Церковь была рублена несколько лет тому назад. В ней была прохлада. Пара свечей, тускло освещавших помещение, делали его каким-то таинственным, одухотворяющим. Большая икона Иисуса Христа в позолоте привлекла внимание князя. Он подошел к ней, опустился на колени и начал:
– Во имя Отца и Сына и Святого Духа… Боже, милостив буди мне, грешному.
– Он буди к те милостив, – вдруг Дмитрий услышал рядом чьи-то слова.
Он повернул голову. Господи, как он не слышал, рядом с ним на коленях стоял… преподобный Сергий. И хоть в полумраке трудно было разглядеть лицо игумена, все равно князь скорее почувствовал, чем увидел, что преподобный был расположен к нему весьма милостиво. И это сняло с его груди тяжелый камень.
Закончив молебен, они вместе прошли в игуменову келью. Усадив князя на единственный ослон, сам преподобный сел на краюшек своей весьма скудной одрины.
– С прибытием тя, великий князь, в нашу обитель. Я хочу предложить те вначале пройти в нашу трапезную отведать, что Бог послал. Потом, отдохнув с дороги, и проведем разговор.
Князь склонился в сторону Сергия:
– Знаешь, преподобный, дорогой я повстречался с удивительным старцем…
– Это Лука! Его вся Русь знает, – вставил Сергий и добавил: – Он те сделал предсказание. Прими его. Он не любит его делать. Но, если сделает, как в зеркало глядит. Сказал, как ты шлепал с ним босым.
Князь расхохотался.
– А ты знашь, преподобный, как это здорово. Идешь по родной, а она в тя силы вливат. Вот так-то! – Он посмотрел на ноги Сергия.
Он был бос.
– Знашь чо, до трапезной потом пойдем. Скажи мне, Сергий, пошто те не пришелся мой наставник и печатник Митяй. Ты же знашь, каку он се славу добыл за свои труды. Ведь многим он был люб. Вспомни, как выступил против его Дионисий, собравшийся сам ехать в Константинополь искать се митрополичью митру. Ты ж был за его поручителем, че он не поедет в Константинополь. А че получилось? Поехал! Я думаю, без твойво благословения он бы не решился.
Сергий чуть отодвинулся.
– Знаю, князь, че ето давно у тя на сердце. Ты говоришь, любили Митяя. Хто любил? Ты! А, глядя на тя, и другие делали вид. Да, был он грамотен, мох красиво говорить. Да и сам прихож собой.
– Вот видишь, – князь поднялся, прошелся до двери и сел, – сам его расхвалил!
– Не, князь, я сказал, че ты о нем думал. Ловок он был, хитер. А знашь ты, князь, скольких молодых дев он ввел в греховное падение. Глупый не соблазнит, а соблазнит умный.
Лицо князя вытянулось. Сам чистый душой, он терпеть не мог таких «соблазнителей».
– Но… пошто я ниче не знал? – голос князя наполнен гневом.
Сергий посмотрел на князя серыми глазами, чистыми, как слеза:
– Он ловко распихивал их по монастырям. Но все ето было, князь, до поры до времени. Как бы ты ся чувствовал, когда эта лавина грехопадения обрушилась бы на тя?
– Но пошто я не знал? – повторил князь.
– Скажу, князь, Ты был слеп, любил ты его.
Лицо князя неожиданно расплылось в улыбке:
– От кого я слышу таки слова! Но ты, преподобный Сергий, прав. Прости! – Он встал на одно колено и поцеловал его руку, поднявшись произнес: – Ты снял с моей души камень. Теперь веди в свою трапезную!
Дмитрий возвращался в Москву в приподнятом настроении. Даже его конь и тот почувствовал это, бежал резво, без устали. Евдокия тоже была поражена видом вернувшегося муженька. Увидя жену, он подхватил ее на руки и крепко поцеловал.
– Да ты че, бесстыжий! Чай, не молоды! – пытаясь вырваться из его рук, шутливо и радостно произнесла она. Радостное настроение у него не проходило и на следующий день… до появления Внука, боярского сына, правой руки Нестерко. Тот последнее время сильно прибаливал, и его дьяковы обязанности исполнял Внук.
Утром князь с семьей сходил в церковь. После завтрака он хотел проехать к оружейникам да иконописцам, как к нему на прием запросился Внук. Князь о помощнике Нестерко только знал, но, обремененный разными делами, он встречу с ним откладывал. А тут он заявился сам.
– Пусть войдет, – милостиво согласился князь, – хошь посмотрю на его.
Когда он вошел, пытливый глаз князя определил: ему где-то тридцать. Значит, опыт жизненный имеет. Понравился он и своим обликом. Лицо приятное, выглядит озабоченно, по-деловому. Роста выше среднего, крепок.
– Ну, садись, Внучек, – добрым голосом сказал князь, указывая на кресло.
Тот, прежде чем сесть, произнес:
– Здрави буте, великий князь! – и низко поклонился.
– Садись, садись! – повторил князь и уселся сам. – С чем пришел? – спросил он, голос его по-прежнему звучал приподнято.
– Нехороши вести, великий князь, – не очень громко проговорил тот.
– Что, Мамай на нас идет?! – полушутливо сказал Дмитрий.
– Великий князь, речь идет об Иване Вельяминове и его гадких делах.
Князь весь преобразился. Куда делось его веселое настроение. Казалось, его черные глаза еще сильнее потемнели.
– Говори! – приказал он.
Тот заговорил. Речь его была обстоятельной, но в то же время только по делу.
– После вашей победы на Воже было захвачено много пленных. Среди них оказался… поп.
– Кто? Кто? – переспросил Дмитрий.
– Поп, – твердым голосом ответил Внук.
– И что… ни в митрополиты ли метит?
– Он, великий князь, преступник.
– Преступник? – не выдержал Дмитрий и спросил.
– Да. По научению Ивана Вельяминова…
Это имя насторожило князя: какую еще подлость надо ждать от этого человека.
– …поп должон был отравить… вас!
Князь рывком поднялся:
– Чем докажишь?
– При нем нашли ядовитые коренья, и он сознался, что хотел… – Понимая, что князю не очень приятно слышать повтор его слов, он замолчал.
– А ты не допытывал, где могет быть Иван.
– Допытывал, великий князь. По договору с ханом, он поехал на Ряань. Оттель его путь должон лежать в Серпухов. Он тама хочет… отравить князя Владимира.
Дмитрий нервно заходил по комнате.
– Не спросил, хде тот должон остановиться.
– Как жить, спросил: у боярина Черепни.
– Так, так, – защелкал пальцами князь и остановился напротив Внука, – ты, однако, молодец! Прав Нестерко. Ступай, но держи язык за зубами.
– Великий князь, я свою службу знаю, – дерзковато ответил тот.
Князю это понравилось.
– Ступай, – милостиво повторил он.
Весть, что хотят отравить его двоюродного брата Владимира Андреевича, напугала князя. Хотя они были двоюродными, но жили лучше, чем многие родные. Боязнь потерять его заставила князя лихорадочно искать выход. «Надо срочно посылать людей, разыскать там Ивашку, заковать в цепи и везти в Москву. Откладывать это дело нельзя. Кого послать?» – пронеслась мысль у князя.
