– Да ладно, – возразил я. – На дороге в ту сторону никого, что им, до вечера тут стоять?
Светка вздохнула и сдвинулась влево.
Дверца открылась, и в машину забрался мелкий пацан, а за ним беременная девушка.
Они поздоровались и расположились рядом со Светкой, отец вернулся за руль, и мы поехали дальше.
– Куда едете? – спросила Светка у девушки.
– В Черняево, – тут же ответила девушка. – Мы от бабушки идём, она в Клушине живёт. Тут двадцать километров. Мы у бабушки картошку окучивали.
Исчерпывающая информация.
– Как картошка в этом году? – спросил отец.
– Сухо в этом году, мало картошки будет. Зато вкусная. И мёд в сухие годы полезней.
– Если пчёлы опять не передохнут, – буркнул пацан.
– У вас пчёлы погибли? – обернулся отец.
Пчёлы передохли.
– Ага, – подтвердила девушка. – Пчёлы уже третий год дохнут, все пасечники бегут в соседние области. Папка уезжать хочет, в Черняеве у нас смехота…
– Слизни, – вставил пацан. – Всю клубнику съели слизни. А малину вошь малиновая. Грибы всё время червивые, он с ноготок еще, а уже гнилой…
– Да уж… – сочувственно сказала Светка. – Малиновая вошь шутить не любит.
– А у вас как? – спросила девушка в ответ.
– У нас всё паршиво, – ответил я. – Всю княженику побило молью.
– И репу, – добавила Светка. – И турнепс.
– И вязига не зацвела, – добавил я.
Хотя вязига это что-то другое, кажется, пироговое.
– Вот я и говорю, – согласился пацан. – Всё зашаталось. А вы сами откуда?
Я не успел, а Светка быстрей меня соображала:
– Трупылёвские мы. В Трупылёве живём, то есть прямо там, у бочагов.
Ну конечно.
– Да, я там был, – сказал пацан. – Хороший посёлок. Там черёмуховый кисель варят.
– Обожаю черёмуховый кисель, – поддержал я. – Однажды три литра за обедом выпил.
– Его же нельзя много пить! – удивилась беременная девушка. – Желудок же скрутит!
– У меня здоровье железное, – признался я. – Мне от киселя ничего не было.
– А меня пучило всё время, – в свою очередь признался пацан. – Так вы куда едете-то?
– А мы в Холмы едем, – сказала Светка.
Пацан присвистнул.
– В Холмы? – переспросила девушка. – Зачем в Холмы-то?
– Путешествуем, – ответила Светка. – Внутренний туризм развиваем. В Холмах растёт гигантская сосна и есть пеньковый техникум.
– Не надо туда ездить, – сказал вдруг пацан.
– Не надо? – удивилась Светка. – Почему?
– Потому…
– Потому что там одни дурни живут, – ответила вместо него девушка. – Мы туда с папкой за тёсом поехали, баню хотели переставлять, так они нам тёс продали, а потом ещё и колеса нам прокололи.
– Точно, колёса прокололи, – подтвердил пацан. – А ещё я там пиццу купил – три дня потом есть не мог. Так что вы лучше туда не ездите, обязательно там отравитесь. Они там с вывихом все. Так что мы в Холмы никогда не ездим.
– Как это – с вывихом? – продолжала расспрашивать Светка.
– Я же говорю – они нам все колёса прокололи, – повторил пацан. – Нам пришлось в машине ночевать, а они всю ночь вокруг стояли.
Я хихикнул.
– Как это – стояли?
Я обернулся назад. Пацан сидел между девушкой и Светкой. Лет десять ему, наверное. И всё, никаких больше качеств. На девушку похож, наверное, сестра его.
Девушка ткнула парня в бок.
– А что? – спросил он. – Тебя не было тогда, а я натерпелся. Мы в машине закрылись, а они стояли вокруг и смотрели.
– Зачем? – не понял я.
– А кто их знает? – пацан пожал плечами. – Стояли и смотрели, я уснуть не мог – они под каждым столбом торчали. Стояли и стояли, но так ничего и не сделали. Но всё равно неприятно. А на следующий день ни один шиномонтаж не работал, хорошо у нас камеры были, перебортовались кое-как и убрались.
– Да, они странные там, – подтвердила девушка. – Хотя и вежливые очень.
– И нет там никакой сосны и никакого техникума, – добавил пацан. – Там одни стуканутые!
– А у нас как раз бескамерные шины, – сказал я. – Если что, не заклеить. Па, может, не поедем?
Отец промолчал.
– Правильно, не ездите туда, – посоветовала девушка. – Лучше к нам в Черняево, у нас два родника с живой водой и земляничные поляны. Если дача нужна, то у нас три дома свободных, в любом можно жить.
– А я уже на пеньковый техникум настроилась, – с сожалением сказала Светка.
– Можно на обратном пути заехать, – предложил я. – Я очень люблю земляничные поляны. Но пеньковый техникум тоже безумно интересно проведать.
– Ну, как знаете, – девушка погладила себя по животу. – Но ночевать не оставайтесь, там люди действительно… не знаю. Лучше не ночевать, короче.
Мы пообещали, что будем настороже, а на обратном пути обязательно заедем в Черняево. После этого Светка и пацан полчаса беседовали о преимуществах жизни в Трупылёво, а мне скучно стало, и я смотрел на дорогу.
Мы высадили беременную девушку и её брата возле указателя на Черняево, а сами отправились дальше по грейдеру. Километров через семьдесят дорога снова вырулила к реке и пошла по берегу, вдали показался городок, восходящий от воды на пологий холм. Теперь точно понятно, почему Холмы. Дома издали напоминали насекомых, карабкающихся на круглый камень, настырных чёрно-красных букашек.
– Кажется, приехали, – сказал отец.
Дорога вернулась в лес. Я успел заметить, что Холмы сплошь деревянные, каменных зданий никаких… всё, больше ничего не успел заметить.
– Иногда мне кажется, что я их понимаю, – сказала Светка.
– Кого? – не понял я.
– Местных, – ответила Светка. – Тут очень трудно. Весной слякоть, летом жара и комары с лошадь размером, осенью грязь, зимой стужа и волки. Хочешь не хочешь, а начнёшь…
– Дурить, – закончил я. – Тут всегда дурить хочется.
– Да, дурить, – согласилась Светка.
– Я же просил собраться, – напомнил отец. – Приехали почти, возьмите себя в руки наконец.
Лес слева оборвался, и открылся простор. Огромное жёлтое поле, оно плавно опускалось вниз, в синь, в конце которой серебристо блестела река.
– Ого! – оценила Светка. – Да тут просто Шишкин и Пушишкин запнулись, смотрите, какие виды!
– Рожь, – определил отец. – Что-то рано налилась… А это кто?
По полю шагало несколько фигур, как мне показалось издали, в космических скафандрах, точно склеенных из серебристой фольги. Но почти сразу я догадался, что это не скафандры, а костюмы термической защиты.
