- Алард, можно тебя на минутку? – спросил хозяин, подходя к нам, - Не переживай, ее никто здесь не обидит.
На минутку? Прошло минут пять. Потом десять. Скрипач умолк. Мне пришлось отойти в сторону, потому, как слуги принесли стол, на котором разместился кровавый фонтан. Гости захлопали от восторга. Рядом с фонтаном стояли блестящие хрустальные бокалы. Началась кровавая вакханалия, рядом с которой мне делать было нечего. «И мне капельку!», «Какая прелесть!», «Теплая! Сударыня, не толкайтесь!», «Сударь, вы мне чуть платье не испачкали! Поосторожней!», «Если вы хотите, то я потом оближу ваши сладкие пальчики и сниму с вас это платье!». Да…
От нечего делать я стала прохаживаться по залу. Я прошла сквозь арку в смежный зал. Он был намного меньше основного. Гостей там почти не было. Зато стоял черный рояль. Я стояла и смотрела на него, пока какая –то роскошно одетая упырица в сиреневом платье сидела и пальцами одной руки долбила по клавишам какую-то незамысловатую мелодию. Играла она с таким гордым видом, словно, только что успешно сдала экзамены в консерваторию, и комиссия аплодировала ей стоя.
Вокруг нее стояла целая толпа и восхищались ее «талантом».
- Лаура! Вы просто великолепны! Целую ваши пальчики! – заметил какой-то молодой упырь в белом, склоняясь к ней.
Потом кто-то из компании додумался пролить на клавиши содержимое бокала. Шутка показалась очень забавной. Упырица провела пальцем по окровавленным клавишам и облизала его. Я стояла и молча смотрела, как другая упырица в нежно розовом взгромоздилась прямо на крышку и разлеглась, томно попивая из бокала. Она скинула туфельку и стала тыкать пальцем ноги по клавишам. Потом ее сменила другая, в синем. Это у них мода такая здесь.
- Вот это – стул, за ним сидят. Вот это стол - на нем едят… - заметили тараканы, - А вот рояль, нам сидят, едят, лежат. Короче, вещь - универсальная, в хозяйстве незаменимая.
Потом, неосторожно повернувшись, «наездница на рояле» умудрилась опрокинуть стоявший рядом бокал, и он упал внутрь инструмента. Бокал достали, но он был пуст.
- Так будет лучше звучать! – усмехнулся какой-то молодой упырь в красном, - Кровавая музыка. То, что надо!
Я уже собралась уходить, как меня окликнули.
- О! Человек! Как интересно! Я читала, что в Криоре завелся человек! – усмехнулась упырица, восседающая на рояле.
- Блохи завелись на собаке! – возмутились мои тараканы, - И глисты у кошечки! И любовник у тети Светы, хотя она уже отчаялась и завела кота!
- Люди! Фу! – пренебрежительно усмехнулся роскошно одетый молодой упырь в белом, облокотившись на рояль, - Они – просто скот, который пасется в своем мире, чтобы в будущем стать кормом для нас. И как человека ни одень, он - как был человеком, так человеком и останется. А я-то думаю, почему она так смотрит? Она рояль в первый раз в жизни видит.
- Представьте себе, не в первый раз. И не просто видела, а еще и сидела за ним, - едко ответила я, чувствуя небывалый прилив храбрости. Еще бы, после половины бокала крепкого вина, я становлюсь очень дерзкой.
- Да неужели? – удивилась упырица, поворачиваясь в мою сторону, - Еще скажи, что ты умеешь на нем играть!
И тут во мне взыграла гордость за весь род людской. И вино, выпитое натощак после трудного дня. Тараканы были настроены воинственно и решительно.
- Давай, Лена! Покажи кровососам, что ты умеешь! Одному показала – покажи остальным! Знай наших! Ик!
- Только не нервничай! Давай что-нибудь такое, чтобы душа развернулась и свернулась, - постановили усатые.
