— Приятно познакомиться. Я Андрис Йоукли, Ищейка.
— Взаимно, — улыбнулась я. Даже при скудном освещении трех фонарей было видно, какие розовые и круглые щечки у Андрис. А я-то думала, все Ищейки должны быть «шкафами», умеющими с одного удара вырубить любого злостного преступника! Андрис же едва дотягивала мне до плеча и вообще скорее походила на очаровательную бакалейщицу.
— Обращайся, если нужна будет помощь, — дружелюбно и в то же время очень резко, по-деловому, кивнула мне Андрис. — Знаю, как непросто поначалу живется «малькам». Работы куча, разъяснений — ноль.
Потом Ищейка еще раз сказала «Йоу!» в отношении Полыни, подняла свой фонарь и энергично засеменила вдаль по коридору. Хруст яблока отмечал в темноте ее путь.
Полынь фыркнул ей вслед и поманил меня в одно из коридорных ответвлений. Чувствуя, что должен как-то прокомментировать встречу, он объяснил:
— Андрис работает в Иноземном Ведомстве уже пять лет. Отличный профессионал и, как по мне, чуть ли не самый нормальный человек во всем министерском квартале. Можешь смело ей доверять.
Я кивнула, а потом замялась:
— Слушай, Полынь… А Ищейки — они как бы наши подчиненные?
Он хохотнул, звякнув колокольчиками в волосах:
— Ну, можно и так выразиться. Но только между нами. Скажи такое самим Ищейкам — обидятся. По факту, да, именно мы даем им задания. Но многие вещи, с которыми шутя справляется Ищейка, не под силу даже лучшим Ловчим. Таким, как я, например, — добавил он лукаво и самодовольно.
— Значит, не врут? — я воодушевилась и ускорила шаг. Сузившийся было коридор — видимо, какой-то короткий путь, — снова расширился. Впереди замаячил холл, пост охраны и двери на улицу. — Ты и впрямь мастер своего дела?
— Как минимум, я надеюсь таковым быть, — куратор стал серьезен. — Не вижу смысла заниматься какой-либо работой, если не планируешь стать в ней номером один.
— А Лиссай, он что, правда принц? — я постаралась задать этот вопрос как можно более «невзначай». Но получилось, скорее, как можно более невпопад…
— Долго ж ты терпела, — тут куратор расхохотался по-настоящему. Смех его отскочил от стены и помчался прыгать по арочному своду холла. Стражники недовольно скривились. Полынь продолжил: — Да, правда. Но об этом потом расскажу. Сейчас всем пора спать, а то завтра к девяти в Ведомство.
Мы вышли из Дворца, и на улице, как по заказу, сразу же послышался бой часов. Сначала раздались громкие удары дворцовых курантов, потом к ним присоединился переливчатый звон с Ратуши, с башен Университета, с Казначейства и так далее… Секунд пятнадцать весь город дружно отбивал час ночи. Потом все постепенно затихо. «Боооомммммм,» — где-то на нижней границе слуха подытожил колокол Лесного Ведомства, который за этот басовитый звук прозвали Толстяком Бенджи.
— Обожаю Шолох, — хмыкнул Полынь. — Девяносто процентов население встает на работу спозаранку, но даже ночью каждый час мы упорно слушаем этот концерт.
— А мне нравится, — пожала плечами я.
— А мне нет. Завтра утром жду в моем офисе.
Полынь сделал несколько шагов и…. исчез. Во всяком случае, мне так показалось. На самом деле, вероятно, он скрылся за одним из деревьев вдоль дорожки — еще сегодня днем, в зеленом лабиринте, я убедилась, что куратор не ищет легких путей. Я буркнула в пустоту «до встречи» и потопала дальше.
Если поторопиться и поймать кентавра, дома буду к двум. А значит, даже получу свою шестичасовую дозу сна. Да здравствует здоровый образ жизни!
