— Юрий Владимирович, я член партии с тысяча девятьсот сорок третьего года. Меня принимали в партию перед боем, когда шансов на то, что я успею заплатить свои первые членские взносы, были почти равны нулю. В том бою из моей роты в живых осталось только четверо, включая меня. Поэтому мне бояться не пристало. Я говорю с вами начистоту, потому что вы Генеральный секретарь нашей партии. Я повторяю: в Грузии сложилась взрывоопасная обстановка. Воры в законе и теневики — вот кто реально пытается управлять республикой, а вовсе не партия. Через три дня в Москве начнутся дни Грузии в РСФСР, в рамках которого мы собираемся открыть в Москве величественный монумент «Дружба навеки», посвященной трехсотлетней дружбе России и Грузии. Об этом пишут все газеты, ежедневно вещают по телевидению и радио. Но это лишь фасад наших межреспубликанских отношений. На самом деле существует два разных Кавказа. Один будет открывать памятник в центре Москвы, а другой…
Здесь Кузьмин внезапно запнулся, увидев, каким недобрым взглядом смотрит на него генсек. Но Андропов хотел услышать продолжение монолога и поэтому произнес:
— Продолжайте, что же вы замолчали?
— …а другой Кавказ приватизировал власть и собственность, ждет реванша и формирует националистические и экстремистские группы. Грузия давно превратилась в обособленный регион, который живет по своим собственным законам. И на всем этом воспитывается молодое поколение. Прежде всего, это дети местной элиты — так называемая «золотая молодежь». Значительная ее часть стоит на откровенно антисоветских позициях. А ведь это дети партийной и хозяйственной номенклатуры, дети коммунистов. С них обязаны брать пример рядовые граждане.
— У вас есть какие конкретные имена и фамилии людей, о которых идет речь? — задал очередной вопрос Андропов.
— Например, Иосиф Церетели — сын членкора Академии наук Грузии и профессора Тбилисского университета Константина Церетели. Вокруг него сформировалась группа молодых людей, которые откровенно бравируют своими антисоветскими взглядами и прозападными настроениями. В эту группу входят сын известного врача, отпрыск управляющего строительным трестом «Интуриста», сын директора проектного бюро и даже один молодой, но уже достаточно известный киноактер киностудии «Грузия-фильм». Он, кстати, сейчас снимается в фильме, о котором я тоже упоминаю в своей докладной.
— А кино каким боком здесь нарисовалось? — удивился Андропов.
— Кино в Грузии тоже совсем не интернациональное. Например, в этом году там сняли семь фильмов, так вот только в одном из них играет несколько русских актеров, да и то только потому, что фильм посвящен российско-грузинской дружбе. А в остальных картинах, снятых на «Грузия-фильме», снимаются сплошь одни грузины. Такого национального перекоса нет больше ни в одной нашей республике. Более того, грузинские кинематографисты еще и в политику лезут, о чем я и хочу вас предупредить. Я имею в виду фильм, который снимает известный кинорежиссер Тенгиз Абуладзе, а речь в нем идет о сталинских репрессиях. Главный герой фильма несет в себе черты сразу трех людей: Гитлера, Муссолини и, извините, Лаврентия Берия. Наша партия давно осудила культ личности Сталина, поэтому я не понимаю, зачем надо опять возвращаться к этой теме — чтобы взорвать ситуацию? Тем более, что это кино снимается чуть ли не полуподпольно.
— То есть? — вскинул брови Андропов.
— О нем осведомлен небольшой круг людей, в который входит и Шеварднадзе — он лично патронирует фильм. И он нашел способ, как обойти цензуру. У грузинского телевидения есть два свободных часа, которые не подлежат цензуре отсюда, из Москвы. Этот промежуток времени может субсидировать республиканское руководство. Для этого они хотят оформить фильм как телевизионный, и деньги на это должны быть выделены местные.
— И все это есть в вашей записке? — спросил Андропов.
— Да, я в подробностях обо всем написал, — согласно кивнул головой Кузьмин.
