Её душили столь разнообразные эмоции, что временами замирало сердце и перехватывало дыхание. Было обидно, что Эннио не удосужился поинтересоваться, а чего же хочет она, хотя бы для приличия, и всё решил за них обоих. С другой стороны, радость и облегчение от того, что батя не стал пытаться вернуть её домой. А ещё, это гадкое ощущение, что браслет делал её кем-то вроде собственности — как ужасно звучало, «принадлежит одному конкретному мужчине»! Она не собственность, в конце концов, и пусть уж лучше кольцо, если ему так приспичило, это хотя бы понятно и не унизительно! Хвеля остановилась у окна, делая глубокие вдохи и следя за медленно падающими снежинками: видеть никого не хотелось, слушать объяснения — тоже. Она зажмурилась, стиснув пальцами край подоконника и сдерживая появившееся вдруг желание тихо расплакаться.
Шагов в коридоре Хвеля не услышала, и как дверь открылась, тоже. Только когда на плечи легли чьи-то ладони, она нервно дёрнулась, вывернувшись, и оказалась лицом к лицу с Эннио.
— Ты!.. — Хвеля ткнула пальцем ему в грудь, ярость тут же вспыхнула, высушив слёзы. — Ты поступил, как мой отец! — выкрикнула она обвиняюще. — Ты просто решил всё за меня, не посчитав нужным даже спросить! А я живой человек, и у меня тоже есть своё мнение! Кто тебе вообще сказал, что я хочу принадлежать тебе?! — тут Хвеля замолчала, чтобы перевести дух и набрать воздуха, чем Эннио и воспользовался.
— Прости, — тихо ответил он, и на его лице появилось виноватое выражение. — Я был неправ, действительно сначала стоило с тобой поговорить, — сжав пальчики Хвели, он медленно поднёс их к губам и поцеловал по одному, не сводя с неё взгляда. — Мне было элементарно страшно, что ты откажешься, Хвель, понимаешь? — признался он, и у девушки все гневные слова замерли на губах после услышанного. — И я боялся, что в один прекрасный день вернусь, а тебя в самом деле нет в комнате, и вещей твоих тоже. Наверное, я слишком сильно люблю тебя, вот и совершаю всякие глупости. Хочешь, сниму этот дурацкий браслет?..
Хвеля молча смотрела на него широко раскрытыми глазами, не веря собственным ушам, и судорожно пыталась собрать в кучу разбегающиеся муравьями мысли.
— Что ты только что сказал?.. — наконец переспросила она охрипшим голосом.
— Могу снять браслет, — терпеливо повторил Эннио, не выпуская её ладони из своих рук.
— Нет, до этого, — пробормотала она, сглотнув вдруг пересохшим горлом.
Делать вид, что не понял, парень не стал, а послушно произнёс снова то, что она наверняка не ожидала от него услышать.
— Что люблю тебя? Ну, как-то так вот получилось, — Эннио развёл руками, вздохнул и светло улыбнулся. — Сам не понял, но факт остаётся фактом, Хвель. Ну что, будем снимать браслет? — напомнил он, запретив себе паниковать, если она всё-таки согласится это сделать.
— Да фиг с ним, — рассеянно отозвалась она, переваривая новость, никак не желавшую укладываться в голове. Эннио её любит. С ума сойти! Вот уж точно, чего она в ближайшее время совсем не ожидала от него услышать. — Ты… точно уверен? — с подозрением переспросила Хвеля, прищурившись и неосознанным жестом потеребив браслет.
Эннио покачал головой, негромко рассмеялся и развернув девушку спиной к себе, крепко обнял, положив подбородок ей на макушку. Внутри как что-то отпустило — она не стала вырываться, или дальше сыпать обвинениями и обижаться на него. Значит, гроза миновала, и можно расслабиться.
— Уверен, — весело отозвался парень, нежно коснувшись губами макушки Хвели. — Уж поверь, разницу между мимолётным интересом и чем-то серьёзным я могу понять.
