- Как на счет работы? – спросил Лоис, кашляя и утирая пот со лба.
- Безработная, - хрипло заметил Абель, поглядывая на моего директора.
- Временно не трудоустроена… - предложил Эрхард, а потом бросил взгляд на документ, - Эй! Куда ты за новым бланком тянешься? Исправляй второе «з» на «р». Дай сюда ручку. Вот! Пойдет!
Вовка из Тридесятого царства, возникший из ниоткуда в моей «беззаботной-безработной» голове, с уважением посмотрел на Лиса.
Мне подсунули какую-то карточку, в которой я расписалась дрожащей от волнения рукой.
- Заполняйте договор! Договор кровавых уз, - ответил Абель, глядя на часы.
- Вы точно уверены? – заметил Лоис, шурша бумажками, - Просто обычно…
- Пиши, давай, - простонал Эрхард, - Терпеть не могу эту бумажную волокиту! Сразу голова болеть начинает… Переписывай отсюда. Эй, ты меня слышишь? Пиши, не отвлекайся. Думать будешь потом.
Ренель закашлялся и согнулся в три погибели, глядя на нас помутневшими глазами. Я вздрогнула, видя, как он давится своей кровью.
- Не смотри туда, - прошептал Абель, покачиваясь вместе со мной.
- Алард, тут написано… - заметил Эрхард, протягивая ему листы договора, которые Абель взял одной рукой. Вторая рука лежала у меня на плече, - Осторожней… Не урони…
Я просто молча прижималась к любимому. Мне было уже все равно, что там пишут, что подписывают.
- Так, с этим я еще согласен…. Ммм… Это тоже… в принципе… Вот этот пункт про смерть – вычеркивайте. Завещание тоже вычеркивайте. Никому ничего завещать мы не собираемся… Так… вот это… Ладно, пускай остается. Этот пункт… Я не знаю. Пусть будет. Этот - вычеркивайте… Я с этим категорически не согласен. Никакого расторжения. Остальное, вроде бы, нормально… - заметил Абель, протягивая листы Лоису.
Ренель закашлялся так, что у меня мурашки побежали по коже. Я настолько перенервничала, что почувствовала головокружение.
- Готово, - выдохнул Лоис, - Подписывайте…
Абель взял ручку и быстро поставил свою подпись, а потом надкусил палец и добавил свою кровь.
- Давай, - произнес он, отстраняя меня от себя, - Ставь свою роспись.
Я смотрела на договор и ничего не могла понять. Меня шатало от волнения, а ручка в руках тряслась, когда я ставила свою закорюку. Перед глазами все поплыло, а потом я увидела, как на бумаге расплывается кровавое пятно. Я поднесла руку к лицу и поняла, что у меня носом пошла кровь. Стойкое ощущение дежавю не покидало меня. Перед глазами промелькнул тот самый день, когда я впервые попала в Сумрачный Мир.
- Готово, - произнес Лоис, пока я пыталась вытереть кровь. Эрхард протянул мне платок, глядя на меня с некоторым сочувствием. Пока я прижимала платок к носу, Абель взял мою правую руку, поднес ее ко рту.
- Что ты делаешь? – спросила я, изумленно глядя на то, как он кусает меня до крови за безымянный палец, а потом сверху надевает то самое кольцо, которое пылилось на столе.
- Я же предупреждал, что если найду его, то ты пожалеешь о том, что случайно его потеряла… - заметил он, глядя как Эрхард, снимает какое-то золотое кольцо со своей руки, отдает его мне.
Я посмотрела на Абеля, потом на протянутую мне руку и на кольцо.
- Мне тоже нужно кусать? – тихо поинтересовалась я, ничего не соображая.
- Да, - ответил Абель. Я поднесла его руку ко рту и схватилась зубами за выставленный вперед безымянный палец, слегка сдавив кожу зубами.
- Сильнее… - заметил Абель, тоскливо глядя на мои потуги, - До крови…
- У меня клыков нет… - простонала я, кусая палец, что есть силы, а потом надевая кольцо, закрывая им выступившую каплю крови.
В тишине, прерываемой кашлем Ренеля, раздалось сиротливое «Поздравляю!» в исполнении Анри Лоиса.
- Лоис? Все юридически верно? – спросил Абель, прижимая меня к себе, - Ошибок нет? Проверь!
- Вроде бы …. нет. Конечно, я впервые с таким сталкиваюсь. За всю свою сорокалетнюю практику… - заметил вспотевший от волнения юрист, протирая очки, - Я не думал, что это возможно, хотя с точки зрения закона…
- Все, Лоис. Свободен! – устало произнес Абель,- В понедельник на работу. На девять я жду тебя в кабинете.
Юрист исчез вместе с папкой и портфелем. Дверь за ним закрылась.
- Поздравляю! – усмехнулся Эрхард, обмахиваясь моим старым договором, - Не дай бог мне при таких обстоятельствах! Ты хоть ей почитать дай… Ради приличия… Как-никак, она теперь твоя … эм… супруга!
- Жениться… Кхе…кхе… - раздался голос Ренеля, - … кхе…кхе… на еде…. Кхеу… Да какой ты … кхе…. кхе… после этого вампир… Ты …. кхе… позор для всего …кхе-кхе… вампирского рода.
Абель усмехнулся. Я вопросительно посмотрела на него, протягивая ему медальон.
- Ну, раз ты так хочешь, - вздохнул он, открывая его с глухим щелчком, - Пусть унесет тайну в могилу.
Я подошла к бывшему директору, присела на корточки и показала ему раскрытый медальон, где почерневшие от времени буквы сливались в имя. «Abaelard Alard Edler». Ренель закашлялся с ужасом глядя на медальон, потом на меня, потом на Абеля.
- Мой прощальный подарок. Подарок за то, что ты притащил меня в этот мир. Больше мне не за что тебя благодарить, - холодно произнесла я, закрывая крышку медальона. Мне было его действительно жаль.
- Хм… Подождем, когда он сам сдохнет? Или добьем его? – предложил Эрхард, с омерзением глядя на Ренеля, - Помнится, когда то ты отдал этот медальон мне, Алард. А потом у меня его взял Вернер. Не знаю, как он очутился у Ренеля, хотя, догадываюсь. Не с налогов же Вернер себе такой дом отстроил? Жаль я не успел его спросить об этом… Клятвы и законы – это фонарные столбы. Перелезть нельзя. Обойти можно. Может быть, он и сам не догадывался, для чего будет использован медальон, а лишь молча получал свой процент… Так что решили? Будем добивать этого страдальца или дождемся, когда сам издохнет?
- Не мне решать, - заметил Абель и посмотрел на меня, - Мне эта мразь больше не интересна. Слишком много чести, руки об нее пачкать.
В этот момент перед глазами проплыло все, что сделал мой «любимый» директор. Я стояла и молча смотрела на это жалкое зрелище, валяющееся на полу. Вся моя жизнь в Сумрачном мире промелькнула перед глазами.
- Поздно, - зевнул Эрхард, выводя меня из состояния оцепенения, - Сам сдох. А нет! Еще… А! Вот теперь точно сдох.
Мой старый договор, который Эрхард держал в руках, стал рассыпаться в прах. Он разлетался по комнате серым пеплом, словно бумага, брошенная в костер. Я смотрела на этот пепел с нескрываемым удивлением. Все восемнадцать страниц форс-мажорных обстоятельств сгорели в невидимом пламени. Восемнадцать страниц! Целая стопка! И ни на одной из них, Ренель не учел, что я могу выйти замуж и, судя по договору, который лежит на столе, наконец-то сменить фамилию. Конечно, кто же женится на еде?
