И необходимо двигаться… Не просто хочется — это какая-то жизненная непременность, потребность, почти звериный инстинкт…
Одри моргнула, и ее взгляд стал более осмысленным.
— Лекс… что ты… делаешь! Боги…
Злость накатила одновременно с потребностью прижать ее к камню и заставить.
— Тебе надо пояснить, что я делаю? Или сама догадаешься? — слова прозвучали грубо, голос оказался хриплым, словно с перепоя. Но проклятье, она испугалась, и это просто взбесило. Понимание, что сейчас все закончится.
Одри вновь дернулась и попыталась прикрыться. Я посмотрел на синюю жилку на ее шее. Ну раз так…
— Нет! Не кусай меня! — она вцепилась мне в плечи. — Пожалуйста… не надо!
— Не надо?
Демоны, Бездна, гниль, смрадная задница!
Хочу ее. Паскудство, но хочу до одурения. Не могу… сдержаться.
— Мне это нужно… — глотка пересохла, и слова царапали небо, застревая внутри. — Мне нужно.
Вот гадство, я почти готов попросить. Или заставить.
— Не надо…
Слова прозвучали жалобно, и я закрыл глаза, пытаясь хоть как-то отрешиться от вида ее — полуголой, растрепанной, желанной. Подо мной. Руки затекли, удерживая мой вес, мышцы дрожали. Я весь дрожал, не понимая, как сдержать это вожделение, изо всех сил загоняя его внутрь. Но проклятье, как сдержаться, когда она так близко? И она готова. Я чувствую это. И помню… Помню удовольствие. Хочу снова. А она… просто боится… Надо лишь вогнать клыки ей в шею. И все. И плевать… На все… плевать.
Откатился так резко, что ударился боком о торчащий камень, и боль слегка отрезвила. Я ощущал себя пьяным, больным, злым и неудовлетворенным, я ненавидел ее и себя за эту беспомощность, за то, что против воли тянуло к ней. И за то, что я не мог себе позволить.
Разум знал, что, поддавшись соблазну, я сделаю лишь хуже, я не понимаю природу нашей связи, а значит, не стоит ее упрочнять. Но чувства, инстинкты, эмоции — все вопило от желания быть с ней и в ней, тело корчилось от дикого, злого, мучительного вожделения.
Штаны болтались где-то внизу, у сапог, и я натянул их рывком, вышел из нашего укрытия.
Голое тело на холоде слегка остыло, но, к сожалению, не так, как мне хотелось бы. Прижался лбом к ледяному камню, сжал зубы. Что надо делать, чтобы отпустило, я знал. Но не хотел. Словно это была жалкая подделка взамен чего-то настоящего. А я, кажется, впервые в жизни хотел настоящего, не желая удовлетворяться подделкой…
И это тоже бесило.
Вернулся через полчаса, когда остыл достаточно. Во всех смысла. Одри сидела на прежнем месте, только оделась и замоталась в плащ. Вскинула на меня встревоженные глаза, заметалась взглядом по голому телу. Я скрипнул зубами, понимая, что лишь от одного ее взгляда мое тело вновь реагирует. Со злостью поднял и натянул рубашку, дернул завязки. Ненавижу пуговицы. Привычно закатал рукава, чтобы иметь возможность соединить запястья. Кожей ощущая взгляд Одри.
— Лекс, послушай…
— Не хочу. — Злость снова обожгла нутро. — Не хочу ничего слушать. Ты права, Одри. Нам действительно не стоит… — Грубое слово заставило ее поморщиться. Посмотрел ей в глаза, ловя в них обиду. Растянул губы в усмешке. — Я просто слегка… изголодался по женскому обществу. Я инкуб, мне это необходимо. Так что… слегка забылся. — Склонил голову в шутовском поклоне. — Не принимай на свой счет. Все нормально. И нам пора двигаться, надеюсь, найдем что-нибудь на завтрак по дороге.
Одри молчала, вновь сжимая до белизны губы. И мне мучительно, болезненно хотелось эти губы поцеловать. Долго и даже… нежно.
Ну надо же так вляпаться.
— Идем.
Мы успели дойти до очередной гряды черных каменных пик, когда земля содрогнулась, задрожала в припадке и начала трескаться, выпуская из своего нутра порождения бездны…
— Землетрясение! — закричала Одри.
— Нет, — прохрипел я. — Магия.
И даже не удивился, когда вслед за тварями в воздухе материализовался синекосый Шинкар.
ГЛАВА 22
Армон
За время его отсутствия картина у домов изменилась, появились люди. Вернее, существа. На пороге ближайшего лежал в солнечном пятне еще один неправильный тигр. Он проводил Армона внимательным взглядом желтых глаз с вертикальным зрачком. Чуть дальше, у колодца на него обернулась девушка, похожая на Ромта, та же пятнистая золотисто-коричневая кожа, желтая грива, треугольные мохнатые уши. Ее тело скрывала туника, но ножки из-под серой ткани виднелись вполне изящные и человеческие, с тонкими лодыжками и красивыми пальчиками. Зато лицо было почти кошачьим — широкие скулы, удлиненные, приподнятые к вискам глаза и маленький рот.
А за поворотом его догнал Буйк.
— Я тебя ищу, идем. Обед.
Армон посмотрел удивленно, и буйволообразный растянул толстые губы в улыбке.
— Я умею говорить.
— М-м, я рад, — пробормотал оборотень. — Может, тогда расскажешь, кто вы такие?
— Не, — широкое лицо стало огорченным. — Нельзя.
— Я никому не скажу, — попытался схитрить Армон.
— Нельзя, — Буйк развел огромные ручищи. Потом ткнул пальцем в свою голову. — Здесь запрет. Тайна.
— Вам наложили блок на подобные разговоры? — догадался оборотень. И задумался. Что ж… Телепат такой силы, как Первый, вполне мог это сделать. Но зачем? Вернее, почему? — Вы давно здесь живете?
Буйк показал пятерню. Потом подумал и добавил вторую, растопырив пальцы.
— Десять лет? Двадцать? — Армону казалось, что он разговаривает с ребенком.
Буйк задумался. Мучительная работа мысли отразилась на его лице-морде, и Армон сжалился, махнул рукой.
— Ладно, не важно. Куда идти?
— Сюда! — обрадовался гигант и потопал, выбивая из грунта пыль столбообразными ножищами. Вдоль домов они прошли к навесу, внутри которого расположился длинный деревянный стол. Здесь уже сидело около двух десятков существ, большинство — мужчины, похожие все на того же Ромта. Кроме Интиории и Буйка все здесь были пятнистыми, желтоглазыми и хвостатыми, с мягкими и осторожными повадками диких кошек. И вновь Армон задался вопросом — кто они такие. Эти люди-звери словно застыли в какой момент трансформации, одни обернулись почти полностью, другие лишь начали. У сидящего с краю мужчины была звериная нижняя часть тела и человеческая верхняя. У другого — лишь пятнистая шкура вместо кожи, у третьего — грива и хвост. У кого-то вполне обычные человеческие лица, у других — морды. И что-то подсказывало Армону, что это не промежуточные стадии обращения, а статичные, постоянные. Подобных видов оборотень не знал и даже не слышал, что так возможно. Хотя… вероятно, о них не слышал никто в мире за Пустошью. А стражи на границе, если и видели за серебряными линиями странных существ — никому о том не говорили…
