– С такой точно – первый и единственный… – прошептали мне на ухо. Прошло минут десять, и я отключилась.
Открыв глаза, я увидела, что лежу на огромной кровати, а рядом спит завернутое в одеяло тело. Несколько золотых прядей были обожжены. Прожжённая насквозь в нескольких местах рубашка валялась в моих ногах, а на полу – сброшенная явно впопыхах куртка. Рукава крутки сильно обгорели, на спине была дыра. Рядом с курткой лежали пустые пузырьки из-под зелья лечения ожогов.
– Мамочки, – всхлипнула я, закрывая себе рот рукой. – Мамочки…
На глаза навернулись слезы. Всхлипывая, я обняла спящего, потершись щекой о его щеку. Я не знала… Не знала… Как же ему было больно… Из-за меня… Я гладила его лицо, не представляя, как можно после такого взять и приехать… И не убить меня на месте… А потом сидеть и шутить. Ну вот как так можно? Я бы не смогла…
– Короче, – заметил Феникс, открывая глаза, как ни в чем не бывало и сдув короткую прядь с лица. – Того парнишку сожрали после слов: «Я тебя люблю, Эмили!». Нет повести печальнее на свете, чем повесть о дрожащем пистолете. Ты чего?
– Ничего, – всхлипнула я, глядя на рубашку. – Тебя сильно ранили? Сильно? Покажи, где болело?
Я поцеловала его плечо, а потом прикоснулась губами к спине.
– Здесь болело? – грустно спросила я, поглаживая его и снова целуя в предположительное место ожога. – Скажи честно…
– Рыжик, с таким подходом у меня сейчас много чего может заболеть, – заметил Феникс. И тут под подушкой что-то засветилось. Меня вызывал какой-то…. Сейчас прочитаю… Нейбит? До свидания, Нейбит.
– Опять стервятники. Видели, как тебе было вчера плохо, поэтому надеются на легкую победу. Вот что значит показать свою слабость в круге. Заметь, чем выше ты поднимаешь(ся) и лучше себя показываешь, тем меньше вызовов. Особенно с низов турнирной таблицы, зевнул Феникс.
Второй вызов? Да меня теперь всем Кадингером добивать собрались? Феникс глянул через плечо. Вызывал какой-то Лиор.
– Я такого не знаю, – заметил Феникс, беря мой шар в руку. Перед нами зависла в воздухе турнирная таблица. Я почувствовала себя менеджером среднего звена и средней руки, внезапно получившего понижение. Мое имя было теперь уже не в середине таблицы. Последнее поражение упорно тянуло меня на дно.
– А вот и твой противник. На предпоследнем месте. Обычно там сидят редкостные дарования, – заметил Феникс.
– А что будет, если отклонить три вызова подряд? – нервно спросила я, явно не планируя сегодня сражаться. – За мной придут?
– Рыжик, меньше знаешь – приятней сон, – хмыкнул Феникс, разглядывая то, что осталось от рубашки и куртки.
– Я хочу знать! – настаивала я, стараясь не смотреть на обгоревшие рукава.
– Хорошо, скажу. Сначала сюда придется делегация с целью дотащить тебя до круга. Если окажешь сопротивление, тебя вышвырнут из города. Больше ничего рассказывать не буду. Фильм ужасов мы сегодня уже смотрели, поэтому с тебя вполне достаточно, – заметил Феникс, бросая рубашку на пол.
Третий вызов.
– Придется принять. Не хочу, чтобы ты рисковал жизнью из-за меня, – твердо решила я. – тем более, что противник, судя по всему, не самый сильный.
– Смотри по самочувствию, – услышала я ответ. Посмотрела. Принимаю. У меня нет выбора.
Красиво одетая, с кинжалом в руках, с ядовитым когтем и кольцом иллюзий я была готова встретиться с этим настойчивым Лиором. Пока трибуны, замерев от волнения, следили за тем, как я делаю шаг в круг, ведущий издевался над моим предыдущим поражением.
