— Правду сказать, работа дается тем, кто действительно хочет работать, — изрек он. — А эти двое — бездельники.
Ишвар и Омпракаш настолько устали, что даже не могли возмущаться, не говоря уже о том, чтобы испытывать более сильные эмоции. День был им нужен для восстановления сил, а потом все пойдет как обычно: утром — в путь, и поиски работы до вечера.
— Кто знает, сколько нам придется терпеть этих двоих, — доносились жалобы из кухонного окна. Наваз даже не удосужился понизить голос. — Говорил я тебе — откажи Ашрафу. Но разве ты послушаешь?
— Они нам не мешают, — тихо проговорила жена. — Всего лишь…
— Поосторожней! Больно! Порежешь мне палец!
Ишвар и Омпракаш удивленно переглянулись, а Наваз продолжал жаловаться:
— Если б я захотел, чтоб у меня под навесом жили люди, я сдавал бы это место за хорошие деньги. Ты хоть знаешь, что долго держать чужих людей здесь опасно? Стоит им подать исковое заявление с просьбой оставить за ними этот участок, и нам придется объясняться в суде. Ну что ты творишь, чертовка, сказал же — будь осторожней! Этим лезвием ты сделаешь меня инвалидом!
Испуганные портные привстали.
— Пойду посмотрю, что там происходит, — прошептал Омпракаш.
На цыпочках он подошел к кухонному окну и заглянул внутрь. Наваз сидел на стуле, поставив ногу на скамеечку. Мириам, стоя перед ним на коленях, удаляла безопасной бритвой огрубевшую кожу и мозоли со стопы.
Пригнувшись, Омпракаш отошел от окна и рассказал об увиденном дяде. Они чуть не надорвали животы от хохота.
— Интересно, как у этого идиота образуются на ногах мозоли, если он все время сидит за швейной машиной? — задался вопросом Омпракаш.
— Может, он много ходит во сне, — сказал Ишвар.
Однажды утром, примерно через четыре месяца после приезда дяди и племянника, когда они в очередной раз спросили у Наваза совета, он стал их сердито отчитывать,
— Каждый день, когда я работаю, вы пристаете ко мне с вопросами. Это большой город. Разве я могу знать здесь всех портных? Ищите сами. А если никого не найдете, займитесь чем-нибудь другим. Работайте кули на вокзале. Для чего вам даны головы? Разносите пшеницу и рис покупателям из оптовых магазинов. Делайте хоть что-нибудь.
Омпракаш видел, что дядя расстроен этим выпадом, и поспешил ответить:
— Мы не против любой работы. Только тогда мы нанесем оскорбление дяде Ашрафу, который много лет учил нас и передал свое мастерство.
Упоминание имени Ашрафа смутило Наваза.
— Дело в том, что сейчас я очень занят, — пробормотал он. — Идите и ищите, может, что подвернется.
На улице Ишвар похлопал племянника по спине.
— Молодец, Ом. Ответил, что надо.
— Дело в том, — передразнил Омпракаш Наваза, — что я и сам парень что надо. — Дядя с племянником рассмеялись и решили отметить эту маленькую победу, выпив на углу по полчашечки чая. Празднование было недолгим: их сбережения все больше таяли. В отчаянии Ишвар нанялся на две недели в мастерскую сапожника, шившего на заказ туфли и сандалии. В обязанности Ишвара входила подготовка кожи для подошв и каблуков. Чтобы придать прочность коже, в мастерской использовали дубление с природными красителями. Ишвару такая технология была известна с детства.
Ишвар стыдился этой работы, и никто, кроме Омпракаша, о ней не знал. От его рук теперь шел сильный неприятный запах, и Ишвар старался держаться подальше от Наваза.
Еще месяц прошел — уже шестой — пребывания портных в городе, а перспективы были все такие же безрадостные. И тут однажды вечером Наваз открыл дверь черного хода и сказал: «Заходите! Заходите! Выпейте с нами чаю. Мириам! Принеси три чая!»
Ишвар и Омпракаш подошли ближе и остановились в дверях. Правильно ли они расслышали его слова, не ошиблись ли?
— Да не стойте вы здесь — проходите, садитесь, — весело произнес Наваз. — У меня хорошие новости. Дело в том, что для вас нашлась работа.
— Вот спасибо! — сказал Ишвар, мгновенно преисполнившись благодарности. — Прекрасная новость! Вы не пожалеете, ваши заказчики будут довольны…
— Работа не у меня, — грубо оборвал Наваз его пылкую речь. — В другом месте. — Он постарался снова придать лицу приятное выражение, улыбнулся и продолжил: — Поверьте, эта работа вам понравится. Сейчас я расскажу вам все подробнее. Мириам! Три чая, я сказал. Где тебя носит?
Жена принесла три стакана. Ишвар и Омпракаш встали и сложили ладони в приветствии: «Салям, госпожа!» Они часто слышали нежный мелодичный голос Мириам, но сейчас впервые ее увидели. «Увидели» — не точное выражение: черная бурка
[58] скрывала лицо. Но в сетчатой прорези сверкали ее глаза.
— Отлично, чай наконец готов, — сказал Наваз. Показав, куда поставить стаканы, он дал жене знак рукой, чтобы она удалилась.
После нескольких глотков, он перешел к делу.
— В ваше отсутствие приходила богатая дама-парси. У нее в канаву угодила туфля, — захихикал Наваз. — Дело в том, что она владелица большой экспортной компании, и ей нужны двое портных. Ее зовут Дина Далал, и она оставила свой адрес. — Он вытащил бумажку из кармана рубашки.
— А какого рода одежду шить?
— Высшего класса, последние модели. И никаких сложностей — она сказала, дают бумажные выкройки. — Наваз с беспокойством на них взглянул. — Вы ведь за это возьметесь?
— Конечно, — ответил Ишвар.
— Хорошо, хорошо. Дело в том, что, по ее словам, она оставила свои данные во многих магазинах. Претендентов будет достаточно. — На оборотной стороне бумаги он набросал кое-какие инструкции и указал, на какой станции им выходить. — Смотрите, не заблудитесь. Ложитесь рано спать и чуть свет вставайте. Вы должны выглядеть опрятно и чисто, и разумно говорить, чтобы получить эту работу.
Подобно матери, опекающей детей в их первый школьный день, Наваз на рассвете открыл дверь черного хода и разбудил портных, похлопав их по плечу. Он широко улыбался, глядя, с каким трудом они разлепляют глаза.
— Опаздывать нельзя! Скорей умывайтесь, прополощите рот и идите пить чай. Мириам! Два чая для моих друзей!
Пока дядя с племянником пили чай, Наваз наставлял их, предупреждал, ободрял.
— Вы должны произвести впечатление на госпожу — вот что самое главное. Но это не означает, что нужно трещать как сороки. Вежливо отвечайте на вопросы и не вздумайте ее перебивать. Не чешите голову и прочие места — женщины из высшего класса ненавидят эту привычку. Говорите уверенно и не повышайте голоса. Захватите с собой гребешок и, перед тем как позвонить в дверь, убедитесь, что выглядите хорошо. Растрепанные волосы производят невыгодное впечатление.
Портные внимательно его слушали. Омпракаш мысленно отметил, что нужно купить новый гребешок — старый он сломал на прошлой неделе. Когда чай выпили, Наваз стал их торопить: «Khuda Hafiz
[59], и скорее возвращайтесь. С победой!»
