— Отношения в семье?
— Как тебе сказать… По здешним стандартам, нормально они еще и живут. Ну выпивает Батоев по выходным, ну поколачивает жену, но так-то все по-людски у них. Это цитата.
— Рука у женщины конкретно сейчас сломана?
— Есть такое. Ты же знаешь: не смотрела куда шла, упала, никакой милиции.
Кажется, мне придется слетать в место замечательной природы и прекрасной экологии и поучить кое-кого уму-разуму, особенно тому, как не доставать никоим образом мою кукляху. Расстроенная любовница — мои лишние нервы, которые она и так мотает будь здоров.
— Что о девчонке говорят? Как этот… отец к ней относился?
— Погано. Младше была — вечно в синяках и слезах ходила. Постарше стала — убегала, а он шатался по селу да глотку драл, пока не успокаивался. — Решено, завтра же дам Людмиле распоряжение подкорректировать мой график и выкроить пару свободных деньков. В глубинку потянуло так, что аж зубы свело и костяшки на кулаках зачесались. — Потом и друзья ее прятали, а как подросли, уже и вступались.
В этом причина твоей такой привязанности к этим недоделкам, мультяха? Они защищали тебя, а ты теперь считаешь нужным делать то же самое для них?
— Причина?
— Мамаша его, считай, бабушка девочки, себе в голову вбила и сынку, что девочку мать ее до свадьбы нагуляла.
— Был повод для таких разговоров?
— Да поначалу тут все виляли, типа, сплетни бабские и все такое, а потом «одна добрая женщина и прям подруга близкая» той же Майи Батоевой, то бишь матери нашего объекта, «по страшному секрету» выболтала мне, что было у них некое ЧП. Буквально за неделю до свадьбы пошли они в лес по грибы, а там на них волки напали, да не простые, а какие-то прям суперогромные, чуть не телята. Ну ясное дело, у страха глаза велики.
Ручка кресла жалобно скрипнула в моей руке. Это тебе, Сергей Кнутов, человек ты чистокровный, волки размером с телят кажутся бабскими паническими бреднями. Уж я-то знаю, что их небывалый размер может означать.
— Так вот, эта Котлярова поведала, что якобы те самые монстроволки принялись их гонять по лесу, к дому не пуская, они с Майей с перепугу друг друга сразу потеряли. Она смогла-таки до села прорваться, а вот Майя нашлась только утром. Причем искали ее всем миром, а как девушка домой пришла, никто и не видел. Зато она утверждает, что, навестив подругу через несколько дней, абсолютно точно видела на шее у той след от сходящих засосов, ну или укусов. Короче, сам понимаешь. И, про между прочим, как раз где-то в том месте, куда девиц за грибами понесло, стояли лагерем некие городские туристы — красавчики, что прямо ах. А после той ночи их и след простыл. Котлярова, само собой, Батоевой подруженция лучшая, и, типа, никогда и никому об этом, только мне первому, как на духу, потому что видит же, что я человек хороший и мужчина видный, ага, а она баба одинокая и давно не тра…
— Кнутов, меня твои рабочие моменты и методы получения информации не интересуют. Ты об этих туристах узнал что-то?
— Шеф, побойся бога! Двадцать лет прошло! Туристы, дикарями в лесу — что я тебе на них нарою, да еще и столько лет спустя?
— Сам сказал, что народу там немного, и двадцать лет не пятьдесят. Мозгами пораскинь: несколько городских красавчиков приезжают в глушь, сто процентов тут же привлекают внимание местных девиц, а значит, автоматически и раздражают тамошних парней. Могли быть какие-нибудь напряги, даже сцепиться с кем могли, плюс обычно в таких местах участковые в курсе, что у них на территории происходит и кто и зачем находится. Это тебе не город, где всем на все насрать. Так что твое возвращение к цивилизации откладывается, ты копай, копай давай.
— Ой, да я и не против, пока ты мне командировочные так щедро платишь.
