– Ты оставайся тут, покарауль моего коня, а я далее пойду пешком, по южной стороне.
– Завидишь сторожа, попробуй его захватить.
– Сделаю.
– Какой знак подашь?
– Кукушкой крикну три раза. Подойдешь.
– Договорились.
– И передашь знак назад, чтобы отряд покуда остановился.
– Сделаю.
Базук соскочил с коня, оставил саблю, щит, палицу, снял доспехи, взял только нож и бечеву с тряпицей.
– Пошел я.
– Удачи тебе, Адун.
Мазар Бекет не был самым опытным воином в сотне Месира. Просто ему повезло, у других оставшихся воинов опыта было еще меньше, оттого и поставили его в дозор. Он спрятался, как мог: навалил сухостоя вокруг ямы, но тем больше обозначил себя, чем скрыл. Только с дороги его не было видно из-за растущего густого куста. В его ветках бележ сделал дыру, через нее и смотрел на дорогу. Жевал оставленную ему засохшую лепешку, запивал водой, отложив в сторону саблю.
За этим делом его и застал охотник.
Адун заметил бележа еще издали, довольно хмыкнул:
– Есть, вражина. Погодь, один ли ты тут?
Базук прокрался дальше, убедился, что другого поста нет. Не было у Абашиза лишних людей. Подобрался Базук к сторожевому посту сзади, со стороны истока Дона. Затаился в яме.
Бекет ничего не успел сообразить, когда холодная сталь клинка коснулась его горла, а прямо в ухо кто-то проговорил слова на непонятном языке. Но горец уже почуял, что варузы обманули его. Теперь дернись – невидимый враг перережет Бекету горло. А умирать после того, как выжил в большой сечи, очень не хотелось.
Базук крепко связал сторожа. Вставил в рот кляп из тряпицы, забрал саблю, отвязал спрятанного в малой балке коня. Трижды крикнул кукушкой.
Подскочил Белоус и тут же Умной с Ковалем.
Вавула наказал Базуку:
– Вынь кляп. – Адун выполнил. – Абашиз оставил тебя стеречь дорогу?
– Да.
– Где он сам со своим десятком?
– А ты не убьешь меня?
– Нет.
– Но я же враг.
– Хочешь, убью.
– Нет, жить хочу.
– Говори, где Абашиз.
Сторож объяснил. Вавула приказал связать его и оставить здесь, в лесу, отряду же продвигаться за исток:
– Дотемна мы должны покончить с бележами.
Базук спросил:
– Насмерть бить не будем?
– Как получится. Абашиза надо живым взять, но то – мое дело. Головному дозору – вперед.
Пока Умной отдавал приказ, Белоус крепко вязал горца.
Дозор ушел, подошли десятки.
Вавула приказал:
– Идем до устья, там встаем, смотрим за станом, решаем, как кончать с бележами будем. Пошли!
Пока у горцев шла молитва, отряд Умного вышел к устью.
Базук доложил:
– Басурмане встали у рощи, коней привязали к деревьям, сами расстелили накидки.
– Охранение?
– Одного выставили. Выходил их начальник на край березняка, смотрел сюда.
– Ждет вестей от своего сторожа. Но, мыслю, до выхода отзывать его не будет, чтобы спокойней было.
Вавула подозвал Коваля:
– Делаем так: ты северной балкой обходишь поле и заходишь к березняку с той стороны, я пройду по кустам от реки. Как обойдешь, по соловьиному знаку одновременно атакуем. Бить бележей насмерть или брать в полон, решим на месте. Об Абашизе ты слыхал.
– Слыхал, Вавула.
– Спеши с десятком в балку, лучники чтобы были в готовности к бою в любой момент.
– Понял.
Коваль увел десяток в балку.
Как только начало темнеть, Абашиз еще раз вышел на опушку березняка, где была небольшая возвышенность. Посмотрел в сторону устья – никого. Подумал, не проверить ли сторожа Бекета? Решил, что так только ослабит десяток. Сторож, если бы появились варузы, мог уйти с поста или поднял бы шум. Но – вокруг тишина. Даже ветер стих. Где-то пели птицы, кричала выпь.
Абашиз вернулся в лагерь. Десяток расположился на небольшой поляне. Рядом паслись оседланные кони.
И тут он услышал сначала трель соловья, потом неожиданный топот коней. Резко обернулся. Со стороны березняка на них мчался отряд числом не менее десятка; другой такой же по числу отряд надвигался от реки.
Абашиз взревел:
– Проклятые поляне обманули нас! Сторож – шакал! Воины… – он бросился к стану, – быстрее в круг!
Но бележи даже не успели взяться за оружие.
Десятки Вавулы и Коваля подскочили быстро. Лучники пустили стрелы, уменьшив отряд Абашиза еще на четыре человека. Засвистели арканы. Этого бай не ожидал, он с удивлением почувствовал, как петля захлестнула его плечи. То же стало и с остальными бележами.
Вавула подошел к Абашизу. Тот волком смотрел на противника:
– Взял, шакал, да?
– Взял!
– На что я тебе? Убей всех!
– Убить я вас всегда успею. А заслужил ли ты и твои псы смерти быстрой? Нет, не заслужил. Посему мы потащим вас в крепость, там вы на своей шкуре вместе с баем Каиром почувствуете, что такое плен.
Абашиз выкрикнул:
– Не будет того!
Вавула ответил:
– Вот тогда я прибью тебя.
Он повернулся к отряду:
– Други, вязать пленников, идем домой!
Коваль спросил:
– В ночь?
– А чего ждать? Тут ночевать худо – сыро от реки. Глядишь, к полудню и приведем поганых в крепость.
– Ну, как скажешь!
– Исполнять приказ, – кивнул сын Дедила.
Вскоре связанных бележей потащили к крепости, не забыли забрать по пути и пленного сторожа.
Умной и Коваль ехали рядом.
– Все, Вавула, перебили мы бележей! Интересно, осталось у них еще войско али нет?
– Мыслю, нет. Бек Шамат привел всех, кого мог. Остались, наверное, мужчины в ауле, да вот только долго ли простоит сам аул? Придут хазары, разорят его, а горцев в полон возьмут. Им все равно кого забирать. Бележи больше к нам не придут, а вот те другие… те могут. Посему надо, чтобы отец послал людей по окрестным селениям – не дело поодиночке гибнуть от чужаков. Надо и далее объединяться, строить большую крепость. Тогда нам никакой враг не страшен.
Коваль кивнул:
– Твоя правда, брат!
