Неожиданная собеседница выглядела необычно: невысокого роста, в черном пальто нараспашку, с длинным вязаным шарфом, обвивающем шею как удав, в рваных джинсах, из которых выглядывали уже посиневшие от холода коленки, чуть растянутом свитере, ботинках на толстой подошве и с ярким рюкзаком за плечами, она больше всего походила на американских хиппи. На вид ей было не больше восемнадцати, но, возможно, несколько лет скрадывало полное отсутствие макияжа. Рите казалось, что в современном мире девочки красятся практически с первого класса школы. С появлением Сони она начала внимательнее относиться к таким вещам, хотя Соне, конечно же, до этого было еще далеко.
– Простите? – Рита вопросительно приподняла брови.
– Не хотите шарики купить?
Девушка-хиппи сунула ей под нос большую коробку, в которой лежали четыре новогодних шара удивительной красоты: больших, ярко-оранжевых, цвета первых одуванчиков, расписанных явно вручную серебристой краской, посыпанные сверху блестками. Рита с трудом заставила себя оторвать взгляд от красоты.
– Спасибо, – она с сожалением покачала головой. – Мы накупили уже на пять елок.
– Пожалуйста, – девушка не собиралась так быстро сдаваться. – Всего двадцать евро. Я не рассчитала немного, потратила все деньги. Самолет домой только завтра, а есть хочется уже сегодня, – оно озорно улыбнулась, и Рита не выдержала.
Игрушки на самом деле были невероятно красивыми. Наверняка стоили под сотню евро, за двадцать невозможно было устоять. Вдобавок они очень походили на елочный шар, который давно, когда Рите было двенадцать и она с бабушкой приехала в Вену первый раз, фрау Шульц купила ей в подарок на ярмарке. Только тот шар был серебристого цвета. Рита очень любила его и рыдала два дня, когда однажды по неосторожности разбила.
И она не удержалась.
– Спасибо вам! – горячо поблагодарила девушка, получив заветную бумажку и сунув ей в руки коробку.
Рита не успела ничего ответить, как девушка уже бросилась бежать, на ходу помахав кому-то рукой. Быть может, подружке или молодому человеку, с которым приехала сюда. Рита ей даже немного позавидовала. Она всегда была слишком правильной, слишком прагматичной. Старалась просчитывать свои действия наперед, тщательно контролировала доходы и расходы, крайне редко совершала что-нибудь спонтанное. Она никогда не смогла бы потратить все деньги в путешествии и потом продавать покупки, чтобы дождаться самолета или оплатить обратный билет. Вот Марк наверняка смог бы.
Стоило только вспомнить о нем, как они с Соней появились в поле зрения. Соня держала в руках очередной красочный пакет, а Марк крутил головой в разные стороны, наверное, выискивая взглядом Риту. Она помахала ему рукой, привлекая внимание.
– Это не ребенок, а электровеник, – пожаловался Марк, опускаясь на скамейку рядом с ней и вытягивая левую ногу, едва заметно поглаживая колено ладонью.
– Что, добрый полицейский начал звереть? – поддела Рита.
Марк состроил ей рожицу, но вместо ответа заинтересованно посмотрел на коробку в ее руках.
– А я смотрю, ты времени даром тоже не теряла. А кто вчера говорил, что нам уже хватит игрушек?
– Оно само в руки упало, – рассмеялась она, коротко пересказав ему разговор с девушкой-хиппи, не умеющей рассчитывать бюджет. – Я подумала, что можно подарить всем родственникам по шарику: один бабуле, один твоей сестре, еще один – родителям. Будет такая маленькая семейная реликвия, как, знаешь, были когда-то модными кулоны с двумя половинками сердца для влюбленных.
Марк удивленно нахмурился, как будто пересчитывал в уме игрушки и людей, кому Рита собралась их дарить. Поженившись, они какое-то время жили в его квартире-студии, но после рождения Сони перебрались к Вере Никифоровне. У той было три комнаты, и они вполне комфортно могли жить все вместе, оставив студию действительно студией. Соответственно, и елку ставили общую. Значит, последний шар достанется вовсе не им самим.
– А кому четвертый?
Рита смутилась, преувеличенно внимательно наблюдая за прыгающей на одной ноге возле домика с жареными каштанами Соней, которая, казалось, уже забыла об усталости, а затем повернулась к Марку.
– Я хочу предложить позвать на Рождество твоего брата с семьей.
Судя по выражению его лица, он подумал, что ослышался.
– Зачем?
Рита подозревала подобную реакцию, и давно мысленно выстроила целый монолог, призванный убедить его в правильности такого решения, однако сейчас все заготовленные слова вылетели из головы.
– Потому что это неправильно, – сказала она. – Он твой брат, и это неправильно, что вы не общаетесь.
– Я три года спал с его женой, – с сарказмом напомнил Марк. – Ты думаешь, мы можем нормально общаться?
– Но ведь вы же общались после этого восемь лет.
– Ключевое слово, Рита, – нормально, – сквозь зубы процедил он. – Нормально мы не общались.
Рита почувствовала, как от волнения вспотели ладони, хотя на улице стоял небольшой мороз, и закружилась голова, но отступать она не собиралась. Да и некуда теперь было.
– Так может быть, пришло время все исправить? – стараясь, чтобы голос не дрожал, спросила она. – Марк, нельзя жить прошлыми обидами. Да, те восемь лет вы нормально не общались. Вы портили жизнь друг другу и всем вокруг. Может быть, пора это исправить?
– Думаю, родители не согласятся. Всем было хорошо последние четыре года, когда мы не пересекались.
– Родители будут только за, если вы наконец помиритесь.
Марк наконец посмотрел на нее, и Рита поняла, что он обо всем догадался.
– Вы ведь уже говорили об этом, так? – спросил он и, не дожидаясь ее ответа, продолжил: – Может быть, и с Францем уже все обсудили?
Рита молчала. Идея позвать старшего брата Марка на Рождество пришла ей в голову около месяца назад. Его родители предложение горячо поддержали, хоть отец и высказывал сомнения, что добром это не кончится. Однако они взяли на себя заботу уговорить Франца, а Рита должна была решить вопрос с Марком. И вот, кажется, она свое задание бесславно провалила.
– Вот как, – глухо произнес он, правильно истолковав ее молчание. – Ну что ж, очень приятно, что вы все решили за моей спиной.
Он поднялся со скамейки и оглянулся в поисках Сони. Та уже переместилась от домика с каштанами к домику с яркими игрушками. Найдя ее взглядом, Марк подхватил трость и так быстро, как мог, направился к ней.
– Марк! – Рита поднялась следом. – Марк, постой!
Несколько прохожих оглянулись на них, и Рита поспешила следом за ним, чтобы не кричать.
– Марк, послушай…
Однако он не слушал. Торопливо шел вперед и даже не оглядывался, хотя наверняка слышал ее.
– Гретхен! – позвал он.
Девочка, в отличие от него, на зов сразу обернулась и вприпрыжку побежала к нему. Марк подхватил ее на руки так легко, словно не хромал только что, сильно опираясь на трость. Рита догнала его, когда девочка с широкой улыбкой уже что-то показывала ему в той стороне, откуда прибежала.
