Горел ночник, стены комнаты кружились перед ним в бесконечном хороводе, во рту царила пустынная сухость. Дима попытался сфокусировать взгляд на склонившейся над ним темной фигуре.
– К-кто? – с трудом пробормотал он.
– Что ж ты так нажрался, скотина? – услышал Дима и узнал голос Шаврова.
– Я не… нажрался, – слабо запротестовал Власов. – Т-ты что тут?.. Т-ты как сюда?..
– Дверь надо закрывать, – сказал Шавров. – Ну, поговорим?
– О ч-чем? – Дима совершенно ничего не соображал, однако начинал понимать, что присутствие Шаврова ночью в его квартире ему совсем не нравится.
– Что ты там наплел про меня шефу? – спросил Шавров. – Что ты все под меня копаешь, гаденыш?
– Я? Н-ничего, – начал было Дима и, внезапно, озлился. – Как ты смеешь! Я тебя к себе в дом приглашал? Какого черта тут тебе нужно?
Его постоянный страх сейчас совершенно пропал, вытесненный огромным количеством алкоголя. Он даже Шаврова сейчас не боялся и, несмотря на свое ужасное полупьяное-полупохмельное состояние, ощущал себя в силах вышвырнуть гостя вон.
– Суп-пермен, – презрительно сказал Дима, пытаясь сесть на кровати. При этом его сильно мотнуло, и он вынужден был опереться на спинку. – Король паркета! Думаешь, что все знаешь, что все у тебя под колпаком… – Он подумал и добавил: – Штирлиц!.. Но не считай себя умней других. Голова нужна человеку не только для того, чтобы прошибать ей стены.
Ему понравилась собственная фраза, и он довольно захихикал.
– Ты все время пытался меня унизить, все время доказывал, что ты – лучше всех, лучше меня… Нет! – он помахал перед лицом Шаврова указательным пальцем. – Недооценка чужих способностей – худший из недостатков. А я про тебя знаю все!
– И что же ты про меня знаешь? – заинтересованно спросил Шавров.
– Все! – выкрикнул Дима. – И о твоей особой любви к Испании – тоже…
– Что ты болтаешь, дурачок, – с презрением сказал Шавров.
– Я дурачок? – Дима засмеялся. – Нет, я не дурачок, ты так про меня не думаешь, поэтому и открыл там счетец не на свое имя, а на имя своей подружки. Как ее зовут? Валентина Игоревна? Простая советс… российская женщина, школьная учительница, имеет свой личный счет на сумму… Назвать тебе сумму?
– Ну, допустим, – неожиданно спокойно проговорил Шавров. – И откуда ты все это разнюхал?
– Про твою подругу я знаю давно, хотя ты тщательно ее ото всех прятал. Тут мне немножко повезло, скажем так. А все остальное – этого тебе не понять.
– Почему же? – все так же спокойно спрашивал Шавров.
– Потому что банковская система – это наука. Я в ней разбираюсь, а ты – нет. Плюс друзья… Знаешь, сколько у меня друзей?
– Молодец, – вполне искренне сказал Шавров. – И что же ты собираешься делать с этой информацией?
– Ничего, – только теперь Дима Власов начал ощущать опасность. – Я хочу, чтобы меня уважали. Я требую к себе соответствующего отношения! Не беспокойся, я ничего никому не скажу. Каждый из нас имеет право на свои маленькие тайны.
– У тебя они тоже есть? – поинтересовался Шавров.
– Конечно. У всех они есть. А сейчас… Слушай, какого черта? Я хочу спать. Оставь меня в покое!
– По поводу этих денег мне все очень легко объяснить, – сказал Шавров, и Дима, услышав в его голосе нотки смущения, не просто успокоился, а восторжествовал. Он победил Шаврова, он заставил его наконец с собой считаться! Он до сих пор был слишком пьян, чтобы почувствовать и оценить опасность.
– Не нужно мне ничего объяснять, – великодушно ответил Дима. – Я же тебе сказал, что все останется между нами.
А потом страх и злость прорвались вдруг из-за какой-то плотины рассудка.
– Я тебя не боюсь, Шавров! – почти взвизгнул Дима. – Я тебя никогда не боялся, запомни! И ты меня не убьешь, потому что все знают, что ты поехал ко мне.
Это заявление прозвучало совершенно глупо, несмотря на опьянение, Дима это тут же понял и испугался вдвойне.
– Конечно, знают, – вздохнул Шавров. – Я твою Маринку у подъезда встретил. Зачем ты ее обижаешь? Очень хорошая девушка. А меня зачем тебе бояться? Я тебе плохого не желаю.
С души у Димы отлегло. Как они расставались с Мариной, Дима совершенно не помнил, но на всякий случай заявил:
– Мы… повздорили… немного. Ничего, завтра помиримся.
– Да… – Шавров немного помолчал. – У тебя в доме выпить найдется?
– На кухне, в холодильнике, – показал Дима, уже окончательно успокоившись. Шавров не в состоянии причинить ему зла. – Слушай, выпей и… уходи, пожалуйста, я спать хочу!
– Тебе налить? – как ни в чем не бывало спросил Шавров.
– Нет! – сказал Дима с отвращением.
– Давай по чуть-чуть. За… скажем, за качественно новые отношения.
Дима внезапно передумал. В самом деле, за это стоит выпить.
– Только немножко, – предупредил он. – Мне с тоником.
Шавров ушел на кухню, там звякнуло стекло, забулькала наливаемая жидкость. Вскоре он появился в комнате с двумя бокалами в руках, один из которых протянул Диме.
– Ты, не обижайся, вообще. – Дима испытывал приступ великодушия к поверженному сопернику. – Я должен был тебе доказать, что я не студент, не «шестерка». Вообще я хорошо понимаю, что ты значишь для фирмы. Не думай, что я тебя недооцениваю.
– Все, проехали, – движением руки Шавров словно отмел в сторону прежние разногласия. – Давай, за все хорошее. До дна!
Они чокнулись и выпили. Мгновенно поступившая через слизистую оболочку в кровь новая порция алкоголя Диму взбодрила. Шавров казался ему сейчас почти симпатичным.
– Ладно, я пошел, – сказал Шавров, – сейчас сполосну стаканчики.
– Да ладно, брось, я потом сам… – начал Дима и вдруг ощутил, что с ним происходит что-то не так.
Странный холод поднимался из-под ложечки, на димином лбу внезапно выступила испарина. Сердце стукнуло, остановилось, вновь сделало несколько неровных ударов.
– Что это?.. – пробормотал Дима, чувствуя, что губы отказываются ему повиноваться. Он медленно завалился на спину. Тускнеющим взором видел, как Шавров, наклонившись, следит за ним со странным интересом. В этот последний миг своей жизни Дима Власов все понял: Шавров приехал, чтобы его убить…
А следующего мига для Димы уже не существовало.
Шавров прижал пальцами сонную артерию Власова, послушал, брезгливо отер руку о покрывало и отправился мыть стаканы. Через десять минут он бесшумно вышел из квартиры. Никем не замеченный прошел по пустым переулкам к машине, оставленной в соседнем квартале…
* * *
Поначалу Глеб решил позвонить милиционеру, оставившему свою карточку Драчу. Но… Вместо этого он дозвонился директору своего института Кранцевичу.
