Мари сидела в самом углу камеры на куче прелой соломы. Девушка испуганно подняла голову, когда услышала лязг засовов, но покидать свое место не спешила. За время, проведенное в этом подземелье, она успела несколько раз обдумать свое положение и очень сильно пожалела о том, что поддавшись злости, отправилась каяться к шессу Лорне.
Он выслушал ее сбивчивый рассказ о том, как шиисса Шанталь передала несчастной горничной веточку ледумника и угрозами заставила подложить отраву в спальню графини. Покивал согласно, когда Мари в красках расписывала ему о том, как тяжело нынче бедной сироте устроиться на хорошую работу. А затем… приказал бросить ее в тюрьму.
И вот она уже сидит здесь неизвестно сколько времени. Еду ей приносили лишь однажды. Она попыталась было заговорить со стражником, потребовать встречи с самим графом. Но тот не стал даже разговаривать, грубо отпихнул Мари в сторону, да так сильно, что она не устояла на ногах и отшатнулась, ударившись спиной о каменную стену. А этот мужлан не растерялся, подошел вплотную, стал больно мять ее грудь и дышал в лицо перегаром и запахом отвратительного табака. Мари кричала, царапалась, пыталась оттолкнуть от себя противного стражника, но тот только распалялся еще больше. И быть бы ей изнасилованной прямо на грязном каменном полу, если бы снаружи не раздался какой-то грохот, и стражнику не пришлось уйти, чтобы посмотреть, что там происходит. Правда напоследок, он так многозначительно посмотрел на Мари, что девушка не сомневалась — вернется. При первой же возможности вернется и закончит то, что не успел.
И вот дверь ее камеры распахнулась с натужным скрипом и Мари, зажмурившись, принялась молиться, сжавшись в комочек у самой стены. Она ожидала насилия, побоев, еще чего-нибудь не менее страшного, но ничего не происходило. Кто-то вошел в камеру, закрыл дверь и… все.
Осторожно приоткрыв один глаза, Мари тут же распахнула и второй — в свете факелов, она увидела внушительную фигуру шесса Лорне. Он стоял, прислонившись спиной к двери, и не сводил с нее немигающего взгляда.
Мари кусала губы и рассматривала собственные, сцепленные на коленях руки. Заговаривать первой не решалась, хоть и рада была тому, что это начальник гарнизона пожаловал, а не давешний стражник.
— Ты утверждаешь, что шиисса Шанталь, — Ашер первым начал разговор. Говорил спокойно, слегка растягивая гласные, отчего казалось, что он издевается, — заставила тебя подложить ледумник графине?
— Д-да, шесс, — закивала Мари, приободренная таким поворотом событий. А может быть, еще не все потеряно? Может быть, ее все же отпустят? Она согласна на все, расскажет все, что от нее захотят услышать, даже поклянется на алтаре богини, если в том будет необходимость, только бы ее выпустили из этой камеры.
— А где шиисса Шанталь взяла эту траву?
— Н-не знаю, шесс, — замотала головой Мари. — Она мне не докладывается. Только позвала к себе и сказала, что если я не сделаю, как она велит, то окажусь на улице, — Мари неловко встала на ноги и даже попыталась сделать шаг по направлению к шессу Лорне, но тот так глянул, что девушка споткнулась и осталась на месте. — А если скажу кому, то она и меня на тот свет отправит, а я… я не хотела на улицу… шесс, вот и…
— Достаточно, — резко оборвал ее сбивчивые признания Ашер. — Значит, признаваться по-хорошему ты не желаешь. Печально. Придется прибегнуть к другим методам.
— К-каким методам? — Мари широко распахнула глаза, с ужасом глядя на Ашера. Она, конечно, слышала, что иной раз в королевских тюрьмах заключенных пытают, чтобы добиться признания, ногти там вырывают, зубы, каленым железом жгут, но почему-то раньше никак не думала, что нечто подобное могут сотворить и с ней.
— К таким, которые заставят тебя рассказать правду, — усмехнулся шесс.
— Я… я говорю правду, я… ничего такого не делала… я… не виновата, ни в чем не виновата… — Мари подалась было снова к шессу, но тот лишь хмыкнул, а затем открыл дверь.
В коридоре Мари заметила того самого стражника и сердце ее сразу замерло от страха, а затем заколотилось. Даже в самом страшном кошмаре она не могла себе представить, что окажется в подобной ситуации.
— У тебя полчаса, — бросил Ашер. — Не затягивай.
И вышел, оставив Мари один на один со стражником.
Ашер покинул подземелье и вышел во двор. Плотно притворил за собой дверь и прислонился к ней спиной. Он вознамерился ждать.
Ночь была наполнена ароматами опавшей листвы и влажной после вчерашнего дождя земли. Днем тучи, что закрывали небо последние несколько суток, разошлись, погода была замечательная и даже теплая для Пограничья в это время суток. А сейчас, небо было усыпано тысячами звезд, отчетливо просматривался бледный серп луны. Ашер вздохнул полной грудью. Он все еще не решил, что ему делать дальше и оттого мучился. Скрыть от Кристиана причастность Миранды Шанталь к попытке отравить Кьяру, было можно, но… Ашер не мог так поступить. Просто не мог обмануть доверие того, кто стал ему дороже родных братьев. Но и спокойно смотреть на то, как дорогую ему женщину казнят — тоже не мог. Надо было искать выход.
Полчаса, отведенные стражнику, уже давно закончились, но начальник гарнизона не стремился снова войти в подземелье. Медлил, раздумывал о том, что делать, старался придумать выход. Пока не получалось.
Служанка однозначно должна замолчать. Вот только расскажет все, что знает и тогда будет уже не нужна. И нельзя чтобы Рейджен успел добраться до нее. А Миранда?
Как спасти Миранду он подумает потом. Должен быть выход. Просто обязан быть.
Мари сжалась в углу камеры. Волосы ее были растрепаны, на лице следы слез, платье разорвано. Девушка тряслась как листок на ветру и с ужасом в глазах посматривала на вошедшего Ашера.
— Итак, — спокойно произнес шесс Лорне, — ты все еще утверждаешь, что не знаешь, откуда у шииссы Шанталь ледумник?
Мари всхлипнула. На тонких запястьях отчетливо проступили красные следы от пальцев стражника.
— Мой жених, — почти прошептала девушка. — Он служит в форте Ишар и он привез ледумник. Я просто предложила шиисе. Я не думала, что она…
— Вот как? — Ашер приподнял одну бровь, затем немного подумав, приблизился и присел на корточки недалеко от Мари. — А разве твой жених не знал о том, что ледумник запрещен? Или ты сама? Знаешь, какое наказание полагается за продажу запрещенных растений с той стороны границы?
Мари снова всхлипнула и потупилась. Конечно, она знала. Все в Пограничье знали, что продавать некоторые травы, а особенно те, что можно найти именно по ту сторону границы строго запрещено. И наказание для тех, кто попался всегда одно — смерть.
— Рассказывай, — бросил Ашер. — Кто твой жених и где он достал ледумник. Как тебе пришла в голову идея отравить графиню ШиДорван?
— Я не хотела!! — вскрикнула Мари. — Я не думала травить графиню!! Нет!!
— А для чего ты тогда продала шииссе Шанталь ледумник? А потом сама еще и подложила его в спальню графине ШиДорван? Хочешь сказать, что не знала о том, какие последствия будут у твоих действий.
