— Да-да, к сожалению, я сейчас не совсем при параде, — озадаченно протянула я. — А вы кто, простите?
— Меня зовут Полынь, я ваш куратор в департаменте Ловчих в Иноземном Ведомстве.
— Ээээ? Здесь явно ошибка, я не работаю в Иноземном ведомстве!
— Нет, работаете, — в голосе за дверью отчетливо была слышна усмешка, — Начиная с сегодняшнего утра.
— Что?!
— Разве вы не получили ташени с приглашением на собрание новичков? Письмо отправили вам вчера вечером.
Мое лицо вытянулось. Я не помнила никаких ташени[1]. Впрочем, это может быть как-то связано с тем, что Дахху накрыл дом анти-волшебной сферой — предостерегся после встречи с бокки. Если ташени прилетела в это время, то просто разбилась о купол вместо того, чтобы найти меня.
— Тинави, — человек за дверью явно посчитал мое долгое молчание признаком слабоумия и сменил тон на тот мягкий и успокаивающий, каким обычно разговаривают с детьми и дебилами. — Давайте так. Вы сейчас закончите свои дела, приведете себя в порядок и что там у вас еще, — а я подожду здесь. Как будете готовы, выходите, и мы вместе отправимся в Ведомство. Потому что вам надо сегодня прийти в бухгалтерию, если вы все еще хотите у нас работать. Вы ведь хотите?
— Ну… Да, конечно, хочу!
Я рванула обратно в комнату.
Во всей этой неожиданной удаче меня смущало только одно — я не подавала никаких заявок на работу в департаменте Ловчих. Никогда. Для магической калеки это было бы слишком круто. Зачем пытаться, если проиграешь? Я, знаете ли, старательно берегу свое эго от разочарований. Говорят, дерьмовая стратегия, а все же.
Но раз уж неведомый перст судьбы решил устроить меня в одну из престижнейших государственных организаций Шолоха — я, пожалуй, хотя бы разведаю обстановку.
****
По спальне бесшумно, но панически металась Кадия. Дахху дрых, слегка посвистывая на выдохе.
Заботливо свернутый нами с вечера кулек с мальчишкой был размотан и обескураживающе пуст. Судя по всему, именно это превратило мою подругу в подобие безмолвного траурного вихря.
За последние часы я так устала удивляться и искать свою челюсть на уровне солнечного сплетения, что безэмоционально спросила:
— Сбежал?
— Сбежал! — трагическим шепотом возвестила Кадия. — Я очнулась уже от хлопанья ставни.
— Вот прах! Слушай, мне на работу пора, вы его найдите сами, хорошо?
— Какую работу? У тебя нет работы, алё!
— Да вот… — я перебирала вещи в шкафу в попытках найти что-то уместное. Судя по ехидному уханью моего филина Мараха, надежды было ноль. Легкомысленные туники и тонкие шаровары, мой летняя одежда в этом году, явно не соответствовали дресс-коду.
— Мне вообще-то тоже надо на работу, раз такое дело, — подбоченилась Кадия. — И в моем случае это даже не будет Самой Левой Отмазкой в мире.
— Слушай, это не отмазка. Скорее, бюрократическая ошибка, к которой надо приглядеться. Потом расскажу, — отмахнулась я, отчаянно, практически наугад нашаривая в глубинах шкаф подходящий комплект. Под руку вместо этого попалось заброшенное туда в сердцах письмо с отказом в тренерской должности. Я нетерпеливо отбросила его в сторону. Люблю тринап, всю юность в него играла, но Иноземное Ведомство… Если каким-то чудом я попаду в Иноземное Ведомство… Ох. Даже победа в мировом чемпионате стоила бы меньше![2]
— Возьми это, — посоветовала Кадия. Она ловко выудила из глубин шкафа изумрудное шелковое платье в пол, — Вместе с твоими глазами даст отличный эффект. Да и вообще, зеленый цвет успокаивает. Правда, вряд ли это спасет такую невротичку, как ты.
— Оно же вечернее!
— Ну… — Кадия критическим взглядом окинула сначала меня, потом платье. — Не сказала бы. Скорее, нечто среднее между праздничными монахинями и целомудренными дриадами. Всяко лучше, чем остальное. Главное, «летягу» сверху не надевай.
— Без «летяги» я никуда не пойду! — я возмущенно сдернула предмет спора со спинки стула, пока этого не сделала Кадия. Тоже мне, блюстительница моды!
Мой бирюзовый плащ по прозвищу «летяга» заслуживает отдельного абзаца. Пойти на какое-либо серьезное мероприятие без него было бы предательством. Это вещь, благодаря которой меня можно узнать за версту. У него вполне стандартный для Шолоха фасон, тот самый, который иностранцы в шутку называют «белкой-летягой». Сходство с этим зверьком одежде придают объемный треугольный капюшон и широкие длинные рукава, сделанные таким образом, что, когда поднимаешь руки до параллели с полом, их нижние углы свисают до земли. Некоторые шолоховские детишки сдуру пытаются прыгать в таких плащах с деревьев, смутно надеясь на красивый полет. Уставшие заращивать переломы лекари регулярно подают петиции против такого обманчивого фасона. Но тщетно: несколько лет назад Торговая палата объявила «летягу» традиционным нарядом королевства.
Но мой плащ все же сильно отличается от остальных.
Во-первых, он невероятного бирюзового цвета, тогда как большинство горожан предпочитают приглушенные оттенки в бежевой гамме. Редкую аквамариновую краску много лет назад привез из командировки мой отец, и это был лучший подарок на свете.
— Значит, вчера из Ведомства мне присылали ташени? — уточнила я.
— Да. В одиннадцать вечера. Светло-сизую, — вежливо отвечал Полынь без тени иронии.
— То, что я ее не получила… Это проблема?
Полынь глянул на часы:
— Только если вы задержитесь еще сильнее. Нам пора идти. И, да, давай сразу договоримся, раз уж формальности позади: ко мне можно обращаться на «ты» и без смущения задавать любые, даже самые глупые вопросы. Хорошо?
— Да, — кивнула я. — Раз уж такое дело… Вопрос первый: может, зайдем в булочную по дороге? Я не успела позавтракать.
Ответом мне был очень тяжелый и осуждающий взгляд. Кажется, я немного неправильно оценила неформальную внешность своего куратора.
* * *
А теперь нам, думаю, надо с вами побеседовать, что называется, по душам. В подведение итогов утра, так сказать.
Меня зовут Тинави из Дома Страждущих. Дом Страждущих — один из семнадцати знатных родов в Лесном королевстве, но прах меня побери, если бы в нашем веке это кого-то интересовало.
Я живу в маленьком, но гордом коттедже в Мшистом квартале, люблю размышлять о вечном-бесконечном, играю в тринап на региональном уровне и сносно говорю на трех языках. Периодически порываюсь отправиться в какое-нибудь долгое путешествие, но каждый раз решаю остаться дома и попробовать влюбиться. Говорят, любовь — главная отгадка в жизни, а я люблю находить ответы на незаданные вопросы. Кто-то называет это любопытством, другие — хамством, а по мне так чистое веселье и эстафета наперегонки с мирозданием.
Хотя главное удовольствие в жизни мне приносят победы. Над собой, над судьбой, в меньшей степени — над окружающими.
