— Сомневаюсь, — мрачно протянула Одри, но я успел увидеть очередной быстрый взгляд. Любопытство? Или нечто более волнующее?
— У тебя рана открылась, — сухо бросила девчонка. — И когда приведешь себя в порядок, будь добр накормить меня, дорогой супруг, я давно проснулась и хочу есть.
— А ты не обнаглела ли часом, дорогая супруга? — хмыкнул я.
— Ну, это же твой дом, — фыркнула она, небрежно поигрывая самострелом. — К тому же я ничего не помню. Так что очень надеюсь на своего любящего и доброго мужа!
Последние слова прозвучали откровенным издевательством.
Я задумчиво потер щетину, размышляя, а не сделал ли я самую большую ошибку в своей жизни, приведя к себе Одри? Но один взгляд на соблазнительные округлости убедил, что девчонка стоит того, чтобы потерпеть некие удобства. К тому же, уверен, они долго не продлятся. Скоро златовласка станет есть из моих рук, надо лишь немножко подождать. Ну и расположить ее к себе. В конце концов, ее потеря памяти может оказаться весьма кстати! Я вполне могу показать ей свои лучшие качества, вот только вспомню, какие это.
— Детка, не поранься этой штукой, — я даже постарался, чтобы голос не скрипел от ехидства. — Знаешь, у Армона не всегда выходило сделать механизмы надежными, и он часто сам же и попадал под обстрел. Но у рихиора потрясающая регенерация, а вот если ты себе прострелишь что-нибудь, я очень огорчусь!
— Не переживай, — отозвалась девушка. — Я постараюсь не наводить эту штуку на себя.
Она махнула ладонью, и я инстинктивно отпрыгнул в сторону, потому что железная трубка уставилась прямиком мне в пах.
— Одри! — рявкнул я. — Хватит!
— Что такое? — она невинно похлопала ресницами. — Тебя что-то смущает?
— Ничего, — процедил я, настороженно рассматривая ее. — Будь любезна, подай мне штаны. Они на кресле.
Девушка непроизвольно отвернулась, отвела взгляд. Этого хватило, чтобы оказаться у нее за спиной и прижать к себе, сжав ее руку, удерживающую самострел. Одри дернулась, пытаясь вырваться, но, к ее чести, на спусковой крючок так и не нажала, хотя могла бы от неожиданности. Но она лишь сердито фыркнула и замерла.
—Детка, давай сразу обозначу, — сказал я, с удовольствием ощущая ее запах и тепло тела. Инстинкт, заткнувшийся при виде оружие, снова завопил в полный голос. — Я не люблю, когда в мою сторону направляют хоть что-то, способное сделать дырку в моей шкуре. Мне изрядно надоело себя штопать, так что давай обойдемся без оружия. — Сжал ей запястье, надавливая и заставляя выпустить механизм. Златовласка зашипела, но пальцы разжала. — Вот так-то лучше, — удовлетворенно сказал я, перехватывая творение Армона и откидывая железную трубку. Убирать руки не торопился: в конце концов, должна у меня быть компенсация за причиненные неудобства? Точно, должна.
Так что я крепче прижал к себе Одри, одной рукой придерживая поперек живота, а второй- за шею. На всякий случай.
— Ты меня поняла, ненаглядная супруга? — нежно спросил, поглаживая кожу возле воротника.
— Ты очень убедителен, — слегка сипло проговорила она. Сделала глубокий вдох, слегка откинула голову, словно для того, чтобы мне было удобнее ласкать. Что я и сделал, наклонился, провел языком, с наслаждением ощутил ток крови под тонкой кожей. — Но раз уж мы заговорили о предпочтениях… — Одри снова глубоко вздохнула и положила руку на мою ладонь. — То я должна предупредить о своих. Я не люблю, когда ко мне прикасаются без разрешения!
Увлеченный вкусом ее кожи и грудью, вздымающейся под моей рукой, я не сразу сообразил, что такая покладистость Одри неспроста. И что мне неприятен холод металлического браслета на ее руке. Короткий удар искрой не только отбросил меня на пол, но и заставил встать дыбом все волоски на теле. Ну и заодно напрочь отбил желание продолжать ласкать эту… непокорную заразу.
— …ука, — выдавил я, когда смог говорить. — Тебе этот говнюк Армон что, весь свой арсенал отдал?!
Златовласка присела на корточки, разглядывая меня. И к сожалению, расстроенной совсем не выглядела. Скорее, довольной.
— Не знаю насчет всего, — беззаботно пожала она плечами, с интересом обозревая мои стоящие дыбом волосы. — Но многими полезными вещицами поделился, за что я ему очень благодарна. А заодно предупредил, чтобы я была начеку и не подпускала тебя к себе, пока все не вспомню. Сказал, что так для меня будет лучше, и я полностью с ним согласна!
Я прикрыл глаза, со свистом втягивая воздух. Смрадный труп и требуха! Нет, активировать заклятие я не буду, слишком легкая смерть для этого засранца! Для начала я набью его волчью морду, да так, что век не забудет!
— Если мы все выяснили, может, ты все-таки накормишь меня? — весело спросила Одри. Я наградил ее убийственным взглядом и, кряхтя, сел. Она кинула мне штаны.
— Одевайся, дорогой супруг, и прошу, в следующий раз сделай это прежде, чем выйти из своей комнаты. Ты ведь не хочешь обнаружить в своей кровати такие маленькие стеклянные шарики, что лопаются с ужасающей вонью?
Я зашипел, Одри удовлетворенно хмыкнула.
— Я думаю, что не хочешь. А значит, вспомнишь о моей просьбе. Ну же, поднимайся, Армон сказал, что удар искрой не такой уж и болезненный.
Не болезненный?! Да у меня чуть кишки не сварились! Словно молнию сквозь нутро пропустили! О, даже руки зачесались от желания дать в морду своему бывшему напарнику! Ничего, я подожду нашей встречи! Она будет очень… горячей!
Пытаясь не сильно кряхтеть, я поднялся с пола и натянул штаны.
— Ну, так что у нас сегодня на завтрак? — жизнерадостно спросила Одри. Я пробормотал ругательство и направился к выходу. Вот на этот вопрос я бы тоже хотел знать ответ.
ГЛАВА 4
— Вонючий труп, — сквозь зубы прошипел я, обозревая полки в подполе.
— Ты мог бы не сквернословить через каждые пять минут? — фыркнула Одри, стоя за моей спиной. — Я так понимаю, еды в твоем доме не осталось, дорогой муж? Все сожрали крысы!
Я уныло пнул деревянную кадушку. Увы, но моя новоиспеченная супруга права. Покидая поместье, я забыл обновить заклинание, защищающее припасы от грызунов, и сейчас любовался на хвостики от колбас, огрызки сыров и источенные острыми зубами ящики с овощами. Одна жирная туша даже разлеглась на полке, обозревая нас наглыми глазенками и, видимо, прикидывая, не удастся ли сожрать еще и заглянувших людишек. Я кинул в крысу файер, не попал, зато загорелась деревянная полка. В спертом воздухе подземелья остро завоняло паленым. Огонь затрещал и жадно лизнул ящики, в которые были свалены старые вещи.
— Туши огонь! — вскрикнула Одри.
— Чем? — я снова выругался. Пламя перекинулось на следующий ящик, весело разбрызгивая багряные искры и распространяя удушливый дым.
