— Так чего вы медлите! — раздался визгливый и капризный голос старикашки. — Я готов щедро заплатить тому, кто отправит его обратно и очистит Академию от этой мерзости!
Пошел торг, который медленно подбирался к королевской дочери и половине царства в придачу. Но либо дела в королевствах шли не самым лучшим образом, либо королевна была далеко не первой красавицей, но желающих померяться силами с хозяином замка с каждой минутой становилось все меньше и меньше Тьма, скользящая между пальцами, разрасталась, окутывая руку до локтя.
— Не вздумай! — отчетливо произнес кто-то слева, но тут же пол под ногами резко покачнулся, я чуть не потеряла равновесие. А из пола прорастали черные побеги с огромными шипами.
— Это все-таки он! — задохнулся от ужаса кто-то, а я услышала глухой удар об дверь.
— Сделайте же что-нибудь! — верещал старикан, пока остальные короли орали на разные голоса: «Рубите их, живо!».
— Дверь! — послышались удары и испуганный голос. — Она заросла! Черные побеги не трогали только испуганных королев, правда, один из них зацепил кружево на платье, но испуганная женщина бросилась к стене, вжимаясь в нее так, словно ее загнали в угол. Я видела, как вздымалась ее грудь, затянутая тугим корсетом, как искривилось в маске ужаса бледное лицо. Послышался пронзительный крик боли, а на пол со звоном упал первый меч. Побег обвивал руку телохранителя, впиваясь шипами в его кожу. Мечи стали падать на землю, а маги, пытались выжигать их волшебным пламенем.
— Если только волос с ее головы упадет, отсюда живым не выйдет никто, — слышала я голос, который тут же перебил пронзительный крик прямо на ухо. Хватка слегка ослабла, заставив покачнуться, а черная лоза с шипами, змеей обвивала горло мага. Он пытался ее содрать с шеи окровавленной рукой, но у него ничего не получалось.
— Убейте его! Уничтожьте! — хрипло орал толстяк, размахивая руками, которые обвивали лозы. Правда, «орущие в терновнике» не очень спешили выслуживаться перед начальством.
Меня держали за волосы, пытаясь сотворить заклинание. Маг дернул меня к себе, а я почувствовала, как по моей щеке скользнула колючка, оставляя обжигающую ссадину, к которой я прикоснулась, разглядывая пальцы, окрашенные собственной кровью.
— Вот вам и цена королевского слова. Пустой звук. Мне кажется, вы слегка запутались. И мне очень интересно, как вы собираетесь выпутываться из этой колючей ситуации, — улыбка сползла с лица призрака, как только он увидел кровь на моей руке. Колючка, которая только что оставила ссадину на моей щеке тут же превратилась в голубой бутон, раскрываясь огромной голубой розой. Она прикоснулась к моей щеке прохладным лепестком, как бы прося прощение за то, что сделала. Я поднесла окровавленную руку к другой колючке. Стоило мне прикоснуться, как она превратилась в еще одну удивительную розу, раскрываясь во мгновение ока сочными и яркими лепестками. На визжащей и очень пессимистической ноте, раздавшейся из клубка ветвей, заканчивалось наше маленькое родительское собрание.
— Невероятно, — восхищенно прошептала я, глядя на бледное лицо автора этого цветника и превращая колючку в еще одну розу. Какая-то полудетская радость, рожденная от мысли, что впервые в жизни я действительно вижу чудесную, невероятную и очень красивую магию, заставила мою душу затрепетать от неуместного восторга. — Как ты это делаешь?
Призрак молчал, глядя на цветы, а я не могла понять, что не так?
— Не может быть! — сипел клубок колючек. — Не может быть! Неужели проклятие можно снять?
Мое сердце дрогнуло, когда я прикоснулась к следующей колючке, но вдруг мою руку поймали, крепко сжимая в своей. Я видела, как призрак медленно подносит ее к своим губам. Я смотрела на сверкающие бриллианты его короны, которые играли на свету ослепительными бликами.
— А теперь — убирайтесь от сюда, — меня прижали к себе так, словно только что поймали на краю пропасти. Лозы исчезли, дверь открылась настежь.
— Вы за это поплатитесь! — кричал старикан, поправляя на голове свою корону и угрожая сухоньким расцарапанным кулаком. — Даю слово короля!
— Уходим! Быстро! Нужно сообщить в магический совет! — маги пятились к выходу, с ужасом глядя в нашу сторону.
— Артефакт! — бухтел толстяк, с ужасом ощупывая ссадины на лице, но его уже тащили к выходу. — Мне нужен артефакт! Я должен…
О произошедшем напоминали только распахнутые настежь двери, капли крови на полу, и лепестки роз, которые шевелил сквозняк. Корона исчезла так же быстро, как и появилась, стол вернулся на свое место, а разбросанные по полу бумаги легли ровными стопками.
Меня долго успокаивали, а я прижимала к лицу его руки, чувствуя губами леденящий холод. Я обнимала своего принца, прижимая к себе, вплетая руку в его красивые волосы. Я согревала дыханием его ладони, терлась об них лицом, прижимала их к груди, но все было зря. Сердце в его груди молчало.
— Не могу… Не могу согреть… — сглотнула я, разглядывая его руку пытаясь согреть ее в своих. — Я бы многое отдала, чтобы сердце снова забилось… Тебе не очень понравится то, что я скажу, но если бы был хотя призрачный шанс вернуть тебя к жизни, я бы… Я бы, наверное, всем бы рискнула… Скажи мне, я прошу тебя, скажи мне, что шанс есть… Маги сказали, что проклятие можно снять… И если бы ты мне все рассказал, то…
Мое лицо взяли в ладони, приподняли его, требуя смотреть в глаза.
— Вот именно поэтому я тебе ничего, никогда не расскажу. Шарман я предупредил. Все преподаватели предупреждены. В этом замке никто под страхом смерти ничего тебе не расскажет. Ты об этом никогда не узнаешь, даже если очень захочешь. А если вдруг тебе удастся об этом узнать, то, поверь мне, я скорее запру тебя в башне, нежели позволю что-то предпринять. Я не позволю тебе умереть. Ты меня слышишь? Не позволю. Я пойду на все, чтобы тебе помешать!
— Ну вот опять! — возмутилась я, хватая его за руку и чувствуя, как он сжимает мою руку в своей руке так, словно я с мечом наперевес уже бросаюсь во всех тяжкие приключения. — Да неужели сложно сказать мне, что здесь вообще происходит? Почему я должна догадываться? Хватит с меня этих загадок и тайн! Если от меня что-то зависит, то…
И тут я почувствовала, как он наклонился и стал целовать, не давая мне сказать ни слова. Меня подняли на руки и бросили на кровать. И в этот момент, проведя рукой по привычной простыне, я почувствовала что-то странное. Я держала в руках лепесток голубой розы. Я сдувала лепестки с лица, понимая, что вся кровать просто усеяна ими.
— Разожми пальцы, — я слышала голос, чувствуя, как в мою руку пытаются что-то вложить, а в кожу впиваются шипы розы.
— И не мечтай! — я бросила проклятую розу на пол. — Даже не думай!
Призрак поднял мою руку, целуя каждую царапину, словно вымаливая прощение.
— Это не считается, — обиженно прошептала я, глядя на цветок, который лежал на полу. — Я не приняла розу! Слышишь! Не приняла!
— Я никуда не уйду… Я всегда буду с тобой, хочешь ты этого или нет… Только поклянись, что ты никогда не станешь пытаться снять проклятие!
