В 1993 году «Чайф» сдружился с молодыми актёрами Театра-студии Олега Табакова. Владимир Машков, Сергей Шкаликов, Андрей Смоляков и другие артисты год назад «спасли» «Оранжевое настроение», а теперь с удовольствием продолжили общение с музыкантами вживую. Многие из будущих звёзд театра и кино жили в маленькой общаге на Покровке. Летними вечерами в самом центре Москвы артисты с музыкантами жарили на мангале шашлыки, травили байки и хором пели, а москвичи и гости столицы и не подозревали, что скрывается за неприметной подворотней на шумной улице. Позже в репертуаре «Чайфа» появились две песни на стихи Шкаликова. А для поставленного Машковым спектакля «Смертельный номер» «Чайф» записал короткую композицию «Песня рыб». На сцене заброшенного Зелёного театра в парке Горького «чайфы» вразнобой утютюкали, а Галанин скрипел: «Не ешь!». Ради прикола эту психоделику включили в новый альбом «Пусть всё будет так, как ты захочешь».
Название этой пластинки подарил Шахрину Майк Науменко. Последний раз они виделись в январе 1990-го на фестивале «Рок-акустика» в Череповце, за полгода до смерти Майка. Тогда Науменко на обороте шахринского бэджика участника написал пожелание: «Пусть всё будет так, как ты захочешь». Несмотря на такую рок-н-ролльную биографию имени альбома, рок-критика дружно обвинила этот диск в попсовости. Странно. Да, «Пусть всё будет…» — альбом светлый и ностальгический, весь пронизанный озорным настроением школьных танцплощадок середины 1970-х. Почему-то слушатели смогли считать это весёлое послание от собственной юности, а критики — нет. Возможно, они в своём школьном детстве просто не танцевали под музыку ансамбля старшеклассников.
Как бы то ни было, но Шахрину пришлось оправдываться за коммерческий успех нового альбома: «Пожалуйста, я готов обсуждать наши песни! Да, они стали более лиричными, но мы себе ни в чём не изменили и перед собой абсолютно честны! Мы до сих пор играем и пишем то, что нам нравится! Мы играем только в тех концертах, где мы хотим играть. Если люди со стороны знают какие-то критерии „попсовости и непопсовости“, „правильности и неправильности“, то мне их искренне жаль, потому что, когда мы эту музыку начали играть в школе, взяли в руки гитары, то у этой музыки не было правил. Штука под названием „рок-н-ролл“ делает тебя более свободным, эта музыка и есть наша свобода! Когда нас пытаются сейчас загнать опять в какие-то рамки, опять, как в школе, говорить: „это хорошо, это нехорошо, вот так не одевайся, вот так не говори, и с этой компанией не водись“, — мне хочется сразу сказать: „Идите в жопу, господа учителя!“ Мы играли на танцах в 1978 году, и нам нравилось, что люди приходили танцевать. Хотя, по нынешним меркам, танцы — это „попсовое“ занятие. Для меня „попсовость“ — это когда некачественно сделано, это халтура! Пока я вижу только голословные обвинения нас в халтуре и „попсовости“, а примеров — нет! Видимо, нам не могут простить того, что группа стала популярной. Но у нас обиды нет».
Бегунов с утончёнными рок-критиками и блюстителями чистоты жанра разговаривал более брутально: «Обвинять попсу очень легко, но глупо! Значительно проще выйти с ними на одну сцену и показать, кто из вас говно. А не играть с ними на одной сцене — это глупо. Ты выйди, сыграй и „убери“ их — делов-то на копейку!»
На волне успеха последнего альбома группа «Чайф» решила отметить собственное десятилетие с невиданным размахом. В юбилейный концертный тур по 27 городам страны отправились целой автоколонной: впереди двухэтажный автобус с надписью «„Чайфу“ — 10 лет» на борту, собственным туалетом и видеомониторами. В его комфортабельном нутре перемещались по России юбиляры, разогревающая группа «СерьГа» и 15 человек технического персонала. За автобусом следовали два трейлера со звуковой и световой аппаратурой. Спонсором всего этого великолепия выступило пиво «Викинг». Благодаря ему билеты на концерты тура получились сравнительно недорогие. Играли по большей части во Дворцах спорта и с неизменным аншлагом.
