— Олеся, девочка, обещай мне, что ты никуда отсюда не уйдешь и подождешь маму, — обратился он к девочке.
— А вы куда, дядя Леша — тоже в туалет? — спросила девочка.
— Правильно, умница, — кивнул головой Игнатов и, погладив ребенка по голове, бросился вдогонку за регбистом.
И не успел он скрыться из вида, как к девочке подошел… ее отец — Олег Шувалов.
— Доченька, здравствуй! — поздоровался он с ребенком.
— Папка? Как ты нас нашел? — удивилась девочка, застыв с бутербродом в руке.
— Я специально приехал из Киева, чтобы увидится с вами. Я только что видел маму, она сказала, чтобы я тебя забрал с собой, — соврал Шувалов, который, давно наблюдая за троицей, прекрасно знал, куда ушла его бывшая супруга.
— А мама уже вернулась из туалета? — продолжала удивляться девочка, озираясь по сторонам.
— Нет, ей стало там плохо, и она решила уйти. Она ждет нас на улице. Пойдем, я отведу тебя к ней, — и Шувалов протянул к девочке руку.
Но Олеся, ошеломленная услышанным, никак не могла принять нужное решение. Все произошло так стремительно — побег дяди Леши, появление папы и долгое отсутствие мамы, что девочка, в силу своего возраста, просто не в силах была адекватно среагировать на происходящее. Тогда решение за нее принял отец. Он взял девочку за руку и потянул за собой. И малышка безропотно пошла за отцом.
Когда спустя минуту к этому месту подошла Шувалова, она не нашла ни Игнатова, ни дочери. Посчитав, что они, не дождавшись ее, отправились на свои места, она со спокойной душой отправилась в зал. Она даже не могла себе представить, что с этой минуты спокойная жизнь для нее закончилась.
В это самое время Игнатов метался среди зрителей в коридоре, пытаясь отыскать регбиста. Но тот будто сквозь землю провалился. Пробегав так около пяти минут и все безрезультатно, он вынужден был вернуться к той буфетной стойке, где оставил Олесю. Но ни девочки, ни ее матери там не оказалось. И также, как и пять минут назад у Шуваловой, и тени беспокойства не зародилось в душе у сыщика. И он отправился досматривать концерт, надеясь на то, что его дамы уже ждут его на своих законных местах.
* * *
Почти весь перерыв Бородин ходил неподалеку от четы, которая сидела на местах супругов Ибраевых, но все никак не мог улучшить момент, чтобы подойти и заговорить с ними. Во-первых, в качестве собеседника он хотел выбрать женщину, но ее спутник всегда был рядом, а во-вторых, он опасался попасться на глаза «топтунам», которые крутились неподалеку. В результате быстро пролетели пятнадцать отпущенных на антракт минут, а общение с дамой у Бородина так и не состоялось. Но он не терял надежды. И когда антракт закончился, и толпа людей направилась на свои места в зале, Александр пристроился по правую руку от дамы. В тот момент, когда они оказались в подтрибунном проходе, Бородин обратился к даме с вопросом:
— Извините, вы случайно не подруга Гульнары Ибраевой?
Женщина с удивлением посмотрела на незнакомца, но поскольку тот назвал имя ее подруги, ответила утвердительно:
— Случайно подруга, а вы кто?
— Я тоже ее приятель, — не поворачивая к собеседнице головы, ответил Бородин: — Вы не в курсе, куда она подевалась?
— Она легла на сохранение — несколько дней назад.
— В какой роддом, если не секрет?
— У метро «Электрозаводская».
— Спасибо, приятного вам просмотра, — простился с женщиной Бородин и свернул в сторону своего сектора.
Все, что ему требовалось узнать у этой женщины, он узнал.
Когда он усаживался на свое место, то обратил внимание на двух зрителей — мужчину и женщину, которые сидели чуть ниже него. Они о чем-то бурно разговаривали, после чего вскочили со своих мест и стали пробираться к выходу.
«Странная парочка — уходят с концерта «Спэйс» на половине представления», — подумал про себя Бородин, провожая уходящих взглядом. После чего сразу забыл о них, поскольку на сцене Дидье Маруани и его коллеги возобновили представление, начав исполнять очередную композицию — легендарную «Просто синий».
27 июня 1983 года, понедельник.
Москва, площадь Дзержинского, КГБ СССР, 2-е Управление (контрразведка)
Не успел Бородин приехать на работу и войти в свой кабинет, как на его столе зазвонил телефон. Подняв трубку, он услышал на другом конце провода знакомый голос Виталия Литовченко, который был явно чем-то озабочен:
— Привет, Саня, — поздоровался контрразведчик с другом, после чего спросил: — Слушай, тебя не затруднит зайти к нам сегодня на Лубянку?
— Хорошо, после работы буду, — стараясь сохранять спокойствие, ответил Александр.
— Нет, вечером будет поздно — надо прямо сейчас.
— Горит у вас что-то? — попытался пошутить Бородин, а сам мучительно размышлял о том, где он мог проколоться. Вчера на концерте или им удалось-таки каким-то образом разговорить Шухрата Ибраева.
— Еще не началось, но может, — продолжал вещать на том конце провода Литовченко. — Короче, тебя хочет видеть мой шеф.
— Хорошо, через десять минут буду, — пообещал Бородин и положил трубку на аппарат.
После чего в течение примерно минуты он неподвижно стоял у стола и, глядя в одну точку, прикидывал в уме план своих ближайших действий. Ведь если его хотел видеть сам начальник контрразведки Григорий Григоренко, дело принимало самый серьезный оборот. «Спокойно, Саня, попытайся рассуждать разумно, — попытался успокоить себя Бородин. — Почему ты решил, что тебя раскусили? Потому что тебе назначил рандеву сам шеф контрразведки? Так мало ли какие вопросы могут возникнуть у него к сотруднику сектора госбезопасности. Ведь если бы тебя раскусили, то вряд ли бы Виталий сюда позвонил. Тебя бы привели к Григоренко под белы рученьки пятеро дюжих молодцов, благо от Лубянки до нас пять минут пешим ходом. Так что успокойся и приди к Григоренко с холодной головой и без дрожи в коленках».
Придя к такому выводу, Бородин вышел из кабинета и закрыл его на ключ.
Когда спустя десять минут он вошел в другой кабинет — к начальнику контрразведки КГБ, тот сидел за столом и что-то писал. Увидев гостя, он поднялся со своего места и, подойдя к нему, поздоровался за руку.
— Извините за столь неожиданный вызов, Александр Терентьевич, но служба есть служба, — оправдываясь перед гостем, произнес главный контрразведчик.
— Я не в обиде, лишь бы толк был, — ответил Бородин.
— Толк будет, — сразу посерьезнел хозяин кабинета и тут же перешел к сути дела: — Вас не затруднит пройти со мной в одно место?
— Если ваша служба этого требует, то почему бы и нет? — согласился Александр.
Они вышли из кабинета и, дойдя до лифта, спустились на самый нижний уровень — на тот этаж, который располагался под первым. Это обстоятельство сразу насторожило гостя, поскольку он знал, что здесь находились кабинеты для допросов. Но виду он не подал.