– Нет, ну вы только представьте себе! Самая красивая и дорогая девушка Кадингера снова в круге? А мы уже думали, что она сейчас ублажает какого-то богача! – развлекался ведущий.
– Мне не нужна любовь одного. Мне нужна любовь всех, – усмехнулась я, мысленно уверяя всех, что не дождутся. – Я так понимаю, что мой противник слегка опаздывает? Не люблю мужчин, которые опаздывают на свидания. Надеюсь, он не тренируется? Если он чего не знает, я подскажу, куда нужно целиться…
Зрители засмеялись. Я сначала думала, что они смеются над шуткой, а потом поняла, что вместо вполне ожидаемого мужчины в круг вошла бедно одетая девушка.
Толпа заревела. Я сглотнула. Девушка была беременной…
Глава девятнадцатая. Том-2
Давайте же сбивать друг с друга алименты,
Ведь это – все любви прекрасные моменты!
То, что беда не приходит одна, давно уже стало прописной истиной. Так вот, в данном случае беда пришла, откуда не ждали. Я не сводила глаз с чужого живота, застыв, как изумленный сурикат – будущий пассажир чужих когтей. «Кто тебе еще мир покажет?» – радостно заявляет орел, перебирая в уме книгу кулинарных рецептов на букву «с»: «сурки», «суслики», «сурикаты», «само пришло». Может, я в чем-то похожа на тамаду, но не на акушерку. А ведь специальность тамада-акушерка пользовалась бы огромной популярностью на большинстве свадеб. Чур, меня! Я слышала, как зрители приходят в восторг от предстоящей битвы. Кто-то кричал: «Двое на одну? Ха! Вот это бой!».
– Нифига себе, кого это аист принес? Так, Еся… – позвал меня шепот. – Еся… Отзовись… Отзовись, чтобы я понял, что с тобой все в порядке! Девочку, скорее всего, кто – то нанял. Ей заплатили за этот бой.
– Толстяк? – выдохнула я, с ужасом глядя на кинжал в своей руке и на ядовитый коготь. – Я не… не могу сражаться с беременной… Это… Это нечестно!
– Сомневаюсь, что платежи с того света проходят без задержки! – фыркнул Феникс. – Я тут навел справочки среди зрителей. Это ее первый бой…
– Но ведь она – беременна, – шептала я, глядя, как противница на меня смотрит. Ее взгляд был умоляющим, просящим и каким-то детским, а вид такой жалкий, такой несчастный, что я чуть не заплакала. – Я не могу… Фенечка, я не смогу…
– … скольких своих котят уже утопила в крови Кошка? И сколько котят было от Феникса? Но ладно, пусть остается ее маленьким секретом. А зря! На такого ребенка наверняка бы нашлись покупатели! И отвалили бы за него кучу солнц!
Мне стало дурно. Что он мелет? Я не… Да я бы никогда! Никогда… Пусть больной, зато мой.
– Заткнись! – крикнула я. – Я никогда не стала бы такой безответственной матерью, готовой рискнуть жизнью ребенка! И своих детей я бы никогда не продала! Думай, перед тем, как нести чушь!
– Тише, Рыжик, тише… – шептал Феникс. – У нас пока нет живого непослушного товара для цыган, бабаек, теть и дядь из очереди… Возьми себя в руки. Это – всего лишь бой, всего лишь противник. Не важно, беременная она или нет! Это было ее решением. Не забывай! Не ты ее вызывала, а она тебя! Рыжик, слушай меня внимательно. Слушай только меня. Тебя пытаются выбить из равновесия!
– Это ребенок от Феникса, – вздохнула противница, глядя на меня детскими глазами. Публика, явно не смотревшая по телевизору затяжной процесс строительства отношений, друг друга, глазок чужим парням, но явно никак не заявленной в названии недвижимости, разразилась такой бурей оваций, что я чуть не оглохла. Откровение, которое встало у меня комом в горле, пришлось по вкусу голодной до зрелищ публики! Зрители мало того, что прожевали, переварили, но и потребовали добавки!
