— Очень может быть, — вздохнул Иван. — Меня уже второй день подряд в этом усиленно убеждают.
— Все верно. Кое-какие слухи насчет того, что у императора есть еще один сын, которого он спрятал в неведомых землях, до меня доходили. Но то, что это будет эльф… точнее, полуэльф, я не знал. Ты — император. Иначе бы кольцо не приняло тебя. А раз так… Я присягал на верность твоему отцу и теперь должен служить сыну. Ваш слуга готов следовать за вами, император.
— Слушай, — поморщился Иван, — вот только давай без этого. Во-первых, меня зовут Ирван, а не император. А во-вторых, слуга… мне не нужен слуга! Шнурки на ботинках я и сам умею завязывать. Вот от помощи друга я бы не отказался. Помощь нужна позарез. Будешь другом — разрешу следовать за собой.
— Ты очень странный император, — прошептал пораженный Варгул.
— Еще немного, и я сам поверю в этот бред, — пробормотал юноша и протянул воину руку. — Так ты готов быть моим другом?
— Готов, император! — Варгул с почтительным трепетом вложил свою ладонь в руку господина.
— Ирван! — крепко сжав ладонь, тряхнул его руку Иван. — Надо говорить: готов, Ирван!
— Готов, Ирван. — Губы воина тронула растерянная, робкая улыбка, потом лицо его вновь стало серьезным. — Император, ты только что получил самую мощную защиту, какую только мог иметь.
— Ты неисправим. Ладно, с этим потом разберемся, а сейчас хватаем мой гонорар и валим отсюда, пока менты не нагрянули!
— Чего? — не понял Варгул.
— Трупов ты навалял здесь до хрена, вот чего. Если повяжут, то руки ласточкой и в тюрьму, а то и сразу по этапу.
Иван отпустил руку окончательно вошедшего в ступор Варгула и, высоко задирая ноги, начал перешагивать через окровавленные трупы бандитов и воинов в черных масках, пробираясь к папику, из горла которого торчал кинжал. Студент сдернул с его пояса тугой, увесистый кошель.
— Все. Гоним отсюда!
— Куда?
— В тюрьму!
Однако это было проще сказать, чем сделать. Драка в портовом кабаке не осталась не замеченной властями. Со стороны улицы послышался топот множества ног, бряцание оружия и переливистые свистки городской стражи.
— Окружить здание со всех сторон! Не дать никому уйти!
Увидев, что Варгул тут же ощетинился метательными ножами, Иван жестом приказал ему их убрать, подхватил с пола непочатую бутылку, ударом ладони по днищу выбил из нее пробку, прополоскал водкой рот, а остальное вылил на себя и на одежду Варгула.
— За мной! — Парень рванул в подсобку.
Ошеломленный воин последовал за ним. Расчет Ивана был прост: не могло такого быть, чтобы бандиты не предусмотрели на своей малине запасные выходы. Черный ход вывел их во двор. Проскочив его, они с ходу перепрыгнули через забор и оказались на параллельной улице раньше, чем туда подоспела городская стража.
— Подыгрывай. Мы с тобой в лом, — шепнул юноша и, услышав за спиной топот ног появившихся в проулке блюстителей порядка, завопил во всю глотку: — Быва-а-али дни весе-о-олыя! — Иван пошатнулся, схватился за Варгула и, не удержавшись на ногах, рухнул вместе с ним в придорожную пыль, попутно грохнувшись об забор так, что тот затрясся. — Нет, ты чего меня все время роняешь? — возмутился он, копошась в пыли.
— Быстро убирайтесь отсюда, алкаши! — рявкнул на них кто-то из стражников, пробегая мимо.
— Еще чего! — в пьяном кураже начал возбухать Иван. — Мы идем в кабак! Я сегодня гуляю и желаю там культурно нажраться!
— Идиоты! — буркнул сержант отряда, скрываясь за поворотом.
Как только улица опустела, друзья тут же оказались на ногах и, старательно изображая пьяных, двинулись в обратную сторону.
— Ну ты даешь! — восхитился Варгул. — А почему все-таки было не прорваться с боем?
— Ага, оставляя за собой гору трупов и кучу старушек, чьи глаза торчат из каждого окна соседних домов. А потом они подробно описывают нас городской страже, и начинается великая охота. Нет уж, уволь.
— Ты истинный сын своего отца! — удовлетворенно кивнул воин. — Хотя и полукровка. Наследник темной Империи — эльф… Какой бред, Всевышний!
7
— А почему ты не захотел, чтобы я просто служил тебе, как положено нормальному герою, импера… извини, Ирван?
— В каком смысле — герою? — не понял студент. Иван высунул голову в окно кареты. — Ты можешь ехать побыстрее? — прикрикнул он на кучера.
Свистнул кнут, и карета запрыгала по булыжной мостовой еще энергичней.
— Ну мне покойный император, твой отец, присвоил звание героя Империи. Те, кого удостаивают этим званием, выполняют его самые сложные, самые ответственные задания.
— И много у моего отца было героев?
— Один, — лаконично ответил Варгул.
— Однако…
— Так почему ты… — попытался вернуться к первому вопросу герой.
— Понимаешь, какое дело, Варгул, я во все эти клятвы верности, присяги не очень-то верю. Одно дело служить начальству, а другое — дружить. Начальство, оно ведь всякое бывает. Порой попадается такое откровенное дерьмо, что ему не служить, а морду бить хочется, а вот настоящий друг за своего друга жизни не пожалеет… если он, конечно, настоящий друг. Так что, может, это и наивно, но я больше верю в дружбу.
Губы Варгула тронула улыбка.
— Позволь задать вопрос, импе… Ирван.
— Задавай.
— Зачем мы едем в тюрьму?
— Кое-кого вытащить оттуда надо. Повязали, понимаешь, волки позорные, — усмехнулся юноша.
— Император, ты рискуешь своей жизнью ради…
— Ты слышал, что я только что тебе говорил о дружбе?
— Значит, ты едешь спасать друга?
— Почти угадал.
— Почти?
— Мой друг штанам предпочитает юбку.
— Понял. Все сделаем, импе…
— Ирван!
— Ирван. Все сделаем, Ирван. Обязательно спасем твою подругу.
Карета начала сбавлять ход и скоро затормозила в квартале от тюрьмы. На этом Варгул зачем-то особо настоял, из каких-то только ему ведомых соображений.
— Тпррру-у-у!!! Прибыли, господа!
Друзья вылезли из кареты. Солнце уже скрылось за домами, и на улицах появились фонарщики со стремянками. Они неспешно взбирались по ним и зажигали масляные фонари. Варгул расплатился с кучером и, как только тот отъехал, жестом предложил Ивану следовать за ним. Но двинулся герой не к тюрьме, а к входным дверям одноэтажного углового дома, у которого их высадила карета.
— Ты что, здесь живешь?
— Нет, комнату снимаю.
Они прошли по темному коридору, Варгул выудил из кармана ключ, отпер дверь и провел Ивана в скромное, спартанское помещение с одним окном, в котором, кроме кровати и стенного шкафа, больше ничего не было.
