Пытка продолжалась, казалось, вечность, пока однажды я не проснулась абсолютно здоровой и бодрой. Вот только женщина, что лечила меня, превратилась в высохшую куклу. Я закричала в ужасе. Та открыла глаза и улыбнулась. Аккуратно встала и поманила меня за собою. Разговаривать она не умела.
Как позже я узнала, женщины эти являлись целительницами с планеты Хантера. Их сила заключается в том, что они отдают свои жизненные потоки умирающим в самых сложных случаях, при этом сами высыхают до мумий. Но не умирают. Стоит им вернуться в свой мир и сила заполнит их тело за несколько суток.
— Жаль, старый император не узнал о силе хантериек, — убивался доктор. — Он ведь умер перед самым открытием удивительного мира целительниц.
Врач еще долго вздыхал и причитал, осматривая меня. Он походил на журавля, высокий вытянутый и с длинным носом и лысой головой. Но добрый и располагающий к себе с первой минуты.
Он перескакивал с темы на тему, будто забывая, о чем говорил секунду назад.
— Вам, девушка несказанно повезло. Очаг поражения на ухе незначительный, а обожженные легкие поддались магии хантерийки, кстати, ее имя Мара. Если хочешь поблагодарить — подари ей часть своей жизни. Дня вполне достаточно.
Я не поняла его слов, ведь подарить часть жизни, значит умереть раньше. Хотя в моем случае, возможно, это решит все проблемы. Последнее время мне хотелось жить, несмотря ни на что. Не знаю, какой момент стал переломным, и что послужило толчком. Но на горящей Земле, где самым страшным являлись даже не отряды пришельцев, а сами люди — мародеры, убийцы и насильники, казалось все обречено на гибель. Какой смысл жить в аду, если можно закончить свои мучения разом — выстрелом в голову, например. Но оказавшись в космосе, я снова стала маленькой любознательной девочкой. Вещи, что пугали до дрожи, прекрасные виды и полеты в облаках, новые миры — о, сколько всего ждет меня впереди. Хотя в самом дальнем уголке мозга и возникало ощущение навязанной воли. Будто все это мысли других созданий. И, возможно, верь они в то, что пытались доказать мне, то чувство дискомфорта не возникло бы.
Женщина так и стояла у кабинета доктора Жуваля. Как только я вышла, она жестом поманила меня обратно в лечебную комнату.
— Постойте, Мара, спасибо вам. Достопочтенный Жуваль посоветовал мне, простите я не здешняя и не знаю правил вашего этикета. Так вот доктор, — я разволновалась, ведь не каждый день даришь часть своей жизни кому-то. — Возьмите часть моей жизни в благодарность за спасение.
Женщина улыбнулась, приблизилась и поцеловала меня в лоб. Меня обдало вначале жаром, а потом я словно очутилась голая на лютом морозе, но неприятные ощущения быстро прошли. Как прикосновение маминых губ зимою на улице.
Сколько она забрала у меня?! Год, два?
— У тебя забрали день, — будто читая мои мысли, ответил догнавший нас доктор. Жуваль протянул мне тонкий браслет из черненого серебра. Я не знала названия металла, но похож на старый и довольно дорогой подарок. Врач только рассмеялся. И меня осенила догадка, что он читает мои мысли.
— Вы люди не способны скрывать свои эмоции — все на поверхности. Простите, Амелис, что прочитал ваши мысли. Не бойтесь больше, чем вы думаете в данную секунду, я узнать не способен. Но советую вам быть аккуратнее, ведь есть довольно сильные экстрасенсы. Браслет защитит вас от проникновения чужой воли в сознание. Это подарок лично от меня. — Он улыбнулся.
— Почему вы помогаете мне?
— Вы, не задумываясь, отдали в благодарность один день своей жизни совершенно незнакомому существу. Сравнили меня в своих мыслях с прекрасной птицей. Почему бы нет?!
Он уже повернулся уходить, как резко развернулся, нагнулся и прошептал у самого уха.
— Отдала день, а получишь взамен несколько, хантерийки умеют быть благодарны.
Я хотела спросить, как такое возможно, но журавль уже скрылся в одном из ближайших кабинетов.
Но насколько я понимаю, ничто просто так не происходит и любая помочь предполагает либо подвох, либо благодарность. Вряд ли мне помогли за красивые глаза. После отравления вид у меня, скажем мягко, был не очень. Вот только искать подвоха было некогда.
Навстречу двигался такой же журавль, только в черном оперении, точнее одежде. Он словно грозовая туча, несущая бурю, надвигался на нас. Мара, в испуге, прижалась к стене. А я нацепила браслет. Давление спало.
Подойдя ближе, незнакомец перевел на меня взгляд своих темных глаз и хмыкнул что-то типа “умно”.
Вот что удивительно я стала лучше различать речь и понимать гораздо больше созданий вокруг. Этот факт раскрывать не торопилась. Поскольку притворяясь глухой, можно узнать много нового и интересного. Особенно, о здешних порядках и нравах.
Лечение продолжалось. После ночи и подаренного мной дня Мара из старухи стала женщиной лет сорока с вполне свежим видом. Правда меня смущала ее худоба и зеленовато-белый цвет лица на фоне длинных черных волос, но, по-видимому, такой уж они народ эти хайтерийцы.
Несколько дней ничего не менялось. Я большей частью спала и набиралась сил. Ожог на ухе остался красным пятном, хорошо, хоть можно прикрыть волосами, которые за время, проведенное в госпитале, значительно выросли, как впрочем, и ногти. В своих снах, я всегда видела себя с распущенными волосами, что развивались по ветру.
Ночью я проснулась от боли — руку жгло, словно на нее вылили раскаленный металл. Открыв глаза, испытала ужас, ведь надо мною склонился тот самый черный журавль, что накануне я видела в коридоре, и что сильно напугал мою новую подругу.
Мужчина пытался стянуть с меня браслет, подаренный доктором Жувалем, при этом его нос почти касался моего лба. Очевидно, воздействие, что некоторые люди оказывали на марианцев, не действовало на журавлей. Мары нигде видно не было, что пугало еще сильнее.
— Сними браслет либо честно ответь на вопросы, — в приказном тоне сказал мужчина в черном одеянии. Он полностью сливался с темнотой комнаты, лишь два сияющих глаза выдавали его месторасположение.
Я забилась в его руках и свалилась с кровати. Хантерийка лежала на полу возле своего стула. Я могла только надеяться на то, что женщина дышит. Далеко отползти не получилось, тело онемело от ужаса. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и встать на дрожащие ноги.
Я хотела честно ответить и снять браслет, но не знала как. Да и не была уверена, оставит ли мне жизнь новый недобрый знакомый. Сам браслет потрескался. Насколько я могла судить, благодаря украшению нападавший не мог воздействовать на мой мозг и читать мысли. Страшное создание. Как жаль, что хантерийка не могла поведать мне об этом существе.
А человек в черном не спешил совершать повторное нападение. Он медленно стал обходить кровать. Я метнулась к двери, но с хитро открывающейся панелью разобраться не успела. Хотя всего-то и стоило очертить рукою круг и нажать на него.
Левой рукой черный журавль схватил меня за руку, правую положил на голову. Мне показалось, что с прикосновением он вонзил нож в мое тело. И чем скорее бежало время, тем больше становилось воздействие.
