменьшенное до трех родов.
Абашиз за тревожными мыслями и не заметил, как солнце пошло к закату.
Подъехал воин, назначенный десятником, Мурат Табух:
– Извини, господин, время вечернего намаза скоро.
Абашиз взглянул сначала на него, потом на небо:
– Уже? Да, время прошло незаметно. Что передают из головного дозора?
– До устья реки саженей триста.
– А сзади?
– Там спокойно. Полян нет.
Абашиз повелел:
– Обходим исток, там, как я помню, поле ровное и роща небольшая. Возле берез и станем на привал. И помолимся, и потрапезничаем, и отдохнем до утренней молитвы.
– Да, я все понял. Дозволь идти?
– Погоди, – подумав, остановил его Абашиз. – Сейчас полян дозорный сзади не видит, но это не значит, что их нет. Мы убедились, до чего хитры и коварны эти варузы. Посему прямо тут, в кустах, посади дозорного. Кто был у тебя?
Спросил так, случайно, всех воинов орды он все равно не знал.
Десятник же ответил:
– Бекет Мазар из сотни бая Месира. Бывшей уже сотни.
– О том не напоминай, посади этого Мазара, пусть внимательно глядит за дорогой. Накажи ему: варузы толпой не пойдут, если решатся на погоню, то вышлют вперед дозор. Вот его Мазар и должен заметить.
Десятник проговорил:
– Прости, бай, но Мазар голоден…
Абашиз повысил голос:
– А я, по-твоему, всю дорогу только и делал, что жрал мясо? Дай ему хлеба. Потом перекусит и отдохнет. Сейчас не до того. И предупреди: прозевает варузов, я ему лично голову отрублю.
– Да, господин.
Бележи оставили сторожа и пошли к полю, где росла березовая роща в версте от истока Дона, с правой стороны.
Головной дозор варузов шел левее сакмы, оставленной конями бележей. Они подошли к устью Дона на полверсты.
Адун Базук внезапно остановил коня.
Белоус насторожился:
– Что такое?
– Если Абашиз решил выставить сторожевой дозор, то только здесь, а не далее.
– Пошто? Можно и дальше.
– Не-е, далее будет близко к лагерю, а баю треба, чтобы сторож заметил погоню заранее. Здесь он где-то.
– И чего делать будем?