Юбилейные концерты убедительно показали, что популярность «Чайфа» вышла далеко за пределы рок-тусовки в самом широком смысле этого слова. После 1995-го музыка «Чайфа» вдруг стала частью общемузыкальной культуры страны. Широкой аудитории тоже нравились бодрые рок-н-роллы, но более горячо она реагировала на раскрученные радио и телевидением песни в жанре «распевного народного страдания»: «Поплачь о нём», «Не спеши», «Ой-йо». России очень нравилось надрывно грустить именно под такой «Чайф», и музыканты, напутствуемые своим менеджментом, шли стране навстречу. «Ребята, завтра мы едем в Норильск, там рок-н-роллы играть не стоит. Там в первом ряду сидит бухгалтерия в декольте, она предпочитает поплакать».
К подобным требованиям директората и народа Шахрин относился с пониманием: «Мы же взрослые мужики были, знали, что уже вляпались в эту лужу под названием шоу-бизнес, и не пытались делать вид, что идём по ней, не замочив ног. Да, звук стал мягче… Но это нормально и не значит, что мы „опопсели“. Мы осознавали, что всё делаем правильно. Никаких изменений особенных в нашей жизни не произошло. Мы остались прежними. Из-за денег никогда в группе конфликтов не было. Да и не было там денег каких-то особых. Ну стало концертов побольше. Стали летать на самолёте, а не в общем вагоне ездить. Жить-то мы продолжали в Екатеринбурге».
Кстати, вопрос «А почему вы до сих пор живёте на своём Урале?» был и до сих пор остаётся самым популярным в сотнях интервью, данных «Чайфом» за всё время его существования. По всем законам сверхцентрализованной России добившийся известности артист должен, сверкая пятками, мчаться в Москву или, на худой конец, в Питер. И почти вся история отечественной поп- и рок-музыки подтверждает этот закон. А неправильный «Чайф» прёт против течения. Вернее, не прёт, а сидит на одном месте, никуда не уезжая из родного города. Музыканты наверняка уже мозоли натёрли на языках, отвечая, что они любят Екатеринбург, ценят то, как их любят в Екатеринбурге, и что пока авиасообщение в стране работает без особых перебоев, гастрольные поездки можно совершать из любой точки России. По словам Шахрина, «родная среда — великая вещь. Многие мои друзья-музыканты, писавшие здесь великие песни, переехав в другие города, ничего такого же не создали. Я не говорю, что они стали писать плохо, просто ничего сравнимого с музыкой, сочинённой на родине, они больше не сочинили. К тому же у меня от московской воды кожа начинает шелушиться».
Выкроив в графике юбилейного тура три дня и воспользовавшись тем самым авиасообщением, «Чайф» в ноябре ненадолго вернулся домой и в студии «Новый проект» записал 21 песню для второй серии «Оранжевого настроения». «Мы подумали: почему одни старые песни выпустили, а другие — нет, — говорит Шахрин. — И стали периодически после пары номерных альбомов записывать очередное „Оранжевое настроение“. Получается почти по-ленински — два шага вперёд, один назад. Если наши новые работы — это движение в сторону современного звучания, то „настроения“ — этакие отдушины, попытки ссать против ветра. Тем более что переписывать старые песни бессмысленно — это только убьёт их, а вот такое весёлое исполнение даёт им новую жизнь».
Удивительно, но второй ретро-альбом с одинаковым восторгом приняли и критика, и публика. Одни ностальгировали под песни 1980-х, другие эти времена не помнили и принимали старые песни как абсолютные новинки. Специально для самых юных меломанов Шахрин в буклете с текстами подробно объяснил все термины, которые могли оказаться не знакомы молодёжи. Но откуда юный россиянин может узнать, кто такой пионер и зачем надо было сдавать пустые бутылки? Конечно из песен «Чайфа»!
