Ночью Фрэнки видела во сне Максима. Наконец-то…
Пятница, 4 декабря. Задание: Поссориться с Робертом. Поссориться с Борисом Денных. На работе — отказывать всем. Сжечь Афелия (свой мотоцикл) у входа в «Дол».
Сатана и Сталин явно хотят, чтобы Фрэнки превратилась к концу контракта не просто в стерву, но в одинокую, вообще никому не нужную стерву, от которой все отказались из-за ее сволочности.
Но два этих кукловода не учли, что настоящие друзья и близкие люди не бросят. Попсихуют, пообижаются и останутся в жизни. Жаль, если у папы или Иосифа не было подобных людей, но своих Фрэнки надеялась сохранить.
Погода оказалась лучше вчерашней, и за окном было еще не солнечно, но уже спокойно. Фрэнки смотрелась в зеркало, расчесывая длинные тяжелые волосы, и размышляла вслух.
— Контракт тебе нужен, чтобы добиться двух целей. Во-первых, научиться говорить «нет», во-вторых, усыпить бдительность Сатаны до первого января.
Дело в том, что отец на работе каждый день вызывал Фрэнки к себе и просил смотреть ему в глаза, а потом задавал вопросы: обозвала ли официанта нищебродом, оскорбила ли друга, отказала ли просителям?
Чтобы провернуть сделку с Екатериной и не спалиться, нужно либо научиться врать отцу в глаза, либо выполнять задания. Врать Сатане Фрэнки пока не умела. Оставалось следовать контракту.
Сегодняшнее задание она решила разбавить романтикой. На ней было сексуальное белье, и она собиралась в обеденный перерыв наведаться к Максиму.
Уезжая на работу на дорогом сердцу Афелии, Фрэнки улыбалась. Она, конечно же, собиралась не сжечь его, а спрятать на время, заменив старой «клячей» со свалки. В этом ей согласился содействовать Сайгон, глава байкерского клуба.
В кармане зазвонил телефон. Света Селиванова настойчиво дозванивалась уже второй день, засыпая сообщениями: «Ты почему в универе не появляешься?!?!?» Фрэнки ее игнорировала, как и предписывал контракт… и это было легко. Уварова даже не представляла, сколько энергии из нее раньше тянула Светка.
Приехав в «Константу» и войдя к себе в приемную, Фрэнки хмуро зыркнула на помощницу, не поздоровавшись, и прошла в кабинет. «Жестче, Франческа, в общении нужно быть!» — сказала она себе, поиграла бровями и улыбнулась своему отражению в зеркале на стене.
Кабинет Фрэнки был небольшим, но уютным.
«Ты пахнешь, как праздник», — вспомнила она сравнение Максима, и снова сердце затаилось, очарованное.
Фрэнки явилась на работу в строгих брюках в обтяжку и хлопковой блузке под косухой, поэтому слегка околела по дороге. Она ждала звонка от Сайгона и очень нервничала.
— Давно я не наведывалась в клуб. Сайгон меня убьет! — сказала она своему отражение, а потом сразу же ответила: — Не убьет, иначе я его пошлю на три буквы.
Сайгон, глава байкерского клуба «Вонг», был родом из Башкирии, опасный сексуальный тип с темными раскосыми глазами. Брутальный, но ответственный, и клуб его стал одним из самых престижных в округе. Фрэнки состояла в клубе уже год и была в восторге от этого. Первые месяцы она была даже немного влюблена в Сайгона, подавленная его харизмой, но быстро пришла в себя, когда он попытался однажды залезть ей под юбку. Она его не хотела физически. Вот и весь ответ. Сайгон ее вдохновлял на расстоянии, но, соприкоснувшись, они не горели, а гасли. Он тоже это понял и отстал, разочарованный.
То ли дело с Максимом. С ним малейший тактильный контакт — и сразу искра, пожар. Фрэнки закрыла глаза и глубоко вдохнула.
Тре-е-ень!
— О боже, начинается.
Она смахнула пыль с листа фикуса, вымахавшего почти до потолка, и ответила, облокотившись о стол.
— Звонят от Вероники Кэр! Честное слово, не вру, — шепотом сказала помощница, хотя звонящий не мог ее слышать.
Фрэнки от неожиданности резко выпрямилась. Она ждала предложения о сотрудничестве от VC полгода! Это был один из самых быстро растущих мировых домов моды, который искал партнеров в России, и для начала они хотели прощупать «Константу» через совместный благотворительный вечер.
— О нет! Твою же ж… Погоди минуту. — Фрэнки воздела руки к потолку и захныкала. Нужно отказать… Так, спокойно. Что бы придумать? Она быстро опустилась в кресло и, взяв маркер, постучала им по белой странице, на которой красовался позавчерашний скетч. И тут Фрэнки осенило: в контракте ведь не уточняется, в какой форме отказывать, а в какой принимать! Обязательное условие — говорить «нет», но писать можно что угодно, раз условие не оговорено. Отмазка притянута за уши, да, но ведь звонят от самой Вероники Кэр!!!
Фрэнки написала быстро: «Предложи им третье января для проведения вечера. Будем вести переписку. Я потеряла голос» — и понеслась из кабинета в приемную, споткнувшись по дороге. Сунула помощнице записку и многозначительно округлила глаза. Помощница вжалась в кресло, но понятливо закивала и зачитала ответ звонящему.
Уф-ф… Пронесло.
— Всем отказывать! Гранты не даем никому! — заявила Фрэнки, введя помощницу в ступор, а потом приписала маркером на бумажке: «Я пошутила. Все задания теперь будешь получить письменно».
Помощница ошалело прочла послание, сглотнула, а потом с напуганным видом наблюдала, как Фрэнки берет записку и рвет мелко, на «опилки».
— Все поняла? — уточнила Фрэнки.
— Д-да, Франс… Франсуа Константовна.
До обеда оставалось меньше часа. Фрэнки торопливо разбирала последние документы, когда ее вызвал отец. Пришлось идти.
Сатана прохаживался по кабинету, заложив руки за спину, и хмурился, но увидев дочь, сухо улыбнулся.
— Какие новости?
Фрэнки решительно настроилась избежать «гипнотизирования». Поэтому она ткнула себе пальцем в глаз, который тут же заслезился, и тихо выругалась.
— Кажется, ресница… больно-то как! А новости отличные, все идет по плану. Егерь уже ест из моих рук. И нет, я ему не дала, не беспокойся. Для тебя ведь важно, чтобы я не переспала с Мак… с этим ублюдком. Меня от него тошнит, но я держусь.
— Что слышно по акциям?
— Новости еще лучше, кажется, я нащупала путь к заветной доле!
Она ведь не врала, кроме момента с тошнотой от Максима, поэтому и слова цеплялись в предложения легко, без принуждения. Главное не посмотреть Сатане в глаза, иначе зазомбирует.
— Сядь, — приказал отец и, как всегда, встал сзади, подавляя, нажимая на плечи.
— Ты отказала сегодня по грантам?
Фрэнки вжала голову в плечи и кивнула через силу, зажмурившись.
— Посмотри мне в глаза. — Он развернул кресло, которое послушно крутнулось и доставило Фрэнки прямо на суд. У нее слезился глаз, поэтому отец виделся размытым, это и спасло. — Хм… Ладно. Иди. На сегодня у тебя еще масса дел, так что будь послушной папиной дочкой.
— Да, конечно. И… мне очень жаль, что ты болен. Надеюсь, я не подведу тебя. — И ткнулась ему в щеку щекой, то бишь поцеловала. Запах ментоловой туалетной воды ударил в нос, и Фрэнки привычно поморщилась.