— Кто тебя знает, — она хмыкнула, чуть повернула голову и покосилась на него с некоторым недоверием. — А я тебе не надоем? — выдала вдруг Хвеля, чем ещё больше развеселила Эннио.
— О, вот это вряд ли, врединка моя, — голос Эннио приобрёл вкрадчивые интонации, а палец словно в задумчивости провёл по ряду пуговичек спереди. — Не с твоим характером, Хвелечка. Кстати, отец твой согласился оставить тебя в покое, и не пытаться больше выдать тебя замуж без твоего согласия, — добавил он самую лучшую новость для девушки за последнее время. — Так что, — самая верхняя пуговичка оказалась расстёгнутой, а потом Эннио убрал светлые пряди и коснулся губами затылка Хвели. — До твоего совершеннолетия можешь жить спокойно, а там сама решишь, останешься со мной насовсем или нет, — его пальцы расстегнули вторую пуговичку, отвели ткань в сторону и нежно погладили ставшую очень чувствительной кожу, тут же отозвавшуюся россыпью горячих мурашек.
Хвеля прерывисто вздохнула, прикрыв глаза. Кажется, ей только что в завуалированном виде сделали предложение?..
— Ладно… я подумаю, стоит ли тратить свою единственную и неповторимую жизнь на такого засранца, как ты… — задумчиво ответила бывшая наёмница, чуть откинув голову и давая Эннио возможность дальше исследовать губами нежный изгиб шеи.
— Значит, не злишься уже? — его пальцы медленно расстегнули ещё одну пуговичку и ловко нырнули под тонкую нижнюю сорочку.
— Не смей больше ничего делать за моей спиной и без моего согласия, — выдохнула она, чуть выгнувшись — Эннио слегка прикусил мочку ушка, отчего по телу словно молния прошлась.
— Хорошо, не буду, — послушно согласился он, справившись со следующей пуговичкой. — Но ведь согласись, мне бы пришлось до летней сессии упрашивать тебя надеть этот браслетик, м-м? Кольцо ты бы мне сразу засунула в какое-нибудь интересное место, — он тихо рассмеялся, наблюдая, как щёки Хвели стремительно покрываются румянцем, подтверждая правоту его слов. — Ты же умеешь быть упрямой к месту и не к месту, даже если происходящее тебе нравится, — Эннио закончил с последней пуговичкой, его голос стал низким, бархатистым и безумно волнующим. — Но я знаю один безотказный способ справиться с твоим упрямством.
Хвеля выскользнула из его рук, придерживая платье, и повернулась, сделав несколько шагов назад, к двери в спальню.
— И что это за способ? — мурлыкнула она чуть хриплым голосом, склонив голову на бок и медленно улыбнувшись.
— А знаешь, в доме никого нет, — словно в задумчивости ответил он, окинув её плотоядным взглядом, и снял безрукавку, небрежно отбросив её на кресло. — Родители ушли сразу после обеда, как и твой отец.
— Значит, мы одни? — в серых глазах Хвели зажёгся хорошо знакомый ему огонёк.
— Буду показывать долго и со вкусом, — Эннио демонстративно облизнулся, неторопливо направляясь к Хвеле, отступавшей к спальне. — Боюсь, родители посчитали бы наше поведение крайне неприличным, — с наигранно сокрушённым видом покачал он головой, но в его взгляде уже разгоралось пламя страсти.
Бывшая наёмница довольно рассмеялась. Да, определённо, быть женщиной ей нравилось всё больше и больше.
— Хорошо, я подумаю, принять ли твоё крайне неприличное поведение в качестве извинения за браслет, умник, — Хвеля переступила порог спальни и одним движением спустила платье с плеч, позволив ему упасть на пол.
Эннио в три шага оказался рядом, и в очень скором времени Хвеля порадовалась, что в доме действительно никого нет. И она очень надеялась, что слуги не подслушивали под дверью, ибо никогда не умела быть тихой.
