Разумеется, при условии, что воргены позволят ему уйти живым во второй раз.
17
В глубину леса
Настал следующий день, а на аванпост до сих пор никто не нападал. Халдриссе бы воспрянуть духом, но теперь-то она знала, что почем. Орда попросту приступила к осуществлению следующей стадии плана, разработанного командующим вражескими силами в Ясеневом лесу. Сомнений не оставалось: тот, кто стоит во главе, принадлежит к самой верхушке командования и наверняка выбран самим новым вождем, Гаррошем Адским Криком.
Спустя час после рассвета, ворота распахнулись настежь, и наружу, навстречу всякому, кто мог там оказаться, вырвался отряд всадников-Часовых при поддержке лучников и пеших воинов. Атаку Халдрисса возглавила сама. Учуяв запах орков, ее ночной саблезуб взревел от нетерпения.
Однако, хотя они и обнаружили следы лучников, самих воинов Орды нигде поблизости не оказалось. Покончив со своим грязным делом, они словно бы растворились во мраке.
Денея в суждениях была откровенна:
– Нам следовало атаковать ночью. Я знала, что следовало.
Этот выпад в адрес своего решения Халдрисса оставила без внимания и снова задумалась. Что она может сделать? Самыми значимыми из всех аванпостов были ее собственный – по большей части, благодаря равной близости ко всем остальным, окаймлявшим удерживаемые Альянсом земли, – а также аванпост Среброкрылых. Последний вообще был делом особым – бастионом обороны в самом враждебном окружении, невдалеке от принадлежащей Орде заставы Расщепленного Древа, чуть дальше к северо-востоку. Даже в то время, как орки потеснили Альянс повсюду вокруг, аванпост Среброкрылых держался непоколебимо. Держался, благодаря мужеству защитников да узкой полоске земли, соединявшей его с остальной территорией Альянса.
Связи с аванпостом Среброкрылых не было, но это не означало, что он пал. Наблюдавшийся с заставы дым поднимался над лесом несколько севернее, а аванпост Среброкрылых находился южнее, за рекой Фалфаррен. Халдрисса полагала, что дым валил от одного из аванпостов помельче, скорее всего – от Лесной Песни, и только надеялась, что защитникам удалось устоять, так как сейчас ничем не могла им помочь.
Да, на гибель аванпоста Среброкрылых ничто не указывало, и это внушало надежду, однако Халдрисса знала: действовать нужно быстро. Соединившись со Среброкрылыми, они встретят Орду куда более надежным фронтом.
Известий из Дарнаса можно было не ждать. Дело ясное: Арадрия погибла, пусть даже эскорту фургонов с припасами и не удалось обнаружить тела. Помощи не предвидится, пока не удастся восстановить связь, а это займет некоторое время. Халдрисса уже отправила на запад трех всадников на ночных саблезубах, но подозревала, что командир сил Орды, каковы бы ни были его замыслы, начнет действовать прежде, чем столица сумеет прислать подмогу.
– Среброкрылые… Денея, наши силы нужно разделить надвое. Половина останется здесь, в обороне, а другая пойдет с нами к аванпосту Среброкрылых. Без промедлений.
– Выступаем сегодня?
– Это зависит от тебя.
Халдриссе было плевать, обидят ли Денею ее слова или тон. Терпение командира подошло к концу, а заместительнице следовало напомнить, кто здесь все еще главный.
Возможно, стремясь доказать, что Халдрисса ее недооценивает, Денея разделила гарнизон аванпоста надвое в течение часа. Однако и это время казалось слишком, слишком уж долгим. Командир каждую минуту ждала новой внезапной атаки Орды. Нет, атаки не последовало, но добрый ли это знак, Халдрисса пока что сказать не могла.
Поразмыслив, не оставить ли за старшую Денею, она решила возложить эти обязанности на одну из других офицеров. Самые дельные и опытные нужны были ей на переднем крае, а Денея, если забыть о ее амбициях, уж точно была среди них лучшей.
Колонна двигалась с осторожностью, регулярно высылая вперед разведчиков, в скором времени возвращавшихся с донесениями. Однако от Орды не осталось и следа, кроме отпечатков ног, да и то совершенно беспорядочных, ведущих неизвестно куда.
Непредсказуемость новой стратегии Орды Халдриссе очень и очень не нравилась. Нет, не в таких войнах она привыкла сражаться! Тот, кто координировал действия противника, постоянно заставлял ее теряться в догадках. Оставалось только надеяться, что ее собственные решения не позволят его замыслам осуществиться.
«Как бы разительно ни изменился мир, хотя бы война-то должна сохранить покойное, уютное постоянство», – мрачно подумала Халдрисса. Скорее бы добраться до Среброкрылых! Соединившись, они смогут достойно выстоять против любых орочьих ухищрений… и как же от этого станет спокойнее на душе! Дайте ей честный, открытый бой со всеми сопутствующими традициями, а не сбивающие с толку трюки, вроде тех, на которые вдруг пустилась Орда!
Дайте же ей войну, какой она должна быть!
Разгоралась война… но Вариану до этого не было никакого дела.
От него ушел сын. Андуин оставил его.
Как бы глумились противники на аренах над скорбью бывшего гладиатора… будь хоть один из них жив! Великий Ло’Гош льет слезы по своему сыночку!
Гонец доставил Вариану и его людям новости о войне в то же самое время, когда о ней сообщили всем прочим членам Альянса. Верховная жрица вроде бы решила спешно отправить в Ясеневый лес войска и просила остальных о помощи, какую им только удастся собрать без промедлений. Естественно, Штормград на подмогу придет, но это казалось Вариану сущими пустяками. Весь Азерот – и то не значил для него ничего. От него ушел сын… и король понимал: Андуину пришлось сделать это из-за него. Он сам во всем виноват.
И это был только последний из его промахов, последнее доказательство тому, что лучше б уж он так и остался лишенным памяти да дрался бы изо дня в день не на жизнь, а на смерть, с другими подонками со всего света. А еще лучше – погиб бы вместе с отцом: тогда и Тиффин не вышла бы за него замуж и не была обречена стать еще одной жертвой его проклятой жизни. И Андуину не грозило бы ничто – ведь он…
Ведь тогда он никогда не родился бы.
Обругав себя, Вариан прикончил остатки вина. Сейчас бы доброго штормградского виски, или хоть чего-нибудь, не столь сладкого, как вино ночных эльфов – хотя и оно в достаточном количестве поможет на время заглушить мысли…
С этой-то первостепенной важности задачей на уме Вариан и велел сокрушенным стражникам раздобыть ему еще вина или дворфского эля. Сам он, в свою очередь, сел в кресло лицом к покоям, где еще накануне спал Андуин, и с головой погрузился в самобичевание.
Верный своему слову, принц отбыл вместе с дренеями. Отъезд самого Вариана на время откладывался. Ему не хотелось возвращаться в Штормград без сына… по крайней мере, пока.
«Я потерял его, Тиффин… Сначала тебя, а теперь и его…»
В дверь постучали. Не сводя глаз с комнат Андуина, король сдвинул брови. Слугам было приказано нести любую выпивку, какая найдется, прямо к нему. А значит, на время забыть об этикете и входить к правителю без доклада. Чем скорей он сумеет напиться до глубокого забвения, тем лучше.
