Я в задумчивости пожевала губами: идейка-то дельная, в таверне действительно можно булькнуть незаметно кому-нибудь мои испытательные отвары и потом понаблюдать результат.
— Ладно, идём, — отрывисто произнесла я и сдёрнула с вешалки плащ.
Днём Развалины не охранялись, как мы выяснили, из чего сделали вывод: о портале знали многие, и преподаватели контролировали походы туда только вечером.
— Чтобы без фокусов мне! — на ходу читала я инструкцию по поведению — А то будете неделю животами мучиться, туалет родным домом станет! — пригрозила на всякий случай.
Уж что-что, а слабительное почему-то выходило у меня легче и качественнее всего. По крайней мере, так утверждала профессорша по зельеварению, и я склонна ей верить, как и тому, что зачёт по нему я сдала с первого раза.
Сейчас, в середине дня, в большом зале народу было немного, в основном все, конечно, собирались к вечеру. В углу сидела парочка путешественников в пропылённой одежде и уплетала обед, за соседним столиком клевал носом за кружкой эля сонный наёмник. Девушки выбрали место подальше, в глубине, и тому была причина. Ещё, в «Погребке» сидела шумная компания студентов-старшекурсников из Академии Общей магии, среди которой был и предмет воздыханий Матильды. Она, конечно, очень старалась не подавать вида и не сильно коситься в ту сторону, но хитрая улыбка на лице Олинны говорила о том, что усилия ведьмочки успехом не увенчались. Тем более, что убрать мрачное выражение с лица ей не удалось. Хвеля же, плюхнувшись на стул и ничего не замечая, проводила взглядом служанку в странно скособоченном фартуке и с раскрасневшимся лицом. Конечно, белобрысая не преминула отпустить скользкую шутку:
— Интересно, и чем она занималась в кладовой? Помогала бармену настроение поднять? — ехидно оскалилась вредина, спустив Пушистика на стол.
Удивительно, но Матильда не одёрнула телохранительницу, мрачно уставившись на разводы на столе. К ним подошла официантка, приняла заказ, и Хвеля наконец обратила внимание на кислый вид ведьмочки.
— Кого хороним? — лениво осведомилась она, оглядывая зал острым взглядом, несомненно на предмет какой-нибудь пакости.
— А?.. — вскинулась Мэтти, сфокусировав взгляд на Хвеле. — Н-нет, никого, всё нормально, — поспешно отозвалась она, натянув на лицо улыбку и прекрасно понимая, что может быть, если наёмница прознает о причине такого настроения Матильды.
Причина, синеглазый третьекурсник Мэл спокойно попивал послеобеденное пивко в компании друзей, и ни сном, ни духом не подозревал о нависшей над ним нешуточной опасности. Взгляд Хвели остановился на нём, и Олинна, наблюдавшая за подружкой с весёлой улыбкой, затаила дыхание, предвкушая развлечение. Мэтти, погружённая в свои переживания, ничего не замечала.
— Так вот, к слову о пакостях, — Хвеля почесала Пушистика, смирно сидевшего на столе и терпеливо дожидавшегося вкусных крошек. — Ведьмы же приворотными зельями балуются, да?
— Ну, делаем, ага, — буркнула Матильда, подвинув к себе принесённую официанткой кружку с квасом, и уткнулась в неё. — Тебе зачем? — она покосилась на Хвелю.
— А давай, он в меня влюбится! — радостно заявила белобрысая пакостница и ткнула пальцем в Мэла, как раз в этот момент смеявшегося какой-то шутке товарища.
Матильда молча проглотила ругательство: «Чтоб твой Пушистик сдох, тоща кривая!» Показывать свою заинтересованность в парне ей, конечно, не хотелось, ведь тогда Хвеля упрётся и из вредности заявит, что другую жертву выбирать не собирается. Олинна, сдавленно хрюкнув, спряталась за кружкой, не встревая в разговор и хитро поглядывая на подругу. Соглашаться Мэтти, конечно, ой как не хотелось, но выбора не было.
