Сколько мне тогда было? Девять лет. Прошло уже много лет, а мне до сих пор стыдно за то, что я в отчаянии встала перед ней на колени.Я никогда и не перед кем не стояла на коленях. Но в тот момент, я готова была ползти за ней хоть на край света!
– Умоляю… Ты ведь еще долго не приедешь…. – всхлипывала я, растирая слезы руками. – Я знаю, что ты еще долго не приедешь… Не надо меня обманывать…
– Да что ты, Еська, я приеду. На выходные приеду! Обещаю! – мама гладила меня по голове, пытаясь поднять с колен. – Ма, ну помоги мне… Все, Еська, успокойся… Я обязательно приеду! Клянусь тебе!
Я посмотрела на нее, понимая, что люди просто так не клянутся. Слезы моментально высохли.
– Клянешься? – удивилась я, глядя на нее. Нет, клятва – это не просто обещание! Это – клятва! Настоящая!
– Клянусь! Ты пока думай, куда мы с тобой пойдем! Все, до выходных! – весело попрощалась мама, целуя меня в мокрую щеку. Слезы моментально высохли. Мама поклялась! Мама приедет! Я была такой счастливой, что словами передать это ощущение детского наивного счастья просто невозможно! Целую неделю я думала, куда бы мы с ней пошли бы, спрашивала у одноклассников, куда они ходят с родителями, записывала в блокнотик и мечтала. В четверг я достала из шкафа самое красивое платье, представляя, что именно в этом платье пойду гулять с мамой. Обязательно за ручку! Чтобы все видели, что это – не чужая тетя, а моя мамочка! Пятница показалась мне самым долгим и нудным днем в моей жизни. Сколько я не смотрела на часы, время ползло, как сонная улитка. Я даже пораньше легла спать, чтобы пораньше проснуться. Перед сном, завернувшись в одеяло, я лежала и мечтала о том, чтобы завтра была хорошая погода. Мамин зайчик был зажат в кулачке и спрятан под подушкой. Мы с ним долго шепотом разговаривали, обсуждая, куда же все-таки лучше сходить? Бабушка говорит, что парк аттракционов – дорого! Можно погулять в обычном парке. Там тоже есть качели. Бесплатные. Я бы покачала маму, а мама покачала меня. Мы бы собрали каштаны и желуди. И поделили бы. Но самые красивые, я бы отдала маме! Она у меня самая красивая и заслуживает всего самого красивого!
Субботним утром, в шесть часов, я уже натягивала колготы, с тревогой глядя в запотевшее и сумрачное окно. Вдруг будет дождик? Нет, дождика нам не надо! В семь часов я сидела в колготах, в резиновых сапогах, натянутых на теплые носки, в нарядном платье и теплой куртке. Я даже шарф завязала. Бабушка молчала. Восемь часов утра. Я утепленной капустой сижу в коридоре на стульчике и потею. Девять часов. Я нетерпеливо болтаю ногами, поглаживая пальцами мамин подарок, который убеждает меня, что мама просто задерживается. Мы с зайчиком поругали водителя, как мне казалось, автобуса, потому что с бабушкой мы ездили исключительно на автобусе, что он так запаздывает! Он ведь маму везет! Мою маму! Десять часов. Бабушка потребовала, чтобы я разделась и позавтракала, но я отказалась, поэтому тарелку принесли прямо в прихожую и поставили на тумбочку рядом с телефоном и газетой. Я поела, а потом села читать любимый раздел объявлений. Продам комод. Самовывоз. Продам автомобиль. Состояние хорошее. Куплю оверлоки. Дорого. Продам холодильник «Бирюса». Знакомства. Красивая женщина познакомиться с мужчиной, который считает, что ребенок любви не помеха. Молодая, интересная женщина с двумя детьми ищет любящего и понимающего мужчину от сорока.
–Раздевайся! Нечего сидеть в тулупе! Вспотеешь, простудишься, заболеешь! А лекарства нынче дорогие! – строго проворчала бабушка, пытаясь стянуть с меня шарф. Я сопротивлялась! Нет! Я буду ждать! Полдень. Потный пельмешек уже замариновался так, что сил не было, но все так же сидел у двери, боясь лишний раз отойти в туалет.
– Сходи за хлебом, раз оделась-то! Полбулки бородинского! Горе ты мое, луковое! – бабушка протянула мне деньги, а сама потянулась к телефону. – Купи себе конфету на сдачу! Только недорогую!
