— Нет, пусть Ника садится, а я постою… — спокойно сказал Асфард, — Садись, Ника. Итак, сегодня натерпелась, бедная…
— He-а. Ты садишься, а я к тебе на колени! Ты ведь тоже натерпелся! — возмутилась я, толкая его в кресло, залезая к нему на руки и обнимая за шею. Все, попробуйте только что-то сказать! Я шмыгнула носом, вытерла слезы, чувствуя, как руки Асфарда, обнимают меня за талию.
— Итак, — сглотнул старик, присаживаясь в свое кресло, — Погодите, я сейчас немного отойду от увиденного и услышанного.
Ага, только не в мир иной. Хватит с меня смертей. Хотя, судя по двум датам внизу портрета, которые я видела на медной табличке под Губкой Бобом, я немного опоздала с предупреждением.
— Я — Магистр Альрай. Первый и единственный ректор Академии, — вздохнул старик,
— А вы… у меня язык не поворачивается назвать вас учителем и студенткой. Один ничему не учил, другая ничему не училась. Я своими собственными глазами видел, как учитель писал работы за ученицу. Стыд и позор!
Нас сюда пригласили, чтобы читать нотации? После всего, что произошло, попытки воззвать к нашей совести равносильны приему «лоперамида» при холере и витаминок при брюшном тифе.
— Не вам судить, — невежливо заметила я, поигрывая прядью седых волос и счищая с них запекшуюся кровь. Вот дрянь! Не выковыривается! Может, послюнявить? Вырывать клок волос не хочется… Ему будет больно. Ладно, попробуем расковырять…
— Я создал эту Академию много веков назад. Она должна была стать тем местом, где развивается магическая наука, где хранятся и передаются знания из поколения в поколение. Академия призвана защищать тех, кто владеет магией… — продолжил старик, глядя на то, как я слюнявым пальцем оттираю кровь с лица Асфарда.
— А вместо этого она стала гнездом интриг, предательства и оплотом жестокости, — вздохнул Асфард. Молодец! Прямо с языка сорвал!
— Я вложил все силы и душу в ее создание. Это — венец моего творения! Шедевр моей магии. И вот теперь она разрушена… — произнес Магистр Альрай, — И в этом есть ваша вина. Я до сих пор ломаю голову, как два человека сумели…
— Вот только не надо на нас всех собак вешать! — возмутилась я, перебивая, — Академия цела… Относительно… Короче, школа стоит, а в ней никого. И такой, если честно, она мне нравится гораздо больше! Я рада, что ей пришел конец!
— Да как ты смеешь! — вспылил старик.
— Тон немножко поубавьте, — отозвался Асфард, нехорошо сверкнув глазами, — Проявите уважение. Эта девушка сегодня столько пережила, что на несколько жизней вперед хватит. Мне очень жаль, что пришлось втянуть ее в эту игру, но, увы, другого выхода не было. И она согласилась. Добровольно. А сейчас она сильно устала, поэтому вредничает. Но это не повод повышать на нее голос.
Моя ж ты радость! Я действительно устала… Очень устала… Я положила голову на плечо любимому и настроилась слушать дальше нудную историю создания Академии.
— Хорошо, перейду сразу к делу, — вздохнул Магистр, — Вдвоем провернуть такое… Это — безумие. Нарушение всех мыслимых и немыслимых правил, убийства, подлоги, кражи, вандализм… запрещенные правилами отношения, в конце концов!
Так, дедушка, руки прочь от отношений. В данный момент для меня это очень больная тема. Я не шучу…
— Я долгое время следил за Академией, смотрел за всем, что происходит, наблюдал со стороны, потому, что в силу обстоятельств не мог вмешаться… — спокойно произнес старик, — По воле случая, я оказался запертым здесь, вне пространства и времени, в Академии и в то же время — нет, не имея возможности влиять на ход событий. Столько раз мне удавалось предотвратить разрушение Академии, столько раз мне удавалось повернуть время вспять и нарушить планы тех, кто собирался ее предать. Но на этот раз я оказался бессилен. Раньше все Верховные Чародеи советовались со мной! Они приходили сюда, сидели в этом кресле, и мы подолгу обсуждали вопросы, касаемые Академии и будущего магии. Я мог предвидеть события, уберечь от ошибок, предупредить о возможном предательстве. Именно благодаря этому Академии удалось просуществовать так долго. Но однажды, когда я сказал одному Верховному Чародею, о том, что его сын станет началом конца Академии, что приоткрыв завесу будущего, я вижу огонь, полыхающий в этих стенах, вижу мертвые тела учеников, вижу кровь на руках молодого некроманта, Верховный Чародей ничего не ответил мне. Альварг вышел из моего кабинета и перед тем, как разбить зеркало он произнес: «Мой сын никогда не предаст Академию. Ты сам увидишь, что мой сын на такое не способен!». Он спрятал часть осколков там, где найти их будет очень сложно, а само зеркало отдал Гианфару, моему потомку. Верховный Чародей боялся, что я попытаюсь убить мальчика, чтобы предотвратить все ужасы, которые пришли ко мне в моем видении.
