Как всегда бесшумно в покоях появились служанки. Подкинули дров в камин, разожгли магические светильники, и так же неслышно как появились, исчезли. Первые дни, девушка пугалась их появления, а теперь почти перестала замечать. Привыкла?
Но стоило ей только стащить с себя платье — вещь, которую она не доверяла служанкам, просто не могла смириться с тем, что кроме нее еще кто-то будет присутствовать при таком интимном действе, как переодевание, — как дверь распахнулась и на пороге появился довольный, точно кот только что вылакавший целый кувшин хозяйских сливок, Лерс.
— Ты еще не готова? — воскликнул он и, не обращая внимания на возмущенный вопль невесты, просочился в спальню, прикрыв за собой дверь и отрезая Эльмарис все пути к бегству.
— Ты… ты… — возмущенно зашипела на него целительница, прижимая к груди платье. — Что ты себе позволяешь? Выйди немедленно!
— Чего это ты? — непонимающе посмотрел на нее кронпринц.
— Я не одета!
— Да? Не заметил, — последнюю фразу противный боевик буквально протянул, на этот раз уже более осмысленно окидывая девушку взглядом. Задержался на скрещенных на груди тонких руках, которыми она придерживала сползающий лиф, обнаженных плечах и снова посмотрел в наполненные возмущением синие глаза. — Да, ладно, как по мне, то ты точно в кокон закутана. То ли дело во время балов, когда придворные леди оголяются почти до невозможности. Знаешь, — не обращая внимания на задохнувшуюся от гнева невесту, он направился к гардеробной и по-хозяйски принялся там орудовать, — никогда не понимал, для чего женщины так стремятся показать все, что у них есть.
— Лерссс… — Эльмарис уже шипела от негодования.
— А? — парень вынырнул из гардеробной и обернулся. — Ты что-то сказала? Прости, не расслышал.
— Выйди, — сквозь зубы процедила, стремительно краснеющая Эльмарис.
— Ой, да ладно, чего я там… хм… ладно… — парень явно понял, что ходит по самом краю и решил ретироваться. — Надень только что-нибудь удобное, теплое и не сильно заметное.
Последнюю фразу он прокричал уже из прилегающей к спальне гостиной.
Так быстро, как в этот раз, Эльмарис никогда еще не одевалась. Натянув на себя первое попавшееся под руку темно-синее закрытое платье из тонкой шерсти, удобные ботинки на низком каблуке и схватив плащ, она, пылая гневом, выскочила из комнаты. Девушка намеревалась высказать противному боевику, все что о нем думает и уже даже открыла рот, но слова так и остались не произнесенными. Лерс пришел не один. Возле одного из кресел, бледной тенью замерла Шариз. Поникшая голова, тонкие белые руки, безжизненно свисающие вдоль тела, длинные светлые волосы, окутывающие плечи и спину — девушка напоминала привидение или ледяную статую.
— Ну, наконец-то! — воскликнул Лерс, подскакивая из кресла, в котором удобно устроился в ожидании своей невесты. — Так, девочки… — начал было он, но вдруг осекся и окинул обеих девушек пристальным взглядом. — Вы же знакомы? Да? Вот и замечательно! — и не дожидаясь пока кто-нибудь из них успеет ему ответить, поманил обеих рукой. — А теперь идите сюда и без разговоров. Я открою переход прямо в сад вашего столичного дома, — он посмотрел на Эльмарис. — У нас будет примерно несколько секунд, прежде, чем стражи просекут в чем собственно дело и ворвутся сюда. Отследить нас они не смогут, правда, но вот помешать — вполне. Так что не мешкайте.
Грани поддались магии кронпринца, в следующую секунду в нескольких шагах от него зазмеилась серая воронка перехода.
— Ну, чего встали? — воскликнул неугомонный боевик. — Вперед!
Встреча с Арием была бурной и слезливой. Увидев брата, осунувшегося, побледневшего, с темными кругами под глазами, Эльмарис не выдержала, бросилась ему на шею и зарыдала.
Лерс с Шариз в этот момент ретировались в общую гостиную, решив не мелькать перед ними и дать поговорить.
Говорили много и долго. Обо всем. О Дереке, смерть которого оба переживали болезненно. О Сайрин.
— Я думал, что ее тоже не стало, — признался Арий. — Мне же никто ничего не говорил. Все допытывались обстоятельства той, давней падарской истории. Знаешь, — он грустно усмехнулся, — я был уверен, что меня казнят за совершенное семнадцать лет назад преступление. Лорд АртНаэр, как дознаватель весьма умел. Он в состоянии вытащить на свет божий даже самые застарелые воспоминания.
— Это несправедливо, — всхлипнула Эльмарис. — Почему они обвиняли вас в моем похищении? Вы же с Дереком мне жизнь спасли, воспитывали, заботились. Я знаю, как вам было трудно. Помню еще, как мы жили, когда я была маленькая, а вы с ним учились. И денег не хватало и… это все несправедливо.
— Не плачь, маленькая, — Арий обнял сестру за плечи и притянул ее голову к себе. — Все уже закончилось. А насчет несправедливости… в нашем с Дером прошлом хватает проступков, за которые светит смертная казнь даже по прошествии стольких лет. Поверь, и я и он… мы далеко не безобидные парни, как может показаться, а защищать закон и служить на благо империи начали не так уж и давно.
— И все равно, — Эльмарис упрямо поджала губы. — Разве вы совершили такое уж и гнусные поступки? Ни за что не поверю!
Арий только вздохнул на это. Рассказывать о тех вещах, что они с Дером творили в свое время в Падаре сестре, он не собирался, даже если бы от этого зависела его жизнь. Они растили Эльмарис в любви, ограждали ее от всех бед и невзгод, учили ее принимать правильные решения совсем не для того, чтобы теперь окунуть юную девушку в грязь и мерзость падарского дна.
— Лучше расскажи, как у тебя дела? — попытался он перевести тему. — Познакомилась с родителями?
Эльмарис нахмурилась и отвернулась. Сжала руки в кулачки.
— Рис? — Арий всегда понимал ее с полуслова. Словно бы видел насквозь или умел читать мысли. — Что с тобой творится?
— Ничего, — девушка мотнула головой, словно бы избавляясь от наваждения. — Но не называй этих людей моими родителями. Они ими не являются. У меня есть только ты и… теперь уже только ты и Сайрин.
— Милая, ты слишком…
— Нет, нет и нет. Арий, какими они могут быть родителями, если продали меня императору в младенчестве? — Эльмарис обернулась и посмотрела прямо в зеленые кошачьи глаза брата. — Мне не оставили выбора, — она закатала рукав платья и сунула свое запястье с рунами прямо ему под нос. — Совсем. Никакого выбора. Я должна быть счастлива из-за этого?
— Ты можешь просто выслушать их. От этого ничего не изменится. И потом, не забывай, что тебя похитили, оторвали от матери и семьи. Она тоже переживала и, я уверен, что не спала ночами, думая о том, где ты и что с тобой случилось.
— Да, да, я все это уже слышала. Верховная ведьма, как оказалось, может чувствовать родную кровь. Так что все она знала, к тому же, та леди… княгиня Аэрлин, сама мне призналась, что отдала меня Сайрин, попросила тетю спрятать и защитить. Вот так вот. И не надо теперь утверждать, что она переживала или грустила на мой счет. Ни за что не поверю.
