Рядом с постелью остались только мать Ленца и мужчина лет сорока пяти с выбритыми висками, и огромным белесым шрамом на лбу.
Он был выше женщины на голову, не сильно широк в плечах, и если бы не его причёска и старая рана, выглядел вполне обычно. Не запоминающиеся черты лица, тонкие губы, и глаза какого-то грязно-серого оттенка.
— Приношу свои извинения, Оливия. Мои люди оказались не готовы к нападению бывшей Совы. У Томмен очень сильные способности к магии иллюзий, она без труда обошла нашу защиту, и вывела из строя троих моих людей.
— Вывела из строя?
Лив сглотнула, неужели, из-за неё кто-то серьёзно пострадал?
— Всё нормально. Катриле не стала бы калечить или убивать своих соотечественников. Тем более на Кнехтов работают её кузены.
— Погодите-погодите, бывшая Сова? Она работала в Академии Высокого Волшебства?
— Да, но около пяти лет назад вернулась в Швицерру. Не сошлась характерами с новой начальницей. Да и тяжело северянам на службе в Империи, никто не верит в нашу лояльность. Зато она пристроила к Алистеру Фланнагану младшего брата Майло, — докончила Анне.
— Сомнительное везение. Он погиб во время нападения культа.
— Никогда не угадаешь. Очевидно, служба в академии ей казалась не такой опасной, как регулярные столкновения с варварами. Что ей было нужно от вас, госпожа Юнассон? — поинтересовался мужчина.
Оливия вопросительно посмотрела на мать Ленца в поисках одобрения, и та кивнула:
— Конрад знает, ты можешь доверять ему, Лив. Он часть семьи.
— Хорошо… Катриле считает меня причастной к нападению культа. Она знает, кто я такая, и пришла мстить за брата. Но я не виновата! И Салазар не…
— Я в курсе, — Анне подняла вверх руку, и обратилась к спутнику. — Что будем делать?
— Ждём, пока она очнётся, и решим, как поступить.
— А чего там решать? — вяло пробормотала Катриле Томмен. — Кончайте меня, я чуть не перебила всю охрану Кнехтов.
— В том-то и дело, — задумчиво пропела Анне. — Ты обошла все уровни защиты моей академии. Ты нужна нам. Чем мстить глупой девчонке, которая не имеет к культу никакого отношения, почему бы не послужить родине?
— Давно ли служение Кнехтам приравнивается к служению родине? — выплюнула Катриле.
— А ты осмотрись, Сова. Компания моего сына — сердце и лёгкие Швицерры. Без него страна обречена. У Ленца есть план, но для этого ему нужна Оливия Кроу, которая чуть с твоей лёгкой руки не отправилась на тот свет, вместе с нашей надеждой на будущее.
Лив слушала и не понимала. Она? Надежда Швицерры?
— И что вы предлагаете? — ухмыльнулась Катриле.
— Как минимум отказаться от бессмысленной мести той, что непричастна к нападениям.
— Так просто? Хорошо, отказываюсь, я свободна? — женщина попыталась встать, но металлические скобы на руках не дали ей этого сделать.
— Нет, не просто. Присягнёшь нам на верность, Конрад возьмёт над тобой шефство. Станешь телохранителем Оливии Кроу.
— Что?! — хором воскликнули Катриле и Лив. — А если я против?
— Тогда лишишься возможности узнать, кто стоит за смертью Майло. Культ охотился за обоими Кроу. Это лишь вопрос времени, когда они нападут на её след. Будешь рядом с Оливией, станешь ближе к убийцам брата.
— По рукам. Я согласна.
Конрад и Анне улыбнулись и освободили пленницу, которая села на кровати и принялась разминать запястья. Лив ушам не верила. Ещё несколько часов назад эта чокнутая северянка чуть не отрезала ей руку, а теперь её приставили к охране.
— Хочу доступ к арсеналу и личный транспорт. Одну из ваших птичек, Фрегату, например. Её же уже починили?
— Забудь про Фрегату. Забирай Диомеду, она двухместная. В арсенал отведу после теста на полиграфе, думаешь, мы тебе с ходу доверимся? — осёк Конрад.
— Договорились. Ждите, госпожа Юнассон. Скоро мы с вами будем не разлей вода.
Спустя полчаса Оливия сидела в кабинете Анне и сжимала горячую чашку с чем-то резко пахнущим. Памятуя о последнем разе, когда декан подмешала ей парализующий состав, Кроу не решалась сделать глоток.
— Не бойся, это обычный травяной отвар. Ума не приложу, через что ты прошла. Но ты молодец, справилась с совой, даже не прибегая к магии.
— Кстати, об этом, — девушка погладила большим пальцем обод чашки. — Я и не могла колдовать. Не чувствовала силы. Почему?
— Не знаю, возможно, перенервничала, но ты справилась без магии, и это главное. Как ты себя сейчас чувствуешь? — Анне пытливо всматривалась в лицо гостьи.
— Не знаю. Я… Мне не нравится госпожа Томмен. Не хочу видеть её среди телохранителей.
— Понимаю. Конрад проверит её, ручаюсь, всё будет хорошо, Оливия. Пей. Это не отрава.
Девушка сделала маленький глоток и тут же поморщилась от горечи травяного настоя, но мать Ленца не солгала, ей действительно стало легче.
— Тебе нравилось наблюдать за работой отца? — чуть погодя спросила Анне.
— Что? — переспросила девушка.
— Отец пускал тебя в свою лабораторию?
— Да, я часто играла, пока он занимался чертежами. А какое отношение это имеет к случившемуся? — нахмурилась Оливия.
— Не бери в голову. Праздная болтовня.
— При всём моём уважении, госпожа Кнехт, я не готова вести праздных бесед. Можно, вернусь к себе? Мне нужно поспать.
— У этого отвара седативные свойства, главное, для тебя сейчас это покой. Проводить до комнаты?
— Я знаю дорогу. Спасибо.
Оливия поклонилась и вышла из кабинета, и не видела, как Анне с досады швырнула в стену стакан с карандашами.
В дверь коротко постучались.
— Войдите! — рявкнула ректор.
Конрад и Катриле подошли к столу, испуганно поглядывая на вдову Говарда Кнехта.
— Ты не справилась!
— Мне очень жаль, — отозвалась Сова. — Ничего не вышло, хотя я тянула время, ждала, что та сорвётся, но девчонку словно иридием обвесили. Она не стала пользоваться силой и чуть мозги не поджарила нам обоим этим чёртовым браслетом.
Анне сжала переносицу:
— К приезду Ленца всё должно быть готово. Только она не помнит ни черта, а теперь ещё и силы лишилась.
— Попробуем по-другому, госпожа Кнехт. Способов много. Мне приступить к охране Кроу?
— Отоспись, выглядишь отвратно, Катриле. Конрад, заступишь лично на дежурство.
Она что-то упускала. Какую-то третью силу, заинтересованную в девчонке. Снова оставшись одна, ректор нервно мерила шагами комнату, раздумывая, куда пропала магия Кроу, что даже перед угрозой смерти девчонка не смогла к ней прибегнуть.
