– Купи две бутылки лимонада и коржиков каких, – велел я. – Потом иди на скамеечку на другой стороне площади и жди меня.
Светка не стала спорить, хмыкнула только и отправилась в «Продукты». А я обежал площадь справа, свернул в Аптечный переулок и заглянул в магазин «Мототехника». Раньше здесь явно размещался гараж, на стенах сохранились масляные кляксы, пахло бензином, железом и резиной, в дальнем углу возвышался стеллаж с запчастями. От стены до стены в три ряда стояли мопеды, скутеры, скутеретты и велосипеды разных цветов и размеров, я заметил даже велосипед с электродвигателем. Возле новенького мотоцикла «Минск» возился с ключами усатый мужик, увлечённо совершая предпродажные манипуляции, меня не заметил.
Я кашлянул.
– Тебе чего? – не отрываясь, спросил он.
– Мопед хочу купить, – ответил я.
Обернулся.
– А лет тебе сколько?
Так и знал.
– Шестнадцать, – соврал я.
Сейчас паспорт потребует.
– Ага, – не стал настаивать механик. – Я в шестнадцать уже на «Урале» свистел, понятно, чего там.
– Мне «Урал» не нужен, мне попроще. Мопедку какую китайскую за три рубля…
– Можно и за три, – механик вытер руки. – Только это… Сколько там тебе? Шестнадцать? Через два года прибегай.
– Сейчас надо, – вздохнул я.
– Никак, – механик вернулся. – Ты не можешь совершать крупных покупок до восемнадцати лет. Я тебе даже велик продать не могу. Золотник могу, подшипник могу, тосол. Тебе не нужен тосол?
– Не…
– Жаль.
Мужик вернулся к «Минску», а я остался стоять, разглядывая технику. Через минуту мужик обернулся.
– Еще не ушёл? – спросил он.
– Мопедка очень нужна, – сказал я.
– Уговорил, – мужик улыбнулся и снова отстал от «Минска». – Есть одна штука, если хочешь, покажу.
Он направился на задний двор, я пожал плечами и пошёл за ним.
На заднем дворе под навесом стояло ещё штук двадцать всякой мототехники, но не новенькой, а уже заслуженной, видавшей дорожные виды, подержанной и покатанной. Питбайки в основном. Механик впрыгнул в это железо, как пастух в овечью отару, схватил за шкуру подвернувшегося барана и выволок его покупателю, то есть мне.
Красный, немного ржавый, но покрышки новенькие.
– Могу продать как частное лицо частному лицу, – механик хлопнул мопед по баку. – «Пилот»! Из первой партии, её делали на том же конвейере, что и автоматы Калашникова. Ему сносу нет! Всего двадцать тысяч.
Я поморщился.
– Это не дорого, – тут же заверил продавец. – Это очень не дорого. Поршневая сто десять, двухтактный, мотик из-под себя рвёт! Бак увеличенного размера!
Он начал дальше рассказывать про необыкновенные достоинства мопеда, про скорость и прочие показатели, а я аккуратно доставал из внутреннего потайного кармана деньги. Если честно, я думал, что будет дороже. И вообще ничего не получится.
– У меня только пятнадцать, – я достал деньги.
– Пятнадцать… – поморщился механик. – Там покрышки совсем новые и в амортизаторах масло поменяно…
Я шагнул к выходу.
– Ладно! – согласился продавец. – Ладно, согласен. Забирай. Жадность – грех.
Механик подкатил мне мопед.
– Бак залит, – механик похлопал по баку. – Колёса накачаны. Документы в левом бардачке. Садись – и катись.
Я отдал деньги, забрал мопед.
– Шлем не нужен? – спросил продавец. – Могу бесплатно дать строительную каску, у меня тут завалялись.
От каски я отказался.
Продавец не соврал – мопед оказался шустреньким. И с первого толчка запустился, и колесом задним рвал. Я быстренько вырулил из переулка и отыскал Светку, она послушно ждала меня на скамейке с газировкой и пакетом с пирожками. Жевала булку и делала воскресный вид, хотя сегодня было не воскресенье, сегодня… Что-то я забыл, который день.
Я не спеша объехал площадь и убедился, что за нами наблюдают. В окна, из машин, прогуливаясь по тротуару. Смотрят. На нас смотрели. Это не была моя паранойя, наблюдали. Каждую минуту нашего пребывания в Холмах за нами наблюдали, теперь я в этом не сомневался. Никто и все сразу. Весь город. Неприятное ощущение, точно ты мышь, угодившая на дно глубокой стеклянной миски, а сверху через края на тебя смотрят давно не обедавшие куницы. И скрип когтей по стеклу.
Да, попугайчик в клетке. Только хозяин вовремя не вернётся.
Остановился рядом со Светкой.
– Похуже не мог достать? – Светка поморщилась от мопеда.
– Дай попить, – не ответил я.
Светка вручила мне бутылку с минералкой, я пил долго и с удовольствием.
– Не развалится по пути?
– Гарантировать не могу.
– Ладно. – Светка устроилась на сиденье за мной.
Задние амортизаторы заметно просели, всё-таки нас на самом деле откормили здесь.
– Держись крепче.
Светка схватилась за меня.
С двойной нагрузкой мопед резвости уже не проявлял, но всё равно тянул неплохо, за шестьдесят километров вываливались легко. Я решил не терять времени, сразу вырулил на дорогу, ведущую из города, и покатил прочь, в сторону полей и леса. Второй раз за сегодня.
Город закончился быстро, мы оказались в полях. Самих полей уже не было, только чёрные квадраты, зажатые зеленью леса. Спорынья проиграла.
Дорога хоть и не асфальтовая, но раскатана оказалась неплохо, так что я вполне держал пятьдесят километров. Выше задирать скорость смысла не было, можно перегреть двигатель и получить клин.
Так тарахтели почти полчаса, потом я выбрал лесной отворот и свернул на него, остановился под ёлками, чтобы не видно с дороги. Здесь висела тень, было свежо, из леса тянуло холодком, пахло ягодами, мхом, грибами и влагой.
– Что? – спросила Светка.
– Надо минут пять постоять, а то поршень спечётся, не доедем никуда.
– Постоим, – согласилась Светка. – Только недолго. Не хочется мне в этом лесу задерживаться.
Она спрыгнула на землю и стала приседать, разминая ноги.
– Что ты про это думаешь? – Светка кивнула в сторону города.
– Не знаю…
– Поганое место. На яму похоже. На холме стоит, а яма ямой. А мы в неё проваливаемся и проваливаемся. Ты видел хоть один город без сотовой связи? Что за сказки про оползень?
– А ты слышала про Праздник Топора?
– Людей на улицах мало. Но при этом кажется, что следят…
Светка бросила приседать и высморкалась.
– Никто не знает, что мы здесь, – сказала она. – Никто не знает, где находится наш отец. Нас как бы нет. Но не это самое противное…
