Здесь и сейчас при известной силе и возможностях уровень противников явно неравен. По условию дуэльного кодекса Разумовская могла заявить об отсутствии желания оскорбить, или заявить оскорбление непреднамеренным, и тогда Анастасия должна была бы атаковать первой. Для нее это был бы почти гарантированный проигрыш, но Разумовская решила с противницей поиграть — признав преднамеренное оскорбление. И сейчас растягивала время схватки, в буквальном смысле издеваясь на черноволосой противницей.
Снова блондинка подняла руки, вспыхнули лазурью глаза. Рядом с ней начали вновь формироваться несколько водяных вихрей. Вот только в этот раз Анастасия не стала дожидаться, атаковав в момент создания заклинания. Острое ледяное копье сорвалось с ее руки, а над ареной раздался громкий девичий крик — как в теннисном матче с участием Шараповой.
Атаку Разумовская отразила с некоторым трудом — она заслонилась одним из водяных смерчей, который разлетелся ледяными осколками, так что блондинке пришлось отпрыгнуть. Анастасия бросилась вперед — телепортация, прыжок, скольжение — и разрывая дистанцию, черноволосая княжна оказалась совсем рядом с Разумовской, попытавшись ее ударить. Не очень удачно получилось — грациозно уклонившись, блондинка атаковала сама и черноволосая княжна отлетела прочь.
Над ареной зазвучал звонкий смех — Разумовская уже откровенно издевалась над противницей. Анастасия перекатилась по песку, вскочила на ноги и едва успела уклониться от очередной стрелы. Вторую приняла на ледяной щит, третья пролетела мимо, четвертая попала. Я в первый раз увидел, как работает личная магическая защита — время для меня словно замерло, и в момент попадания я заметил, как вспыхнула бледно синим место попадания. Отсвет прошелся по всей фигуре Анастасии — ее словно облегала энергетическая пленка ледяного доспеха, который сейчас в месте касания водяной стрелы пошел сеточкой трещин.
Разумовская вдруг стремительно сорвалась с места разрывая дистанцию и с разворота ударила противницу ногой в грудь. Анастасия отлетела на несколько метров, прилетев спиной в стену ограждения. Ее пластичный ледяной доспех сразу покрылся более густой паутиной трещин. Девушка мешком приземлилась на песок, сложившись кулем, а когда попыталась подняться, я заметил нитку густой крови, свисающую из ее носа и губ.
Разумовская уже бежала к противнице, готовясь нанести завершающий удар. И вдруг дружно ахнули все присутствующие — с невиданной прытью вскочив на ноги, Анастасия швырнула сразу два ледяных копья, с обеих рук. Это было заклинание серьезной мощи, и разложенное на многочисленные стоп-кадры мгновение показало мне, что силу для заклинания княжна взяла из своего защищающего жизнь доспеха. Пластичная, едва видимая энергетическая пленка рывком слетела с тела Анастасии, преобразовываясь в ледяные копья.
Разумовская к такой самоубийственной, и оттого сильной атаке была просто не готова — она вышла валять противницу в грязи потешной забавы, а оказалась на ринге смертельной схватки.
Оба копья с громким звоном, пронесшимся над всем парком, пробили защиту блондинки — одно вырвало крупный кусок плоти из левого бока, второе вонзилось в правое плечо. Размером ледяное копье было с небольшое бревно, и правая рука оказалась практически отделена от тела. Разумовская продолжала бежать — вернее, ее ноги еще неслись вперед, а туловище уже откидывало назад.
Мелькнули изящные сапожки, и изломанное тело приземлилось на песок. Разорвавшее левый бок девушки копье ударилось в защитную сетку на противоположной стороне арены, а второе осталось торчать в теле. При падении оно подогнулось, заставляя выгнуться почти оторванную руку с размолотым в кашу плечом под немыслимым углом.
Я вынырнул из скольжения — раскадровка перед взором закончилась, и время побежало с привычной скоростью. Разумовская, в краткий миг превратившись из королевы арены в худенькую, изуродованную девушку валялась на песке, дергаясь в рваных конвульсиях. Под ней расплывалась лужа крови, из развороченного плеча и шеи хлестала потоком кровь. В наступившей тишине раздались громкие крики — из выходов на площадку бежало сразу с десяток человек. Среди них я заметил двух студенток с зелеными волосами.
Анастасия выглядела так, что краше в гроб кладут — по-моему, держалась на ногах она на одной силе воли. Даже не думая, я шагнул в проход между секторами и начал быстро спускаться вниз. С края площадки черноволосая княжна еще больше была похожа на саму смерть — глубоко впавшие щеки, белая кожа, синяки под потухшими глазами. Видимо, для того чтобы пробить щиты противницы, она вложила в свое последнее заклинание и частицу жизненной силы.
Все подбежавшие целители окружили затихшую Разумовскую — я почти сразу почувствовал отзвук сильных заклинаний. В умирающую буквально вливали потоком сырую силу, грубо штопая и собирая по частям тело, чтобы сохранить в нем жизнь. При этом к Анастасии никто не подошел — вероятно руководствовались тем, что на ногах стоит и ладно.
Я же, заметив, как понемногу закатываются глаза княжны, не заморачиваясь открытым спуском спрыгнул на песок арены, подбегая к Анастасии. Вовремя. Успел подхватить ее на руки в тот самый момент, когда она безвольно начала оседать.
Кожа девушки была холодной, как лед. Наклонившись, я прислушался к ее дыханию — едва-едва ощутимо. Пульс практически не прощупывается.
Над ареной стояла пронзительная тишина — в которой громко слышались возгласы борющихся за жизнь Разумовской целительниц. Одна за другой из окружившую изуродованную блондинку круга вываливались гимназистки с нашивками пятого курса — видимо не обладая достаточным умением, они просто использовались преподавательницей как батарейки с силой. Крики становились громче, призывая держать потоки, соединять, мешаясь периодически с резкими выразительными возгласами.
Несколько долгих десятков секунд звенящего напряжения, и преподавательница вдруг отвалилась от Разумовской, явно пытаясь прийти в себя. Блондинка больше не билась в конвульсиях, кровь не хлестала. Так и сидя с Анастасией на руках, я присмотрелся к Разумовской. Глаза закрыты, но импульса смерти я не почувствовал — жива. Выглядит, правда, как барби-франкенштейн — собирали и штопали ее быстро и на скорую руку.
Еще через полминуты с неба упал конвертоплан — белый, с красным крестом на брюхе. Выскочившие медики торопливо погрузили находящуюся в беспамятстве блондинку в машину, которая сразу же поднялась, взметая тучи песка в воздушных потоках от винтов. И только после этого я дождался целительницу, которая соизволила подойти к Анастасии.
Высокая худощавая женщина в возрасте, даже не думавшая скрывать свою неприязнь. Ко мне в том числе. Одежда в крови, как и руки, на лице мелкие багровые капельки брызг. Да, собирать по частям то, что осталось от Разумовской было явно непросто.
К Анастасии целительница не притронулась — только бросила презрительный взгляд, аж дернулась верхняя губа и полыхнули зеленым глаза. На меня преподаватель внимания не обратила. Развернувшись, так что мантия взметнулась, она последовала на выход.
Как только целительница покинула площадку, рядом присела одна из пятикурсниц. Зеленые волосы растрепаны, глаза сверкают зеленым же отсветом, на щеке и кителе длинная клякса крови. Гимназистка кстати тоже на меня внимания не обратила, осматривая Анастасию. Та сейчас присутствовала в мире только частично. Веки девушки подрагивали, глаза открыты, но осмысленности в потухшем взгляде не видно.
