Хомяк в клетке лежал неподвижно. Не знаю, может, мне принесли уже заранее дохлого хомяка, дабы деморализовать меня? Типа: «смотри внимательно, вот что будет с тобой!» Я подошла к клетке и увидела надпись на клетке «БН13». Я принюхалась. В воздухе пахло сеансом черной магии с разоблачением! Причем, сорвет сеанс не только овации, но и джек-пот. За такую статейку со мной не расплатятся! Человек во мне несколько озадачился возможными последствиями, а журналист, потер лапки, словно муха, учуявшая теплую липкую и очень ароматную сенсацию.
Все сразу же встало на свои места. «Здравствуйте! С вами передача «У нас пока все дома!» и ее ведущий я!» — заметил демон. — «Сегодня мы находимся в гостях у преподавателя Академии, заслуженного профессора, куратора Джеральда Двейна почетного маньяка и просто хорошего человека, чье имя я не помню, но выясню, как только выберусь!». «Моя ты заюшка! А давай его погладим! Он ведь такой милый!» — восхитился ангел, глядя на черный сгусток темноты, лежащий на дне клетки без движения. «Боня Тринадцатый!» — радостно заметил демон, чувствуя, что у нас теперь есть чем поделиться со всем миром. — «Боня Тринадцатый — это усовершенствованная модель того Бони, которого мы увидели в первый день нашего знакомства с этим миром!»
При воспоминании о Боне Предыдущем, я вздрогнула и поежилась. Комочек на дне клетки зашевелился. Мне стало еще страшнее. Боня зашевелился активней. После нескольких часов экспериментов над Боней, я поняла, почему погибла Анабель. Я так понимаю, со слов Джеральда, они его сами поначалу дико боялись. А зверюшка росла. Чем больше боишься чего-либо, тем крупнее становится Боня. И вот я вижу, что после экспериментов, он увеличился до размеров откормленного котенка. «Все правильно, так и должно быть! Продолжайте наблюдения!» — почему-то прозвучал в голове голос Джеральда, когда он описывал, что Боне клетка быстро стала мала, и горе-маги поскакали к куратору за советом. А потом они пригласили Анабель, которая при виде Бони испугалась не на шутку. Еще бы! И Боня достиг своей критической массы, сломал клетку и…
— Умрешь, ты Боня! — усмехнулась я, присаживаясь рядом с клеткой. — Кстати, отгадай загадку! Не лает, не кусает, а молча растерзает? Кто это? Правильно, это — ты.
Я долго сидела рядом с клеткой, глядя на спящее чудовище. Потом мне стало скучно, и я решила с ним поиграть. Совать пальцы в клетку мне не рекомендовал Минздра…вый смысл, поэтому я сняла с шеи свою золотую цепочку с буквой «А» и стада дразнить животинку. Животинка открыла глаза. Сначала Боня растерялся, но уже через полчаса он активно ловил когтистыми лапами игрушку. Буква «А» ему так понравилась, что зверушонок был в полном восторге.
— Так! Отпусти! Иначе не буду с тобой играть! — заметила я, пытаясь вырвать из цепких лап свою висюльку. Боня не отпускал, наслаждаясь победой. И тогда мне на помощь пришла моя ложка, которой хомяк-маньяк тут же получил по голове. И так было каждый раз, когда маленькие цепкие лапы не отпускали игрушку. Нет, ну а чем еще заняться? Моя детская мечта сбылась! У меня пусть ненадолго есть зверушонок. Я хотела завести себе котика или собачку, но у моего супруга, по уверению его мамы, оказалась дикая аллергия на шерсть, мех, перья и даже чешую. Судя по моим личным наблюдениям, у «самого больного в мире человека», помимо вышеперечисленного, была аллергия на работу, молоток, гвозди, пылесос, секс, детей и на мытье посуды!
десяток занятий у Бони сформировалась ложкофобия. Еще бы получить ею по голове с десяток раз! Стоило мне показать столовый прибор, бедолага шарахался от нее, как впечатлительный кот от фена. А если я подносила ее к прутьям, Боня начинал выть и прятаться. Пока у меня было развлечение, страх отступал. Иногда тревога внезапно нападала на меня липкой и удушающей волной безысходности. Я не боялась смерти. Я боялась стать овощем, как предыдущие жертвы. Нет, меня, конечно, не бросят. Я уверена, что даже будут с ложечки кормить, наймут мне сиделку. Но мне будет все равно. Я буду сидеть и гипнотизировать видимую мне одной точку, как жертва лоботомии. «Как Анабель? Уже лучше? Нет? Как мы вам сочувствуем! Такая обуза! Держитесь!»
