неодобрительно, мол, куда лезешь? Дед с бородой закатил глаза, ректор отвернулся в сторону, зевая и глядя куда-то себе под ноги.
— Том, конечно, — красавец! — восхитился Джеральд, глядя как зачарованный на выступление Тома. — Кстати, он — мой двоюродный брат. Лучший стихийник из всех, кого я знаю.
— Да ты что? А как же день нашего знакомства? — скептически поинтересовалась я, опасливо глядя на то, как Томас выделывает фокусы с огнем рядом с грудой бумаг. Я бы не рискнула. Репортаж из горящего танка на дрожащей коленке оторванными руками — это совсем не то, о чем я мечтала!
— А! Ты про это… — вздохнул Джеральд, сжимая кулаки. — Джей Камерон, наш с Томасом куратор, — анимат. Он дал мне клетку с тем чудовищем! Просто на клетке значилось «БН», то есть экземпляр без номера. Мы его прозвали Боней. Первые два дня мы даже боялись подходить к клетке. Мы пытались накормить эту тварь, но Том чуть не остался без руки. Мы вели дневник, записывали результаты, вызвали журналистку для статьи, которая необходима для защиты… Мне самому страшно вспоминать. Боня за неделю вымахал так, что клетка стала ему мала. Мы обратились к профессору Камерону, мол, что делать? Он ответил — наблюдайте. Все в порядке. Так и должно быть. И в один прекрасный момент, клетка не выдержала! Боня бросился на Анабель, ранил ее, но Тому удалось ее отбить. Мы спрятались в комнате. Я попытался исцелить Анабель, но было уже поздно. Нам очень жаль, что так получилось…
На Томе смотрины окончились. Комиссия активно начала совещаться, шурша бумагами. Кандидаты вышли на «сцену». Том стоял понуро, понимая, что ему не светит ничего. После обмена кивками, объявили, что должность заместителя ректора Академии займет Говард Браун. Остальным — спасибо за участие. Старичок — победитель прищурился, подозрительно оглядываясь по сторонам. Да, мы все за тобой следим… Особенно сейчас… Скрюченный профессор Рендау, крайне разочарованный результатом, начал спорить с комиссией. Ректор что-то ему ответил, на что дед покраснел, позеленел, скривился, как урюк и стал громко возмущаться, обвиняя комиссию в некомпетентности, ректора в предвзятости, победителя в мошенничестве, а зрителей в молчаливом согласии.
— Да как вы смеете! Я не собираюсь на пенсию! Не хватало, чтобы меня лишили магической силы! Я требую, чтобы… — заорал профессор, размахивая руками и захлебываясь от гнева. — Быть немагом — это позор для почетного члена академии магических наук! Я требую справедливого решения!
Комиссия попыталась утихомирить его. но было тщетно. «Там чудеса, там леший бредит…» — пронеслось у меня в голове. Кажется, я начинаю понимать, что к чему.
— Мы найдем для вас должность. Вам до пенсии остался месяц! Мы что-нибудь придумаем! — высокомерно начал ректор, осматривая остальных кандидатов. Его взгляд остановился на Томасе. — Хотя… подождите! Томас Линдер! С этого момента ты — помощник преподавателя. На твое место преподавателя назначается заслуженный профессор Арчибальд Рендау. Он будет вести лекции, а ты будешь вести практические занятия. Повторяю, это — временная мера. Томас, напиши заявление о том, что уступаешь должность…
— Я не согласен! — категорически заявил Томас, скрестив руки на груди. — Я не собираюсь отказываться от должности преподавателя!
— А что? Финансирование настолько ограниченно, что нельзя придумать новые символические должности типа «стиратель с доски», «стулозадвигатель», «туалетный инспектор»? Хотя, да. Не каждый заслуженный профессор согласится на должность «столовытирателя», — шепотом заметила я, склоняясь к Джеральду. Рыжий с тревогой смотрел на кузена и орущую на него комиссию. Ректор стукнул по столу, повалив стопку научных изысканий. Теперь понятно, почему меня притащили сюда. Скандалом пахло еще до начала собеседования. А какой скандал без журналиста?
