Время неумолимо ползло к шести часам.
Я сидела и читала новости. Ничего интересного. Налоги поднимаются, лицензии частично аннулируются из-за грубых нарушений, кто-то кого-то заколол в пылу ревности, кого-то задавили каретой, но не до конца. Так, слегка придавили. Совсем легонько по бедолаге проехались. Намотали на колесо, а потом извинились. Часы пробили шесть. Пора собираться. Я ответила на скопившиеся за время моего отсутствия письма и закрыла офис на ключ. Я ехала домой, как на Голгофу, тоскливо провожая взглядом знакомые пейзажи.
Абеля дома не было. Наверное, это к лучшему. Я проигнорировала ужин, чувствуя, что аппетита у меня совсем нет. Я лежала на кровати и прокручивала в памяти всю свою жизнь. Все хорошие и плохие моменты.
Тараканы скорбно молчали.
- Если тебя это утешит, то он не пожалеет денег на наши похороны… - заметил кто-то из них, - А потом будет навещать нашу одинокую могилку… Будет приносить розу и класть на гранитную плиту… А каменный ангел будет стоять над ним и с укором смотреть ему в глаза, мол, ты ее убил…
- А почему сразу каменный ангел? Может быть, он захочет нас кремировать… Поставит себе урночку на полочку и будет тихо вздыхать?
- Тогда лучше, чтобы прах развеяли по ветру! Так романтичней… - вздохнула тараканица, вспоминая какой-то грустный фильм.
- Эй, вы! – раздался голос, - Прекратить эти разговорчики! Я предлагаю на худой конец убить его! Воспользоваться моментом и нанести превентивный удар!
- Да пошел ты! - заметили тараканы, усмехнувшись,- Мы его любим! У нас рука не поднимется!
А потом все дружно залились слезами. И так каждый раз.
Прошло четыре дня. За эти четыре дня я подошла к своему пределу. Я почти не ела. Иногда имела смелость урвать себе кусочек с тарелки. Отчаяние сменилось каким-то равнодушным спокойствием. Я смотрела на любимого с нежностью, которая обычно предшествует последнему расставанию. Я стала просыпаться с мыслью: «Жива? Жива! Спасибо тебе, Господи, за еще один день жизни! Какое счастье, что я сегодня его увижу еще раз!». Были мысли куда-то сбежать, где-нибудь спрятаться, но, сколько ни прячься, меня найдут. Мысль о том, что я больше никогда не увижу Абеля, как ни странно, пугала меня гораздо больше смерти. Я понимаю, что если он решился на это, то чувствует себя еще хуже, чем я. Просто он умеет скрывать свои чувства, а я - нет. Да, наши отношения были обречены с самого начала. Но я благодарна… за то, что перед смертью… Снова из глаз покатились слезы. Я уже не боюсь его. Я уже не боюсь самой смерти. Я боюсь вечной разлуки.
- В том гробу твоя невеста… - вздохнули тараканы, глядя на мое белое платье.
Работа хоть немного отвлекала меня от грустных мыслей. Спрос на недвижимость упал, поэтому у меня появилась куча свободного времени, чтобы почитать новости.
Новости становились все тревожней. Ночью ограбили магазин «Свежая Кровь», который находится совсем рядом. Выбили окна, сломали двери и прилавки. Часть крови похитили, остальную разлили по полу. Нападавших так и не нашли. Поскольку это произошло поздней ночью, свидетелей не было. Было много таких тревожных сообщений с разных концов Криора. Абель, похоже, тоже чувствует себя отвратительно, раз пустил дела на самотек. С каждым днем Криор приближался к Сангре по показателям безопасности. Дело дошло до того, что я читала в бладбуке активные призывы к насилию.
«Может, тогда власть поймет, что нам нужны люди, а не «кровь из баночки»!
«Я согласна! Почему мы не имеем права самостоятельно выбирать жертву? Где охота? Почему мы больше не охотимся? Это же наше право, наши традиции! Мы рождены для охоты!»
«Меня вполне устраивает текущее положение дел. Я не хочу охотиться. Мне удобнее покупать кровь в магазине!»
«Согласен, охота занимает много времени, а у меня есть куча дел. Мне проще пойти и купить кровь! Тем более, что охота всегда сопряжена с риском! Мало ли, а вдруг человек будет сопротивляться? Мало ли, а вдруг он боярышник выпил или какой-нибудь заразный? Нет, пусть лучше все остается, так как есть! Я чувствую себя намного спокойней, когда могу купить проверенную кровь в магазинах! »
«Покупать кровь в магазине – позор для вампира!»
«Никакой это не позор! Я согласен с политикой правительства. Нельзя бездумно охотиться на всех подряд!»
«Тогда сиди дома! Жди, когда тебе кровушку в стаканчике принесут! Мы спокон веков охотились без лицензий! Почему, я спрашиваю почему, чтобы выпить крови из чужой шеи, мне нужна какая-то лицензия?»
Дальше все было в том же духе. Были те, кого текущий порядок явно не устраивал. И их было много. Я с ужасом ждала шести часов. Как только стрелка подходила к шести, мое сердце разрывалось от боли и радости. Мне очень хотелось увидеть Абеля, но в то же время я понимала, что каждый прожитый день лишь приближает неизбежное.
Ничто не радовало меня. Ни подарки, ни совместное времяпровождение, ни новые наряды. Странное чувство, когда тебя обнимают, ты тоже хочешь обнять, но вместо этого стоишь, как кукла, и задумчиво смотришь в одну точку, боясь моргнуть, чтобы из глаз не потекли слезы. Потом ты медленно обнимаешь, понимая, что нет худшей пытки, чем ожидание неизбежного. Были даже у меня мысли, что нужно отдалиться, чтобы не терзать себя и его, но как можно отдалиться, когда чувствуешь любимый запах и прижимаешься к любимой груди?
Работа встала. Одиночные клиенты, которых приходилось вывозить на показы, вызывали у меня некоторое раздражение. А вот Ренель вызывал у меня острые приступы жгучей ненависти.
- Что-то плохи дела у твоего драгоценного… Совсем не следит за порядком. Там ограбили, тут ограбили. Хотя, они правы. Лишить нас возможности полноценно упиваться мучениями жертвы – это слишком. Вот меня, например, - Ренель снова взобрался на мой стол, - лишили лицензии. И что он думает, я буду молчать? Пусть не рассчитывает на это! Я не просто не буду молчать. Я думаю, что у меня представится возможность свести личные счеты с фюрстом Эдлером.
Вопреки приказу сидеть на работе, Ренель демонстративно ее покидал, оставляя меня в одиночестве.
- Ты только подумай, как здорово будет, когда я лично снесу ему голову. Мне хочется посмотреть на то, как ты будешь ползать на коленях рядом с телом своего драгоценного покровителя. Убить меня он не сможет. Если умру я, умрешь и ты. Нас связывают с тобой кровавые узы. Стоит мне умереть, как тут же ты падешь замертво. Почему ты на меня так смотришь? Ты разве не знала? Твой драгоценный тебе об этом не говорил?- усмехнулся Ренель, падая в кресло для посетителей, - Договор, который мы с тобой заключили, связывает нас покрепче иных брачных уз. Он написан кровью на особой бумаге. Это – договор – клятва, которую невозможно разорвать. Такие договоры обычно не заключают, но я решил не рисковать. И не прогадал.
- А если я умру, то ты тоже умрешь?– равнодушно поинтересовалась я.
- Наш девиз – четыре слова, - заметили тараканы, с ненавистью глядя на директора, - дохнешь сам, убей другого!