«Он тебе нравится?» — поинтересовался демон, — «А насколько он тебе нравится? Готова ли ты, если бы у вас были бы телефоны, поставить на его звонок любимую песню?» «Вопрос провокационный! Я отвечать не буду!» — заметила я, тяжело вздыхая.
Боня рос. Не так быстро, как у бабушки на пирожках, но и не так медленно, как кактус на подоконнике. Через пару дней он вымахал размером со спаниэля. И чем крупнее становилось животное, тем агрессивней оно себя вело. Игры пришлось прекратить, потому, что когтистые лапы норовили поймать мою руку и втащить в клетку. Зато ложка мгновенно отрезвляла моего «сожителя». Стоило показать ему ложку, как сразу же клетка начинала ходить ходуном. Это Боня пытался спрятаться. Вот так рождаются детские комплексы. «Тебе детей доверять нельзя!» — категорически заметил ангел, осуждая меня за воспитательный процесс. «А ты роди и отойди!» — усмехнулся демон, подмигивая мне.
К своему создателю Боня был агрессивно-неравнодушен. Стоило магу только заглянуть в клетку, как ее обитатель бросался на прутья с горячим желанием полакомиться «папой». Прирост в весе и росте подопечного сильно огорчал создателя, о чем свидетельствовали его нервные заметки. «Плохо боишься!» — читалось в прорезях маски.
— А можно вопрос? — поинтересовалась я, глядя, как маг делает заметки по поводу своего детища, которому клетка скоро будет тесновата.
— Задавай, — хмуро заметил маньяк, соблюдая дистанцию и пристально глядя на Боню.
— А если он вырвется и убежит? — наивно спросила я, пряча свою ложечку.
— Я как раз работаю над этим вопросом, — хмуро бросил маг. — Этот экземпляр, и это научно доказано, не поддается дрессировке. Это — не совсем магическая форма жизни, однако не имеющая ничего общего с обычными животными. Это-то новое. Думаю, что решение я скоро найду.
Через день маньяк явился с опозданием бросил в клетку браслет. Боне игрушка понравилась, а однажды, проснувшись, я увидела, что клетка пуста. На полу клетки лежал золотой браслет. Я опасливо посмотрела по сторонам.
Я потрогала прутья клетки, но ничего не произошло. Я стала активней расковыривать стену, предчувствуя, что скоро надобность во мне отпадет. К вечеру мне удалось вытащить из каменной кладки кольцо с длинным ржавым анкером. Я снова засунула анкер и села ждать ужина. Ужин запаздывал, а когда дверь открылась, то на пороге стоял маг. Тарелки и ложки у него с собой не было.
— Итак, Анабель Эрланс, твое время вышло. Мне очень жаль, — заметил он, глядя на браслет, лежащий на дне клетки. — Буквально на днях я узнал, что ты приходишься двоюродной сестрой канцлеру от инквизиции. Просто меня удивляло, с каким рвением тебя ищут и почему за тебя назначили такую большую награду, поэтому придется от тебя избавиться. А это, увы, смертный приговор. Лично от меня и магии в целом. Эксперимент только что успешно завершился. Результаты превзошли мои самые смелые ожидания.
Маг наклонился, взял браслет в руку, повернул какой-то красный драгоценный камень и передо мной появился Боня. Он уже был размером с немецкую овчарку. Массивные лапы, желтые глаза, много шерсти и оскаленная пасть с огромными зубами. «И кто моему сыну год назад хомяка продал?» — возмутился озлобленный отец, гуляя по птичьему рынку с медведем на поводке. Глядя на меня и на мага, который пятился к выходу, Боня явно задумался с кого начать. Вопрос, кто роднее, у него даже не стоял. Не мудрствуя лукаво, Боня решил начать с меня! Но стоило ему только метнуться в мою сторону, как я показала ему его любимую ложку!