Обидно, что нас, людей, считают какими-то умственно отсталыми. И кто? Какие –то упыри, которые играют одним пальцем. Да я по сравнению с ними – лучший пианист местной филармонии, дающий концерт на утреннике в детском саду. Про Абеля я вообще молчу. Там где мы учились, Абель преподавал. Даже моя учительница музыки расцвела бы от восхищения, услышав, как он играет!
- Разрешите, - дерзко усмехнулась я, подходя к инструменту. Давясь смешками, мне уступили место. Я попросила слугу, который стоял неподалеку, принести тряпочку, и протерла клавиши от крови. Евгений Дога. Сонет.
Я стала играть. Весь мир растворялся. Над ухом кто-то цыкал, но я не обращала внимания, осторожно придавливая педаль. Нет, дома педаль мягче. Рояль был немного расстроен. На нем, очевидно, никто не играл. Я вспомнила клиента, которого неделю назад возила на показ.
- А сюда я поставлю рояль! – заметил он, прикидывая размеры комнаты.
- Вы умеете играть? – поинтересовалась я, сразу же проникаясь к нему симпатией.
-Еще чего! Просто без рояля как-то несолидно, да и комната кажется пустой… - заметил он, цыкнув зубом, - Пусть дети на нем катаются!
- А на стенку повешу гитару, - передразнили его тогда мои тараканы, - Чтобы стенка не выглядела пустой. А в коридоре поставлю арфу. Чем не филармония? И умные книги расставлю в шкафу по цвету корешка! Я их не читал, но пусть думают, что я – эрудит!
- Ха! Это у них повод для знакомства… Красавица, а пойдёмте-с ко мне домой. У меня рояль есть, - заметил какой-то таракан, сочно произнося слово «рояль».
Нет, конечно, здесь были музыканты. И неплохие. В большом зале играет очень красивая музыка, так что не надо думать, что все упыри считают рояль – тумбочкой и постелью. Не все. Но считают. Впрочем, как и люди. Понты, они и в Сумрачном мире – понты. Так что в мастерской по изготовлению музыкальных инструментов, которая находится в трех кварталах от «Кровавых уз», всегда есть клиенты. Я однажды туда заходила. Сначала мне попытались продать скрипку. Потом поинтересовались, умею ли я петь? Я ответила отрицательно. Тогда мне предложили валторну, но оценив мое хлипкое тельце, продавцы сделали вывод, что я не потяну валторну и сбегали за флейтой. Агрессивный у них маркетинг. Еле ноги унесла. Чуть гобой со скидкой не купила, лишь бы отстали.
Играла я самозабвенно, с удовольствием, глядя на вытягивающиеся лица упырей. Судя по тому, что количество «слушателей» росло, увидеть человека – это одно, а увидеть человека за роялем – совсем другое. Это то же самое, в их понимании, что поющая хаски и рисующая макака.
- Я понты не лимоню! – гордо выдал таракан-инвалид, положив лапку на сердце, - Мне за весь род людской обидно!
Я краем глаза следила за реакцией зрителей, которых становилось все больше и больше. Какая-то упырица слева, одна из той компании, которая «каталась на рояле», хотела выплеснуть мне на белое платье кровь из своего бокала. Но молодой упырь в красном ее остановил, мол, ты знаешь кто это? Лучше не рискуй. Закусив губу острым клыком от досады, она осушила бокал, с ненавистью глядя на то, как я играю.
И тут я увидела, что крышка, которую «держал» молодой упырь в белом, умостившись слева, резко опускается вниз, мне на руки. Но не тут то было. Она не упала мне на пальцы. Кончик трости удержал ее и вернул на прежнее место.
- Простите, фюрст, я ее случайно зацепил… Мои извинения,- с поклоном произнес молодой упырь, с досадой глядя мне за спину и отходя подальше. Абель подал мне руку, помогая мне встать.
