Растерявшись, Глеб не знал, что ответить, но выражение ее лица уже изменилось. Казалось, она испугалась своего взрыва.
– Прости меня, Глебушка, – сказала Анна. – Не надо было так делать. Не надо было стрелять.
– Может, они не услышали, – виновато пробормотал он. – Мы же далеко ушли.
– Может быть, – согласилась она. – Наверное, не услышали… Пойдем скорее.
– Я птицу подберу.
– Конечно. Только быстрее, Глебушка…
Надежда его оказалась напрасной. Как раз в это время погоня, перейдя речку, двигалась вниз по течению. Каждый их шаг уводил от беглецов все дальше и, хотя Донгаров старательно искал следы, его уверенность в успехе все больше падала, он уже был готов признать свое поражение, когда изощренный слух охотника уловил ослабленный расстоянием хлопок выстрела. Он замер, еще некоторое время слушал, потом удовлетворенно ухмыльнулся.
– Теперь знаю, куда надо идти! – сказал он.
– Не врешь? – смерил его взглядом Драч, но Донгаров не обратил внимания на недоверие.
– Теперь обязательно догоним, – заявил он. – Потому что они пока следы путали, время потеряли, а мы напрямик пойдем!
* * *
Костя Равикович, которому Глеб не так давно звонил по спутниковой связи из далекого Тангуша, был не только его коллегой, но и давним приятелем. Веселый, милый человек, свой в любой компании, всегда готовый разделить с товарищем застолье и даже взять на себя труд выполнить некоторые необременительные просьбы, Костя оставался незамутненным осколком минувшей эпохи всенародной уверенности в завтрашнем дне. Он и сейчас внешне оставался простым советским научным сотрудником, способным без ропота существовать на мизерную зарплату «мэнээса», плюс небольшая добавка за счет репетиторства и прочих подобных источников существования.
Костя был холостяком – не только в силу убеждения, но и по той причине, что его личный бюджет не выдержал бы дополнительной нагрузки, связанной с появлением в его маленькой квартире вторых и третьих лиц на постоянной основе. Нельзя сказать, что Костю это не раздражало. Конечно же его изредка посещали приступы хандры, особенно когда Костя позволял себе всерьез задумываться о завтрашнем дне. Приходилось признавать, что перспективы повысить свой социальный статус у него были хреновые. Проще сказать, что таких перспектив вовсе не было. Институт хирел вместе со всей отраслью, а найти в себе силы сменить поприще Костя не мог. Поэтому он всякий раз старался поскорее переключить мысли на иной, менее тревожащий предмет. Например, на юную лаборантку Ксюшу, попавшую в институт невесть как и зачем (зарплаты лаборанток хватало разве что на проезд в городском транспорте). Впрочем, у Ксюши хорошо зарабатывали родители, в деньгах она не слишком нуждалась, а умеренное ничегонеделание в ранге сотрудника академического института ей даже нравилось.
Сегодня с утра Костя должен был ехать на дачу, и это его страшно угнетало. Дачей занимались его родители, сам он с детства терпеть не мог бесконечного и, на его взгляд, малоосмысленного ковыряния в земле. Собственно, сегодня и дачей-то их загородное владение на шести сотках называть было как-то неловко: дощатый летний домик с микроскопической верандой, отдельно стоящая маленькая кухонька да сарайчик под одной крышей с сортиром. «Они на шестисотых “мерседесах”, зато у нас дача “шестисотая”», – шутил он, маскируя досаду.
Не ехать было нельзя: он обещал пожилым родителям помочь вывезти урожай (кстати, довольно неплохой) и сейчас уныло думал о предстоящей дороге в переполненной, пропахшей луком и потом электричке туда и обратно – с набитыми доверху овощами рюкзаком и тележкой.
«Еще и кошелку в руки сунут», – уныло подумал Костя.
Он уже натягивал старые кроссовки, готовясь выходить, когда в дверь позвонили.
– Кто? – меланхолично спросил Костя – не из опасения, он не верил, что кому-то придет в голову грабить их обшарпанную малометражку – просто порядка ради.
– Соседи, – ответили из-за двери. – Домофон в подъезде будем ставить.
– На хрена он нужен… – проворчал Костя и отпер замок.
Двери распахнулась с такой стремительностью, что прыгавшего на одной ноге Костю оттолкнуло к вешалке. Он не упал лишь потому, что этого не позволили габариты прихожей. В квартиру быстро заскочили двое крепких парней, и Костя с ужасом понял, что его все-таки будут грабить.
– Вы кто! Что?! – пробормотал он, мгновенно белея лицом, но один из парней, широко улыбнувшись, приложил палец к губам.
– Тихо, хозяин, не бойся, не обидим.
Они не грубо, но решительно втолкнули его в комнату и усадили на диван.
– Да ты не вибрируй, – успокаивающе сказал тот же парень. – Вопрос к тебе копеечный. Ты же инженер, да?
– Н-научный сотрудник, – проблеял Костя.
– Ну! – словно бы обрадовался парень. – Теперь это же вроде бомжа. Что с тебя взять! У нас к тебе простой разговор, а если поладим – в накладе не останешься.
Второй молчал, только смотрел на Костю, не спуская глаз. Он Косте совершенно не понравился.
– Ничего если мы присядем? – вежливо спросил первый.
– Садитесь.
– Присаживайтесь, – хмуро поправил второй.
– Что? – не понял Костя.
– В тюрьму садятся, – сказал второй. – А приличные люди говорят: присаживайтесь.
– Ну да, конечно, – торопливо согласился Костя, хотя совершенно не понимал, чем обидело незваного гостя самое обыкновенное русское слово.
– У тебя в институте дружок есть, – продолжал между тем первый парень. – Карзанов Глеб. Верно?
– Да, – кивнул Костя.
– Он где сейчас?
– В экспедиции.
– А точнее?
– Н-не знаю. Где-то в Сибири.
– Он о себе знать не давал? Ну, не звонил, не проявлялся?
– Нет, – помотал Костя головой, догадавшийся шестым чувством, что ни Глебу, ни ему самому добра от незваных гостей ожидать не приходится.
– Врешь, – тяжелым голосом сказал второй и медленно, все так же не спуская с Кости глаз, полез в карман.
Костя понял, что именно сейчас и произойдет самое худшее.
– То есть звонил недавно, – поспешно поправился он. – Зачем мне врать? Я просто забыл…
– Это очень хорошо, что ты все-таки вспомнил, – произнес первый, а его молчаливый напарник просто кивнул, но руку из кармана так и не вытащил. – Что он тебе говорил?
– Ничего особенного, – совершенно искренне сказал Костя. – Привет-привет. Задержался в связи с какими-то обстоятельствами. Спросил, не искал ли кто его. Обещал рассказать, когда приедет.
– Когда приедет?
– Он не сказал… То есть ничего определенного. Сказал просто, что скоро приедет и расскажет.
– Молодец, – кивнул разговорчивый визитер. – Ты понимаешь, какая штука, Костя. Твой Глеб нам кое-что должен. Нам очень нужно знать, когда он тут появится. Ты нам поможешь, надеюсь?