Магистр тяжело вздохнул.
— По правилам я вынужден был призвать мальчишку в Академию. И в определенный момент я понял, что юношу просто использовали в своих целях предатели, обрекая его на вечные мучения. Зная его потенциал, он стал ключевой фигурой предательского плана по захвату власти, сам не ведая, что творит. Я не смог помешать, не мог ничего сделать. Я просто сидел и смотрел, как плод моих многовековых трудов превращается в настоящий кошмар. Время шло, Академия хирела, сворачивалась, угасала, причиняя мне мучительную боль от собственного бессилия. Представляете, каково это смотреть, как самое дорогое, что у тебя есть, находится на краю гибели…
— Нет, не представляем! — хором ответили мы, переглядываясь.
— Если честно, то я надеялся, что появятся настоящие герои, которыми Академия могла бы гордиться, — произнес Магистр Альрай, — Были в истории такие моменты, когда Академия фактически поднималась из руин. Утраченные знания приходилось восстанавливать по крупицам. И все это происходило благодаря тем, кто взял на себя эту великую миссию.
Не думаю, что про нас напишут в учебниках. Я могу, конечно, внести свою лепту в историю магии, но боюсь, что мою рукопись сожгут вместе со мной. Сомневаюсь, что нас поставят в пример подрастающему поколению, а наши портреты украсят Зал Славы. «И будешь на доске почета до пожелтения висеть» — пронеслось в голове. Нас проще повесить живыми, чем рисовать портреты. А поскольку нам есть за что сражаться, то «повесить» нас будет очень непростой задачей.
— Те, кто положат конец жестокости и алчности в том месте, которое изначально должно было стать оплотом знаний, — мечтательно продолжал Магистр Альрай.
Боремся с коррупцией в образовании! Уря, товарищи! Уря! А теперь дружно скидываемся на занавески и новый компьютер! И на ремонт! Не забудьте завтра принести денежку на учебники и контурные карты! И на новый проектор! Спасибо, родительское собрание окончено.
— Если бы я знал, чем все закончится, я бы не стал призывать Беренису в Академию. Я до последнего надеялся, что ученики, которым удастся закончить Академию живыми, воспротивятся, возмутятся, поднимут восстание. Но, увы. И тогда я стал просто ждать. Я видел все, что происходило в Академии. Я призывал людей из других миров, в надежде, что они не настолько запуганы и готовы дать отпор. Я помню мальчика по имени Паша, хотя он упорно называл себя Люком. Я честно, рассчитывал, что он именно тот герой, которого я жду. Вы с ним избрали честный путь борьбы, но потом стало понятно, что этот путь никуда не приведет. Я иногда давал ему подсказки, помогал в поисках осколков. Он раз за разом проводил Ритуал Вызова, чтобы найти подсказку, где искать очередной осколок. Но потом стало понятно, что осколков не достаточно. Нужна печать. И заполучить ее фактически невозможно. Я честно думал, что он станет выпускником и продолжит поиски печати там, за пределами Башни, поднимет восстание и уничтожит предателей. Но узнав о твоем плане, Люк воспротивился и решил провести сложнейший Ритуал Полного Вызова. Вызова без ограничений. Я надеялся, что он сможет его пройти. Мальчик поставил на карту свою жизнь, чтобы спасти жизнь своему другу. Я видел, как он умирает на полу, в круге, пробитый насквозь клинком «своего учителя». Он так и не смог поднять руку на своего единственного друга, пусть даже на тот момент рожденного его воображением и страхом. Я помню, как ты, Асфард месяц сидел в кресле, глядя на зеркало, проклиная тот день, когда не смог уберечь его. Я сидел и смотрел на тебя сквозь разбитое стекло, понимая, что я бессилен что-то предпринять. Я пытался давать тебе знаки, но ты их просто игнорировал, погруженный в свое горе. И тогда я решил рискнуть. Я призвал ее. Пусть она не подходила по возрасту, пусть девушка была из другого мира, но вы с ней во многом похожи. Я нарочно выбрал ее, чтобы дать тебе смысл жизни, толчок к действию. Ты понял, кто она, раньше, чем она поняла, кто ты. Во время распределения ты должен был вытянуть совсем другое имя. Но ты постоянно делал реверс, в надежде, что можно нарушить правила игры. И тогда я помог тебе их нарушить, хотя давал клятву, что никогда этого не сделаю. Но сейчас, видя ваши методы, я действительно ужаснулся. У меня такое чувство, что я помог встретиться двум чудовищам, которые не гнушаются ничем, ради поставленной цели. Двум чудовищам, которые объединив усилия, став смыслом жизни друг для друга, сумели сделать то, от чего становится действительно страшно… Не таким я видел будущее Академии…