Андропов взял в руки упомянутый доклад и сделал вид, что углубился в чтение. На самом деле он хотел взять паузу для того, чтобы поразмыслить о том, как себя вести дальше. Ведь разрешение на фильм Абуладзе нынешний генсек давал лично, причем в этом самом здании, только в другом кабинете. И было это чуть больше года назад, когда Андропов был переведен из КГБ в секретари ЦК КПСС по идеологии.
Ретроспекция.
28 мая 1982 года, пятница.
Москва, Старая площадь, кабинет секретаря ЦК КПСС по идеологии Юрия Андропова
Андропов всегда любил кино и неплохо в нем разбирался. Особенно он привечал кино зарубежное и главным образом проблемное, социальное. Комедии или мелодрамы смотрел редко — они его в большинстве своем мало вдохновляли. А вот какие-нибудь острые вещички от тех же Стэнли Крамера, его тезки Кубрика, Артура Пенна или Дамиано Дамиани по-настоящему будоражили его сознание и порой держали так крепко, что он размышлял над их сюжетами в течение нескольких дней. Поэтому Андропов всегда отдавал себе отчет в том, какое воздействие может оказывать кино на массовую аудиторию и каким образом его можно использовать в определенных целях. Например, когда во второй половине 70-х он уже окончательно определился с тем, что рано или поздно должен занять пост генсека, он стал активно лоббировать выход на советские экраны зарубежных фильмов (в основном европейских) о борьбе с коррупцией. Сделать это было нелегко, поскольку этому противился главный идеолог партии Михаил Суслов. Но поскольку «Совэкспортфильмом» еще с момента его создания в 1945 году заведовал КГБ, особо противостоять этому натиску Суслов был не в силах. Да и Брежнев не видел ничего предосудительного в том, что на советские экраны будут выходить фильмы, разоблачающие западную продажную элиту. А доводы Суслова о том, что советский зритель мог ассоциировать (и часто ассоциировал) этих коррупционеров с советскими, на Брежнева никакого впечатления не производили.
Между тем, когда в январе 1982 года Суслов скончался и его кабинет на Старой площади занял Андропов, он практически сразу взялся за советский кинопрокат. Он посадил в кресло руководителя «Совэкспортфильма» своего человека — Олега Руднева. Тот давно был на хорошем счету у чекистов, да и у Брежнева тоже, поскольку, как и он, родился на Украине. В молодые годы он был вторым секретарем ЦК комсомола Латвии, а затем дорос до должности первого секретаря Юрмальского горкома партии. И это именно при нем Юрмала превратилась в курортную «жемчужину» Советского Союза, куда с удовольствием ездили отдыхать все — как сливки общества, так и простые советские граждане. За годы руководства Юрмалой Рудневым в городе было построено 95 санаторно-курортных учреждений: 23 санатория, 13 пансионатов, 7 домов отдыха и 52 детских учреждения. Ежегодно по путевкам в них отдыхали и лечились более 240 тысяч человек.
В 1976 году Олег Руднев был переброшен на другой участок, но в той же Латвии — его назначили главой местного комитета по кинематографии. Эту административную должность он успешно совмещал с творческой — писал сценарии. Один из них прогремел на всю страну — по нему был снят многосерийный (7 серий) телефильм «Долгая дорога в дюнах». Очень популярный и весьма смелый в освещении некоторых исторических фактов в истории советской Прибалтики фильм. И смелость эта объяснялась просто — ее лично одобрил Юрий Андропов, которому об этом проекте рассказал Борис Пуго — тогдашний председатель КГБ Латвийской ССР. Тот приятельствовал с Рудневым еще с комсомольских времен: в первой половине 60-х, когда Руднев был вторым секретарем ЛКСМ Латвии, Пуго тоже во всю активно комсомолил — был 1-м секретарем Пролетарского райкома комсомола Риги, а с июля 1963 года занимал должность заместителя заведующего сектором организационного отдела ЦК ВЛКСМ. А когда в 1976 году Руднев возглавил кинокомитет Латвии, Пуго стал работать в КГБ, возглавив отдел (контрразведка) в Инспекторском управлении КГБ СССР. А в июне 1977 года Пуго вернули на родину, где он стал 1-м заместителем председателя КГБ. Именно в это время Руднев и засел за написание сценария «Долгая дорога в дюнах».
