Опять же, магнатавры…
И вот, наконец, ряды Часовых дали трещину.
– Здесь нам их не сдержать! – закричала Тиранда. – Берег реки потерян! Отходим назад!
Шандриса вцепилась в плечо старшей сигнальщицы.
– Труби отступление! Отходим на вспомогательные позиции!
Сигнальщица затрубила что было сил. Ее сигнал подхватили остальные уцелевшие трубачи. Вспомогательную позицию Тиранда с Шандрисой выбрали несколько дальше в тылу, за естественным возвышением местности, которое могло послужить им чем-то сродни оборонительному валу. Да, против магнатавров это ничто, но, по крайней мере, Орду хоть немного замедлит.
Стараясь сохранять порядок, Часовые с союзниками начали отступать. Отступали с боем. Лучники прикрывали отход, по возможности не позволяя врагу приближаться вплотную. Одержимые жаждой разрушения, магнатавры последовали за Ордой не сразу и тем предоставили Альянсу еще несколько драгоценных секунд.
Несколько лишних секунд… но не более. Отходя назад вместе с остальными, Тиранда с Шандрисой прекрасно понимали: со вспомогательных позиций отступать будет некуда.
Еще немного, и Ясеневый лес достанется врагу.
«Ясеневый лес наш, – с нарастающим предвкушением думал Гаррош Адский Крик. – Ясеневый лес наш, отец!»
Интересно, как посмотрел бы отец на эту победу? Был бы он горд им, Гаррошем? Даже восьми магнатавров оказалось довольно, чтобы легко сокрушить ослабший, пришедший в упадок Альянс. Только они и потребовались, чтоб раз и навсегда склонить чашу весов в его сторону.
«Эта земля поможет нам расти дальше», – подумал вождь, устремляясь вперед вместе со своими верными воинами. Одна из Часовых, не успевших отойти следом за смятыми шеренгами своих, стремясь погибнуть со славой, внезапно вскочила из груды мертвых тел и бросилась на него. Противницей она оказалась достойной, ненадолго замедлила его атаку, и посему, когда Кровавый Вой рассек ее кирасу и туловище, Гаррош пожелал ее духу всех благ в загробной жизни.
Об этой битве будут рассказывать детям во веки веков. Ни одна семья не останется без собственных героев, чьи имена будут славить на празднествах, что непременно последуют за триумфальным завершением войны.
Даже сам легендарный Тралл, предшественник Гарроша – даже Тралл, не желавший возобновлять борьбу за Азерот – наверняка назвал бы Гарроша величайшим воителем орочьей расы и всей Орды.
«Ясеневый лес наш… а со временем нашим станет и весь остальной Азерот… Нет в мире силы могущественнее Орды… как ни старайся Альянс, ничто не изменит судьбы, предначертанной новому миру…»
Да, в новом Азероте, созданном Смертокрылом, нужно быть сильным. Когда-то Альянс был силен, но теперь это в прошлом. Будущее – за Ордой.
Будущее – за Гаррошем.
Ночных эльфов и им подобных Гаррош едва ли не жалел. Дерутся они отважно, но без единого шанса на победу. Держатся так, будто надежда имеется, но ведь всякому видно: дело их безнадежно. Воспользовавшись тем самым советом, созванным врагами, дабы сплотиться, Гаррош застал их врасплох. Как он и рассчитывал, прочие фракции Альянса выслали в помощь ночным эльфам лишь жалкую горстку добровольцев. К тому времени, как Терамор и остальные смогут прислать нечто большее, Ясеневый лес окажется в полной власти Орды.
«Ясеневый лес наш, – снова подумал вождь, смакуя сие обстоятельство. – Ясеневый лес…»
Из лесу, с севера раздался жуткий, потусторонний вой. Споткнувшись на бегу, вождь устремил взгляд туда. Волков, лютых волков и большинство их собратьев он знал превосходно, но этот вой не принадлежал никому из них.
Вой повторился. На этот раз он звучал куда громче, в нем явственно слышался вызов, и Гаррош сразу же понял: этот вызов адресован Орде. Более того, в этом он оказался не одинок. Орки и их союзники замедлили шаг, повернулись к лесу и чуточку крепче сжали в руках оружие. Пронзительный клич пробудил любопытство даже в магнатаврах.
Между тем странный вой был подхвачен множеством других голосов. К полю битвы приближалось нечто столь же огромное, как магнатавры: даже отсюда, издалека, Гаррош отчетливо слышал шорох листвы и треск кустов.
Оправившись от изумления, он вскинул кверху Кровавый Вой, раскрыл было рот, чтобы отдать приказ, но тут…
С севера, из рядов воинов, двигавшихся к позициям ночных эльфов тем самым лесом, раздались изумленные вопли. За ними последовало рычание и крики боли.
– На север, дурачье! – скомандовал Гаррош. – На север!..
И тут из леса на севере словно бы хлынула река – мрачная, всесокрушающая река, многие волны сильных мохнатых тел. На глазах Гарроша орки, тролли и таурены, оказавшиеся на ее пути, вмиг пали под ударом клинков и когтей. Жуткие твари мчались, как ветер, поток их ширился, сминая ряды Орды.
Но удивительнее всего оказалось то, что во главе их бежал человек. Правда, двигался он вовсе не по-человечески – напротив, казался похожим на волка куда сильнее, чем жуткое воинство, мчавшееся в бой о бок с ним. Вооружен он был сверкающим мечом – по мечу-то Гаррош и узнал его даже издали.
– Тот самый меч, Шаламейн, – охваченный яростью, прорычал Гаррош. – Вариан Ринн…
28
Меч и топор
Дабы добраться до Ясеневого леса со всей своей командой (а самое главное – с воргенами) вовремя, от Вариана Ринна потребовалось все, чем он только располагал. Сказать откровенно, по прибытии он ожидал обнаружить земли, подвластные Альянсу, в полном разорении, а всех, кого знал из их защитников, мертвыми. Однако, едва корабль бросил якорь как можно ближе к месту событий и воргены сошли на берег, короля Штормграда внезапно охватила уверенность, будто они не только не опоздали, но все происходящее с самого начала было предначертано ему судьбой вернее, чем он мог бы вообразить. Едва ступив на землю Ясеневого леса, Вариан почувствовал зов Голдринна еще явственнее, чем во время ритуала. Зов этот набирал силу с каждым сделанным им вдохом, и вскоре сделался так силен, что Вариан, наконец, прекратил сопротивление и отдался ему без остатка.
Облаченный в легкие, однако прочные кожаные доспехи, с Шаламейном в ножнах у пояса, Вариан побежал – целеустремленно помчался вперед.
Вскоре Генн Седогрив увидел, как он остановился, вглядываясь в заросли. Аура Голдринна вокруг штормградского короля росла на глазах. Правда, люди Вариана не замечали этого, однако все воргены видели ее, да еще как! Осознавший, что вот-вот случится, именно Генн и велел штормградцам следовать за королем, да не отставать. И вовремя: в следующий же миг Вариан скрылся из виду среди деревьев.
Генн побежал следом… а воргены последовали за ним.
Бега сквозь заросли Вариан почти не помнил. Знал лишь одно: неизвестно, отчего, но бежал он с невероятной быстротой, точно опережая само время. Дух Голдринна придавал ему сил, ярость великого волка переполняла сердце, и Вариан без устали мчался навстречу судьбе.
