Карточная игра становилась все более жаркой. Ом играл с азартом, сопровождая каждый ход веселым припевом: «Тан-тан-тана-нана!»
— И это все, на что ты способен? — подзадоривал его Раджарам. — Такой шум по мелочам! А что ты на это скажешь?
— Ой-ой! Вы про меня забыли, — сказал Ишвар и бросил поверх карт козыря, заставив двух остальных игроков застонать. Зрители дружно приветствовали такой поворот событий.
Вскоре, заслышав шум, к ним подошел охранник.
— Чем это вы тут занимаетесь? Имейте уважение к премьер-министру. — Если они не прекратят игру и не станут внимательно слушать речь, пригрозил охранник, их лишат денег и закуски. Карты он приказал убрать.
… — новые полицейские отряды быстрого реагирования станут пресекать контрабанду золота, раскрывать случаи коррупции и подпольных доходов и наказывать лиц, уклоняющихся от уплаты налогов. Верьте — правительство справится с этой задачей. Вам надо всего лишь нам верить и поддерживать «чрезвычайное положение». Если мы хотим возродить нацию, необходимо в первую очередь одно — дисциплина. Дисциплина во всем. Отбросьте предрассудки, не верьте гороскопам и святошам, верьте только в себя и труд. Если вы любите свою страну, избегайте слухов и сплетен. Главное — исполняйте свой долг! К этому я призываю вас, братья и сестры! Слава Индии!
Все восемнадцать человек на сцене поднялись как один, поздравляя премьер-министра с вдохновенной речью. Каждый, теперь уже по второму разу, лебезил и льстил. Наконец партийный чиновник, официально поздравивший премьер-министра, направился к микрофону, притворно и глупо ухмыляясь.
— Только не это! — воскликнул Ом. — Еще одна речь? Лучше бы дали чего-нибудь пожевать.
Когда у выступавшего иссяк запас выражений признательности и банальных похвал, он драматическим жестом указал на небо вдали.
— Смотрите! Там в облаках! Нам посылают благословение!
Все задрали головы и крутили ими в поисках источника такого приступа восторга. Но никакого вертолета на этот раз не было. Правда, на горизонте к полю приближался огромный воздушный шар. Его оранжево-бело-зеленый купол плыл по чистому, голубому небу в очаровании безмолвия. Приближаясь, он стал снижаться, и теперь люди с острым зрением могли разглядеть в подвешенной корзине за темными очками лицо пилота. Он помахал всем рукой в белой перчатке.
— Сегодня нас дважды благословили на нашем собрании, — пропел чиновник в микрофон. — Сначала премьер-министр на сцене, а теперь ее сын в небе над нами. Чего еще можно желать?
Тем временем сын в небе стал бросать вниз листовки. Из любви к театральности он сначала бросил одну листовку, чтобы заинтриговать аудиторию. Все взоры сосредоточились на ней — она, лениво кружась, опускалась на землю. За ней отправились еще две листовки, а потом пилот стал бросать их пригоршнями.
— Да, братья и сестры, на сцене Мать Индия, а Сын Индии озаряет нас с неба! Славное настоящее с нами, здесь, а наше сверкающее будущее над нами — оно ждет, чтобы спуститься и наполнить светом нашу жизнь. Мы самый счастливый народ на свете!
Первые несколько листовок с портретом премьер-министра и «Программой двадцати пунктов» коснулись земли. Это стало для детей новой забавой — они носились за падающими листками, соревнуясь, кто ухватит больше. А воздушный шар тем временем освободил воздушное пространство для вертолета, который готовился к последней акции.
На этот раз вертолет летел гораздо ниже, чем раньше. Риск окупался точностью: теперь розовые лепестки покрыли всю сцену. Но восьмидесятифутовый картон с изображением премьер-министра закачался от движения лопастей вертолета. Люди в страхе закричали. Фигура с обнимающими весь мир руками заскрипела, веревки натянулись. Охранники отчаянно махали пилоту вертолета, изо всех сил стараясь удержать веревки. Но противостоять сильному вихрю было невозможно. Фигура медленно валилась лицом вниз. Люди, находившиеся вблизи щита, в страхе бежали.
— Никому не хочется оказаться в объятиях премьер-министра, — сказал Раджарам.
— Зато она старается подмять под себя всех, — прибавил Ом.
— Стыда у тебя нет, — осадил его дядя.
Они заторопились в буфет, где уже выстроилась огромная очередь; охранники следили за порядком. Из-за нехватки чашек очередь двигалась медленно. Закуски — одна пакота
[88] на человека — закончились. Чай тоже подходил к концу, теперь наливали только полчашки. «Чая не меньше — он просто стал крепче», — оправдывались буфетчики, которых обвиняли в жадности.
Очередь медленно ползла вперед, а тем временем к полю с ревом сирен подкатили машины скорой помощи, чтобы забрать пострадавших после падения восьмидесятифутовой фигуры премьер-министра. Простояв час в очереди, Ишвар, Ом и Раджарам все еще находились в ее конце, и тут объявили, что чай закончился. Одновременно поступило известие, что автобусы отправляются через десять минут. Из страха остаться неведомо где, все бросились из очереди к своим автобусам. При посадке каждому вручили четыре рупии.
— Почему только четыре? — спросил Ишвар. — Нам обещали пять.
— Одна рупия за автобус, чай и еду.
— Ни чая, ни еды нам не дали, — гневно сказал Ом. — И поездку обещали бесплатную.
— Вот как! Хочешь ездить бесплатно на автобусе. У тебя что, отец Дивали?
Ом напрягся.
— Предупреждаю — не смей говорить о моем отце.
Ишвар и Раджарам еле уговорили юношу сесть в автобус. Билетер расхохотался: «Надо же, выглядит, как букашка, а рычит, как тигр».
Всю дорогу они, усталые и умирающие от жажды, хмуро молчали.
— День потерян, — сказал Ишвар — Могли бы за это время шесть платьев сшить. Тридцать рупий коту под хвост.
— А сколько волос я собрал бы за день!
— Может, заехать сегодня к Дина-бай, — подумал вслух Ишвар. — Объяснить, в чем дело. И обещать, что завтра мы будем вовремя.
Спустя два часа автобус остановился в незнакомом месте. Шофер велел всем выходить. Сказал, что у него такая инструкция. Из предосторожности он заперся в своей кабинке.
Жители поселка колотили в дверь, плевали на нее, пинали ногами.
— Хулиганье! — кричал шофер. — Портите общественную собственность
Напоследок пассажиры еще несколько раз от души пнули автобус и пошли кто куда. Ишвар и Ом не представляли, где находятся, но Раджарам знал дорогу. В небе загрохотало, и снова полил дождь. В дороге они провели около часа. В свою трущобу они попали уже вечером.
— Надо по-быстрому перекусить, — сказал Ишвар. — А потом я съезжу к Дина-бай и ее успокою.
Не успел он накачать примус и зажечь спичку, как темноту разорвал жуткий крик — такой не мог принадлежать ни человеку, ни зверю. Портные схватили фонарь и побежали вместе с Раджарамом на этот крик — к дому хозяина обезьян.