ГЛАВА 9. Водопады Иштвани
Будь моя воля, я бы и вовсе никогда не спал. Ведь, пока ты наслаждаешься сном, другие вырываются вперед. Четыре часа в сутки — это максимум для государственного мужа.
Сайнор,
Король Шолоха
Я проснулась от того, что на меня вылили ушат воды. Слава хранителям, хоть не ледяной! А все же приятного мало.
— Какого праха?! — взвыла я, подскакивая. Многочисленные пухлые подушки, из которых я перед сном всегда выстраиваю себе «гнездо», грустно осели под тяжестью воды. Запахло мокрой шерстью и гусиными перьями.
Как вы, возможно, уже догадались, передо мной стоял никто иной, как сияющая поганка Кадия. Сияющая в прямом смысле этого слова — подруга так качественно натерла форменные доспехи Стража, что они аж светились, несмотря на полумрак комнаты.
— Утречко добренькое! — радостно возвестила Кад, элегантным жестом поправляя волосы. А потом еще раз. И еще. Скоро золотые локоны придется безжалостно спрятать под шлем на все десять часов рабочей смены, где они будут безжалостно щекотать уши и шею, вот подруга и наслаждается шевелюрной свободой, пока может. В Военном ведомстве не забалуешь, будь ты хоть трижды из Мчащихся.
Кадия объяснилась:
— Заехала к тебе по пути на работу, чтобы подкинуть свежих круассанов на завтрак, так что не серчай на метод побудки, — подруга бросила мне на грудь бумажный пакет, благоухающий свежей выпечкой, а сама пошла в обход комнаты — раздвигать шторы. Косые лучи рассветного солнца мигом исполосовали пестренький интерьер моей спальни, высветив сборную солянку из предметов мебели, надерганных со всего света. Вернее, мне бы хотелось сказать — «со всего света». На самом деле, надерганных из экзотических лавок вдоль Потаенного Рынка, где дивно разодетые торговцы с чарующими голосами и выверенными жестами одну за другой тянут золотые монеты из карманов зевак. Я не так много путешествовала по Лайонассе — только в составе юношеской сборной по тринапу — поэтому пока не успела обзавестись сувенирами, притащенными домой на собственном горбу.
Марах, отвернувшись от света, недовольно заухал: филины, все-таки, ночные птицы, поэтому методика Кадии не пришлась ему по вкусу.
— Круассаны — это хорошо. Но что-то вся эта ситуация больно напоминает подкуп, — проворчала я, вылезая из кровати.
— Есть такое. Ничего от тебя теперь не скроешь, госпожа Ловчая. Тебя ведь пока еще не выперли, да? — Кадия неожиданно подскочила ко мне и по-хозяйски вынула один сдобный полумесяц из пакета. — Между прочим, жадничать плохо! — строго добавила она, перехватив мой возмущенный взгляд.
— Так на что ты хочешь меня сподвигнуть с помощью этого жалкого, единственно оставшегося у меня круассана? — я со вздохом сожаления оценила содержимое «взятки».
— О, тут все просто. Отправляйся сейчас на водопады Иштвани — там Дахху занимается чьягой. Ты же ведь тоже обожаешь этот «недоспорт»? Поразминайтесь там вместе с ним, потянитесь, «раскройте таз» и сделайте прочие глупости, которые так нравятся фанатам чьяги. А самое главное, Тинави, спроси у этого светила национальной медицины — что он собирается делать со своей рукой?
— А что не так с его рукой?
— Ну, бокки ее нежно пощупал, если помнишь. И хотя Дахху отмахивается, что-то тут нечисто. Вчера вечером в ресторане я слегла облила его локоть кипятком, а он даже не заметил. Прикинь! Я ему: Дахху, дружище, у тебя там уже пузырь на руке вздулся, тебе, вообще, как? Он: а, что? О небеса великие, а что с моей рукой? Парниша, конечно, всегда был рассеянным, но не настолько же!