– Нет, я маму подожду! Вдруг она приедет, а меня нет! – возразила я, шмыгая носом. Нет, конфетой меня не соблазнишь! Газета была перечитала несколько раз. Да, я обстоятельно подошла к вопросу прогулки, поэтому на всякий случай достала варежки и сломанный зонтик. Я гипнотизировала дверь, прислушивалась к каждому шороху в подъезде… На улице уже темнело. Бабушка не выдержала, согнала меня с тумбочки и набрала мамин номер.
– Ты зачем ребенку пообещала? Она целый день тебя прождала! Бессовестная! Целый день сидела в куртке под дверью. Сейчас дам! – проворчала бабушка, засовывая мне в руку холодную телефонную трубку.
– Есенька, ну не получилось у меня… Ну прости, пожалуйста… На следующих выходных обязательно! Честно-честно! Даю слово! – тихо говорила мама, пока я смотрела на старые обои, расплывающиеся в моих глазах. По щекам стекли слезы. Я снова смогла прочитать телефоны, записанные карандашом на обоях. Вот он мамин номер. Межгород. Межгород – это дорого.
– Все, не надо плакать… Просто не получилось… – шептала мама.
И тут в трубке раздался голос. Звонкий, детский голос. Он был таким радостным, таким счастливым, что у меня сжалось сердце.
– Мама! Ты там скоро? Мы уже тортик начали! Давай мам! Скоро папа придет, мы ему кусочек оставим! Ну, ма-а-ам! А то Максим уже почти все съел!– кричала какая-то, как мне показалось девочка, а потом удивленно спросила. – Мам, а кому ты звонишь? Тете Жене?
– Да, Тете Жене! Давай, иди, доедай! Мама сейчас придет! Скажи Максиму, чтобы папе кусочек оставил! – прошептала мама, зажимая трубку, чтобы я не слышала. Но на слух я никогда не жаловалась. Странно… Какая-то девочка называет мою маму мамой… Они кушают торт… И ждут папу… Моего папу? У меня есть папа? Я не знала, что у меня есть папа! Настоящий папа! У меня есть папа, есть братик и сестричка. Но я никогда их не видела! Почему же так?
– Давай через две недельки? А, Еська? Точно-точно! – тихо говорила мама, а на заднем плане слышались детские голоса.
– Хорошо, – обрадовалась я, будучи глупой и наивной девочкой. – Я люблю тебя мамочка. Ты познакомишь меня с папой? Он тоже с тобой приедет?
– Конечно, познакомлю, – голос мамы дрогнул. – Обязательно. Папа просто много работает, поэтому … эм… ему пока некогда… Все, Есенька. Я клянусь тебе. На следующих выходных я обязательно приеду. Точно-точно.
И вот я снова счастлива. Бабушка мне соврала! У меня есть и мама, и папа! Все, как у других детей. Пусть они живут далеко-далеко, но они же у меня есть? А у них есть я. И так хорошо стало на душе, так тепло, так здорово. Я долго представляла, как знакомлюсь с братиками и сестричками, как играю с ними во дворе, как показываю моего котенка…
Кошка, живущая возле школы у теплотрассы, принесла четырех котят. Всех котят разобрали, оставив только одного. Никто не захотел его брать домой! Маленький рыжий, слегка облезлый котенок жалобно мяукал, терся и постоянно просился на ручки. Я бегала, подкармливала малыша после уроков и верила, что вот-вот приедет мама и уговорит бабушку забрать котенка домой. Я рассуждала, ну неужели бабушке сложно взять его домой? Он ведь такой маленький, такой беззащитный, много не съест… «Одна – ребенка, другая – котенка! Дурдом! – ворчала бабушка, когда я умоляла ее забрать малыша с улицы. – Никого мне приносить не надобно! И так уже принесла! Забот полон рот! Нет покоя в старости!». Бабушка запретила мне гулять, стала провожать в школу и забирать из школы. И вот наконец-то "доверие" ко мне вернулось, я бегом бросилась к котенку, а он лежал на опавших листьях и спал. Я приходила к нему каждый день, пыталась разбудить, носила ему булочки, в надежде, что он проснется и съест хотя бы одну. Однажды я пришла, а его уже не было. В моей душе промелькнула надежда, что котенка забрали добрые люди, но подул ветер, поднял опавшие листья, и котенок все так же лежал один, маленький, съежившийся, неподвижный, а рядом с ним были разбросаны размокшие под дождем хлебные крошки.
