Пусть сам он этого и не замечал, не чувствовал, всем вокруг – и следовавшим за ним, и преграждавшим ему путь – показалось, что в клубящемся вокруг него дыму и пыли виднеется силуэт огромного, стремительного волка. Кто первым выкрикнул его имя? Этот вопрос так и остался загадкой. Воргены полагали, что это один из них – разве не они первыми узнали в штормградском короле избранного воина Древнего волка? Часовые держались мнения, будто то была верховная жрица либо их генерал, а дворфы и люди, сопровождавшие экспедицию из Дарнаса, считали, что выкрик раздался из их рядов.
Так ли, иначе – важно было одно. Вначале кто-то закричал: «Вариан!», – а затем: «Голдринн!!!», – и имена эти, повторяемые снова и снова, превратились в новый боевой клич. Клич сей, донесшись до рядов Орды, посеял в умах врага первые зерна сомнений. Победа давным-давно должна была достаться им. Альянс должен был пасть. Однако происходящее… нет, не такого, совсем не такого исхода все они ждали от блестящего плана вождя!
Разумеется, последнее лучше всех понимал сам Гаррош Адский Крик. В эту минуту будущее, что, по его рассуждениям, должно было воплотиться в жизнь после того, как Ясеневый лес окажется в руках Орды, показалось невероятно далеким. Его «абсолютное оружие», всесокрушающая мощь магнатавров, стало как нельзя более наглядным свидетельством тому, что вся его стратегия пошла вкривь да вкось.
Стоило ему подумать об этом – и наземь тяжко рухнул еще один из великанов. На павшего исполина тут же навалилась толпа воргенов, особенно старавшихся добраться до его горла.
Тут к Гаррошу протолкался один из кор’кронцев.
– Вождь, здесь ты рискуешь собой! Мы не можем потерять тебя…
– Потерять? Меня?! – Гаррош оттолкнул дерзкого стражника прочь. – Я прятаться от боя не стану!
– Да, но Альянс…
Вождь бросил на него взгляд, заставивший закаленного стражника съежиться, и проорал новый приказ, посылая подкрепления туда, где эти растреклятые воргены ослабили его ряды.
Новый боевой клич Альянса снова и снова отдавался в голове. Что кричат враги, Гаррош расслышать не мог, однако прекрасно видел, как этот клич воодушевляет их в бою с его воинами.
– Что это? Что за слова они там орут?
– Выкрикивают имя человеческого короля, – отвечал другой стражник. – А еще кричат: «Голдринн»… так они именуют великого Ло’Гоша!
– Древний волк… – Гаррош обвел взглядом поле боя. – Ло’Гош… и Вариан Ринн…
Едва вымолвив имя человеческого короля, предводитель орков заметил великого воина Альянса среди врагов, подбирающихся к его позиции… а Вариан Ринн увидел его.
В молчаливом согласии оба рванулись друг к другу. Личная стража Гарроша запротестовала, но он скользнул в толпу прочих воинов, предоставив несостоявшимся защитникам пробиваться следом.
Клинок Шаламейна с невероятной быстротой мелькал в воздухе, рубя и разя любого, кто становился на пути короля. Да, орки, таурены, эльфы крови и тролли были храбры, но отнюдь не глупы. Бой против многих других обещал куда больше шансов на славу, не говоря уж о продолжении жизни.
Однако один из орков вклинился между обоими, также стремясь к Вариану. Стремительная атака едва не принесла ему успех, которого не сумели добиться многие и многие, но рана в плече Вариана оказалась неглубока.
Сжимая в руках обагренный кровью человека топор, Брилн злобно взглянул Вариану в глаза.
– Мои магнатавры! – горько вскричал отставной мореход. – Моя слава и честь! Смотри, что ты наделал!
Под его яростным натиском Вариану пришлось ненадолго податься назад. В конце концов, Брилн прожил столь долго именно потому, что прекрасно владел топором – в чем, на свое несчастье, имела случай убедиться Халдрисса. Кое-каким трюкам он мог бы поучить и самого Гарроша… но в эту минуту безутешный орк о сем даже не помышлял. Только одни магнатавры и могли открыть ему путь к искуплению всех бед, случившихся в последнем плавании – особенно потерянных жизней. И вот теперь этот человек – один-единственный человек – лишил его всех надежд!
Но Вариану некогда было возиться с обезумевшим орком. Он знал: Гаррош совсем рядом – возможно, почти в пределах досягаемости, однако и бывшим мореходом пренебрегать не стал.
Брилн снова взмахнул топором, и, сделав это, напомнил Вариану о самой очевидной из собственных слабостей. Повязка на глазу означала, что с одной стороны орк видит лишь темноту, и этого обстоятельства Брилн, пусть даже зная о нем, изменить был не в силах.
Вариан позволил орку атаковать снова, а как только удар развернул Брилна незрячим глазом к человеку, король вонзил в грудь противника Шаламейн.
В тот миг, как Вариан высвободил меч, Брилн выронил топор и рухнул на колени.
– Мои… магнатавры… – прохрипел он, не сводя с Вариана ненавидящего взгляда. – Мои…
С этим капитан упал, а Вариан, не медля, ударил Шаламейном за спину.
Клинок зазвенел о металл, от сильного удара содрогнулось все тело. Полуприсев, Вариан развернулся и отразил второй удар. И оба раза лязгу металла предшествовал нечеловеческий вой.
– Я знал, что ты отразишь оба, – с искренним восхищением пророкотал нависший над Варианом Гаррош. – Если б не мог, ты никогда не стал бы тем, кто ты есть…
– А давно умер бы, – безмятежно откликнулся Вариан. – Как сейчас умрешь ты.
Вождь Орды хмыкнул… и ринулся в атаку.
Шаламейн с Кровавым Воем снова вгрызлись друг в друга – раз, другой, третий. Бойцы орудовали ими с такой быстротой, что над головами человека и орка вместо россыпи искр словно бы заиграли сполохи молний.
Нога Вариана споткнулась о мертвое тело. Гаррош обрушил топор сверху вниз, намереваясь разрубить врага надвое. Король откатился вбок, вскочил и рванулся вперед.
Теперь настал черед откатиться назад Гаррошу. Вскинув Кровавый Вой, он дважды уберег от удара горло, а затем, пользуясь изрядной длиной топора, держал Вариана на расстоянии, пока, наконец, не смог утвердиться на ногах.
Меч и топор вновь лязгнули друг о друга. Гаррош едва не поймал клинок противника в вырез на лезвии Кровавого Воя, но Вариан в последний момент отдернул острие прочь. После этого он попытался обойти защиту вождя снизу, но орк отразил Шаламейн, прикрывшись лезвием топора плашмя.
– Ты только оттягиваешь неизбежное! – закричал Гаррош. – Дню Альянса конец! Будущее Азерота – Орда!
– Орде стоило бы опасаться заката дня. С концом дня приходит ночь… а с ночью приходят и воргены, – парировал Вариан.
В этот момент брешь, отделявшая их от прочих сражающихся вокруг, сомкнулась. Сцепившиеся в отчаянной схватке, воины навалились на обоих, тесня их друг к другу. Взгляды орка и человека надолго встретились, и каждый увидел в глазах противника смерть.
– Молись своим духам, – безучастно посоветовал король.
– Непременно. Тебя ведь нужно как подобает проводить в загробную жизнь, человек…