Упрямство, граничащее с маразмом, подкрепленное старческой обидой прогрессировало. Из трясущейся руки профессора Рендау вырвалось что-то странное. Дед посмотрел на свои пальцы с удивлением. Через секунду я бросила взгляд на Томаса, который рванул в нашу сторону. В центре зала появилась чернильно-синее облако, похожее на грозовую тучку. Оно разрасталось в геометрической прогрессии. Старик ошеломленно смотрел на тучу, переводя взгляд то на нее, то на свои руки. Ректор попытался ударить по облаку магией, но Томас заорал всем: «Не применять магию! Будет только хуже! Отойдите подальше!»
— Сохранять спокойствие! — заорал ректор и закашлялся. Чернильное облако уже добралось до комиссии, которая пыталась отмахнуться заклинаниями. Старуха мгновенно исчезла со своего места. Бородатый дед бросил в облако заклинание, но оно стало еще больше. Дед попытался еще раз. А потом тоже исчез.
— Срочно всем телепортироваться! — услышала я голос ректора. — Мы должны… кхе… локализировать его! Закрыть дверь! Эвакуировать всех! Через час миазм исчезнет!
Дверь захлопнулась. Часть зрителей успело добежать до двери, а часть — нет. Они стали по очереди исчезать. Томас попытался что-то прошептать, стоя в эпицентре, но почувствовал себя неважно, упал на колени и стал задыхаться. Мы с Джеральдом бросились к нему. Нам удалось оттащить его подальше. Парочка студентов забилась в угол, явно не имея возможности перенестись. Парень держал на руках бесчувственную девушку, оттаскивая ее подальше от этого кошмара. Мне стало страшно. Томас пришел в себя, посмотрел на нас мутными глазами, а потом увидел студентов и бросился к ним. Темнота застилала глаза, дышать стало тяжело. Том сделал быстрый жест рукой, и вокруг нас возникло что-то похожее на мыльный пузырь. Наконец-то я смогла нормально вздохнуть.
— Ирме плохо! Мы потеряли в давке амулеты переноса! — прохрипел молодой парень, вытирая кровоподтек на лбу. — Ирма упала, когда мы пытались выбраться. Я попытался ее вытащить из толпы… Она же не умерла?
— Нет… Живая… Просто ударилась головой и сломала ребра и руку, — сглотнул Джеральд, с тревогой глядя на Тома. Тому было очень плохо, но он держался из последних сил. На секунду Том закрыл глаза.
— Эй! Держи защиту! — заорал Джеральд, делая какие-то манипуляции с бесчувственным телом девушки. Девушка стала приходить в себя. Кровь с ее скулы перестала течь, после того, как Джеральд положил на нее свою большую покрытую веснушками руку. Живая. Я стояла рядом с Томом, из носа которого текла кровь.
— Надо выбираться! — прошептал парень, прижимая голову девушки к груди.
— Держи! — прохрипел Том, бросая ему свой амулет. — Перенеситесь и скажите, что мы здесь!
— А вы как, мистер Линдер? — спросила девушка, сжимая в дрожащих пальцах молочно-белый кристаллик. Джеральд молча снял свой и отдал его парню. Через секунду они исчезли, и нас осталось трое.
— Думаешь, нас спасут? — спросил Джеральд, прислоняясь к стене. — Никто не захочет сюда появляться, пока облако не рассеется. Вот, Анабель, что бывает, когда правят старые маразматики. Если хочешь, я тебе полсотни таких историй расскажу, что просто закачаешься, про то, как профессор Браун случайно поджег аудиторию, когда пытался показать нам принцип бездровного огня. Вот веселуха была! Нас даже домой отпустили с лекций! А кто в этом виноват? Правильно, инквизиция. Если бы не этот закон, то сидели бы они спокойно на пенсии…