Отключившись, я рассеянно уставился в противоположную стену кабинета, размышляя. Какова вероятность того, что волки были никакие не просто особо разожравшиеся от обилия дичи звери, а все же оборотни, выехавшие подальше в глухие леса побегать-оттянуться? Минимальная, но она все же была. Гораздо больше сомнений у меня вызывало, что оборотень в своем уме был бы настолько легкомысленным, чтобы не позаботиться о защите с человеческой женщиной. Хотя как раз именно волки во все времена славились большей частью таких вот «проколов», и все известные полукровки как раз плодами их косяков и являлись, став источником потом для мифов и страшных историй. Повзрослев, волки наживали достаточно мозгов, а вот по молодости…
Я усмехнулся своим мыслям и покачал головой. Сам-то хорош! Два прокола за два же траха против прежнего… никогда. Но, по крайней мере, я не собирался проявлять в этом вопросе беспечность в будущем и оставлять после себя такой вот сувенир Аяне. Хотя я и ее-то пока не планировал оставлять и отпускать. Нет, еще толком и не распробовал. Так, может, причина ее такой для меня притягательности именно в наличии хоть и слабенькой, но звериной крови? Ведь неспроста именно вечный пофигист брезгливо-переборчивый волк мой по ней ерзает и слюной давится. Что же, этот вопрос запросто решается элементарным анализом крови в одной очень специфической закрытой лаборатории, принадлежащей исключительно сообществу перевертышей. И кстати, там же хранятся образцы ДНК всех ныне известных семейств и родов, так что установить ее родство…
Стоп! Никаких, сука, анализов! Никакого установления родства пока! Абсолютно все семьи оборотней богаты и влиятельны, и к какой она не оказалась бы причислена по результату исследования, родственникам немедленно об этом сообщат. Таковы правила, и даже у меня не будет возможности на это повлиять. Есть шанс, что блудливый кобель, обрюхативший мать моей кукляхи, и знать о ней ничего не захочет, как не хотел и до сих пор. А если не так? Чистокровные волки — такие стайные твари: сочтут кого-то своим и дружно кинутся защищать и отбивать. Оно мне надо? Ничего подобного. Моя кукла. Моя. Больше ничья.
Схватившись за телефон, я стал набирать Кнутова, собираясь дать отбой поискам следов безвестного возможного донора спермы. Но сотрудник уже был все зоны. Тогда я набрал ему сообщение, требуя сворачиваться и возвращаться немедленно. Нечего там болтаться. Мало ли… Там лишнее слово, тут странный вопрос — и хрен его знает, куда звон потом докатится. Земля-то вон какая ма-а-аленькая и круглая.
Перетерпел деловую встречу с особо много мнящем о себе и своем едва ли не суперсекретном производстве гендиректором предприятия, делающего суперноваторское оборудование для разработок редких металлов и чего-то там еще, что, по его мнению, подразумевало, что договор на охрану он никак не может заключить с нашим простым менеджером, ему сразу меня подавай. К концу едва сдерживался, чтобы не послать этого пафосного индюка, отнимающего мое время. Нельзя так с клиентами, даже самыми доставучими, это непрофессионально, да и не его вина, что у меня в башке так и тикает обратный отсчет, как в бомбе с часовым механизмом, и я реально умираю от предвкушения того момента, когда она рванет.
Едва оставшись один, отзвонился Серафиме, велев заканчивать затянувшуюся с самого утра их с Аяной отлучку из дома. Семь дней прошло. Хватит с меня. По дороге заказал доставку ужина, тянул время, выбирая в элитном магазине вино, пусть и отдавал себе отчет, что моя деревенщина-анимэшка вряд ли способна оценить его, а мне так вообще на него плевать, ведь не алкоголем я намерен всю ночь упиваться. Решив хоть внешне соблюсти все дурацкие традиции классического свидания, букет ей купил. И пусть между нами нет ничего и близко классического, но ведь я стремлюсь свести отношения с Аяной хоть к какому-то порядку, а не к этому воинственному бардаку, что между нами все время вспыхивает. Любовниц заводят для удовольствия и расслабухи, а не для постоянного противостояния, насколько бы оно ни заводило. Так что буду приучать: вкусная еда, выпить для настроения, цветочки-побрякушки, чтобы порадовать ее, а она за это должна радовать меня. Привыкнет, куда денется. Кстати о побрякушках… Я зашел в хорошую ювелирку и выдержал атаку желающих угодить продавцов, пытаясь выбрать хоть что-то для моей кукляхи. Черта с два это оказалось легко. Представить нечто ярко блестящее тут, в витринах, на ней не выходило. А все потому, что, только позволяя себе фантазию, как же та или иная вещица ляжет на ее смугловатую бархатистую кожу, я тут же зверски заводился, все сверкающие камни и драгоценные металлы улетучивались из моего сознания, оставалась лишь одна кукляха в чистом виде. То есть обнаженной, уже насквозь промокшей и готовой принять меня в себя. В итоге выбрал я какой-то гарнитур «платина, изумруды, с россыпью голубых мелких бриллиантов», как восторженно тарахтела консультант, и, сунув коробочку в карман пальто, поехал наконец к моей мультяхе.