— Ладно, приворожу, — нехотя отозвалась Матильда и скривилась — в её кружке кваса не осталось, она подвинула к себе Олиннину и сделала оттуда глоток. — Мне нужна его кружка, откуда он пил.
— Нет проблем, ща будет, — с готовностью заявила Хвеля и вскочила.
В этот же момент компания Мэла тоже встала, закончив с послеобеденными посиделками. Матильда же, тяжело вздохнув, вытащила из кармана склянку — как всякая уважающая себя ведьма, она всегда носила всякие полезные вещички с собой, — взяла кружку телохранительницы и слила туда остатки эля Хвели. Олинна бочком подвинулась к подруге и тихо спросила:
— Ты в самом деле это сделаешь, Мэтти?
— Если откажусь, эта недоделанная воительница из вредности настоит, — Матильда сморщилась. — И, чего доброго, попросит кого-нибудь другого это сделать. Лучше уж сама, благо, действие зелья временное.
Хвеля между тем неторопливой походкой направлялась к столику, за которым сидела компания Мэла. Лин, покосившись на свою кружку, задумчиво прищурилась. «Хм, Мэтти ведь пила из неё… Стоит попробовать!» Воодушевлённая своей идеей, Лин отвернулась и втихаря слила остатки кваса в такую же скляночку, как у подруги. Конечно, из головы блондинки совершенно вылетело, что и она сама употребляла из этой же кружки. Тем временем, раздался вдруг грохот и возмущённое ругательство, Матильда и Олинна вздрогнули и резко обернулись. На полу, растянувшись среди осколков посуды, лежала официантка и злобно смотрела вслед Хвеле, с гордым видом нёсшей добытый трофей, кружку. Мэтти упёрла руки в бока, процедив сквозь зубы:
— Вот посох ей в задницу, лишь бы гадости устраивать! — и уже громче, когда белобрысая остановилась рядом. — Ну и зачем было подножку ей ставить? — Мэт отобрала кружку у Хвели.
— Она сама споткнулась, — невозмутимо отозвалась наёмница.
Бормоча что-то под нос, Матильда слила остатки эля Мэла в отдельную склянку. Оставив деньги, компания отправилась обратно в общежитие, конечно, в комнату Мэтти.
— И что, вот прямо сейчас будешь зелье варить? — полюбопытствовала Хвеля, едва за ними закрылась дверь.
— Нет, гусей пасти, — огрызнулась хмурая Матильда. — Всё, притихли и не мешайте мне.
Олинна и её телохранительница чинно уселись на кровати, сложив руки на коленях и во все глаза наблюдая за сосредоточенной хозяйкой комнаты.
Заставляя себя думать только об эксперименте и ни о чём больше, я занялась приготовлениями. Зажгла горелку, открыла Сборник зелий и отваров и приступила. Итак, подогреть воду почти до кипения и добавить первый компонент — четырёхлистный клевер. Отлично помню, как собирала его, ползая на коленках по лужайке, рядом со Школой его целая поляна. По комнате поплыл приятный свежий аромат, и я удовлетворённо кивнула. Помешав будущее зелье тонкой дубовой палочкой, добавила следующую составляющую, четыре кусочка омелы. За ней пришлось к друидам на поклон идти, они тоже недалеко здесь жили, а их старшая — пренеприятнейшая тётка, старая карга! У них той омелы целая дубовая роща, а жмотится так, будто корень мандрагоры задаром отдаёт. Тем временем, зелье тихонько булькало, постепенно коричневея, и я засекла время: кипень всё должно ровно девять минут. Пока же принялась толочь в ступке следующий компонент, весьма дорогой, кстати — помёт белой летучей мыши. Мать моя ведьма, как же оно воняло!! Хвеля, конечно, не преминула заметить:
