33
Hollywood Undead — Fuck The World
Флэшбек — 15.
— Чёрт бы их, — шикает Ваня, шумно отодвигая табурет и поднимаясь на ноги. — Как далеко?
— Подъезжают к отшибу, — дед ковыляет через дом, решительно направляясь в сторону соседней комнаты.
— Ружьё не трожь! — предупреждает его парень. — Так, у вас есть минут пять-десять, пока они будут пробираться через лес, — он выглядывает в окно, чтобы убедиться в своих собственных словах. — Ну, шо сидите, хватайте своего дружбана и на выход. Двинете по северной дороге, как раз до трассы доберётесь.
Егор не дожидается повторного приказа и вскакивает на ноги.
— Давай, Розина, — толкает меня в плечо, заставляя вырваться из ступора. — Рюкзак на тебе.
Взгляд Штормова стекленеет, наполняясь решимостью, а я, наоборот, двигаюсь за парнем, словно во сне, при чём в тот момент, когда я уже собираюсь проснуться. Руки не слушаются, голова не соображает и рюкзак, который я поднимаю с пола и перекидываю через плечо, кажется ненастоящим.
Егор проверяет состояние Матвея — тот в отключке, потому что Ваня накачал его снотворным, чтобы вытащить пулю и обработать рану, потому что парень неистово сопротивлялся.
— Главное, наркоту ему не давайте, — предупреждает Буксир, уверенно направляясь к выходу, и мы послушно следуем за ним. — И ему нужно больше пить, чтобы вывести эту дрянь из организма. А ваще его запирать в лечебке надо, а то ноги протянет. Сюда.
Он огибает избушку и направляется в сторону сараев, потом переходит на бег.
— Ты уверен, что ему можно доверять? — зачем-то спрашиваю я у Егора.
— А у нас есть выбор?
Ваня открывает двери сарая, внутри которого стоит старый потрёпанный жигуль. Настолько ветхий, что вряд ли даже сможет завестись, а если и сможет, то развалится по дороге.
Парень открывает дверь и забирается внутрь — достаёт ключи из бардачка, возится с зажиганием. Через несколько секунд машина тарахтит и заводится — она похожа на старую кобылу, доживающую свои последние дни на ферме.
— Ништяк! — Ваня вылезает из авто и открывает заднюю дверь, чтобы помочь нам запихнуть внутрь Матвея. — Бензин есть, если заглохнет, проверьте свечи или… Хрен его знает. Может, просто перегреется. Ваще тачка на ходу, до ближайшего города точно довезёт.
Класс. А что будем делать, если встанем прямо на трассе? Ладно, об этом подумаем в другой раз, а сейчас нам надо свалить, пока копы не нагрянули.
Наверное, Егор думает о том же — парень решительно кладёт Иркутского на заднее сидение, поправляет его ноги и захлопывает дверь. Смотрит на меня, поторапливая взглядом. Он такой колкий, что я мысленно кривлюсь, прежде чем оказаться рядом с авто и забраться на переднее сидение. Места здесь мало, а, когда я бросаю рюкзак под ноги, становится ещё меньше.
А, в прочем, машина как машина. Старая, но главное, работает.
— Ну, усё, — Ваня хлопает по крыше, когда Егор забирается на водительское сидение. — Ни пуха вам. Та дорога уходит в лес, по ней никто особо не катается, но я, бывает, до трассы гоняю, когда хочу срезать. Поторопитесь.
— Спасибо, — Шторм протягивает руку, и Ваня охотно пожимает её, словно лучше благодарности и быть не может.
— Да шо там, сочтёмся. Ехайте уже.
Егор кивает, закрывает дверь с такой силой, что машина чуть ли не разваливается на части, и газует. Мы выезжаем из сарая и двигаемся в сторону неприметной дороги, скрывающейся среди деревьев. Машина тарахтит, словно вот-вот заглохнет, а потом ревёт с новой силой. Я смотрю в зеркало заднего вида, наблюдая за тем, как хозяин дома закрывает ворота сарая, а потом отходит от него и смотрит на нас.
На душе у меня неспокойно. До сих пор поверить не могу, что незнакомый парнишка спас Матвея, накормил нас и в придачу дал авто своего отца, чтобы помочь нам скрыться от полиции. А смогла бы я так поступить, если бы попала в подобную ситуацию? Смогла бы так просто без лишних вопросов спасти кому-то жизнь?
Сейчас я чувствую себя самым гнилым человеком на всём белом свете, потому что понимаю, что нет, не смогла бы.
— Что будем делать, когда Матвей очнётся? — оборачиваюсь, чтобы взглянуть на спящего парня.
Он без верхней одежды, и его плечо крепко перебинтовано. Синяки под глазами, лицо бледное, но спокойное. Волосы отросшие, грязные. Щетина.
— Не знаю, — бросает Егор. — Придумаем что-нибудь. Будем следить за ним по очереди, чтобы снова не сбежал.
— Может, стоит связать его? На всякий случай?
— Ваня сказал, что он пролежит в отрубе как минимум ещё пару часов.
Мы едем по неровной заросшей травой дороге, стараясь делать это плавно и осторожно, чтобы до конца не раздолбать машину, но, кажется, та неплохо приспособлена к подобным передвижениям.
Мне неспокойно, и я не знаю, в чём причина. За нами, вроде, никакой погони нет. Иркутского мы нашли, живого и почти здорового, плюс новая машина, которую не смогут спалить копы. Что же тогда не так?
— Ты в порядке? — Егор замечает мою тревогу, но я лишь качаю головой.
— Не знаю.
— Не переживай, — тянет парень. — От копов оторвались, теперь главное добраться до Москвы.
— Ага.
Машина подпрыгивает на особо глубокой кочке, и рюкзак у меня под ногами привлекает внимание, перекатываясь на другой бок. Я секунду сверлю его взглядом, а потом хватаю и кладу к себе на колени.
— Что ты имел в виду, когда говорил, что здесь «почти всё»? — открываю змейку, решая проверить содержимое.
Пистолет с магазинами на месте, телефоны, документы, деньги. Немного еды. Вроде бы, всё здесь.
— Пистолет, который у копов, и один магазин пропал. Плюс немного денег. В рюкзаке было больше, до того, как Матвей его спёр, — Егор неровными движениями надевает капюшон, не отрываясь от дороги.
— Думаешь, Ваня стащил?
— Не знаю. Может, Иркутский где-то посеял. Очнётся, и спросим.
Я достаю бутылку с водой и открываю её, с наслаждением делая несколько жадных глотков. Предлагаю Шторму, но тот отказывается.
— Здесь морфин, — достаю несколько капсул, в боковом кармане нахожу шприцы. — Выбросим?
— Нет, — отрезает Егор, бросив на меня взгляд. — Надут в лесу, сразу поймут, что мы прошли через дом Вани, тогда его втянем в это дерьмо. Оставь. Скажем Матвею, что выбросили.
Не нравится мне эта затея, но спорить с Егором я не хочу, так что приходится убрать всё это в боковой карман рюкзака. Порывшись ещё немного внутри, я достаю пару батончиков сникерса, а потом сотовый.
Таран сказал, чтобы мы использовали его в самом крайнем случае, если попадём в беду. Интересно, а то, что у нас копы на хвосте, а Матвей ранен, считается серьёзным поводом связаться с остальными? Хотя, мы всё держим под контролем. Пока что… Другим не о чем волноваться. Да и вряд ли они вообще вспоминают про нас. Только будут рады, если мы попадёмся в руки Арчи, тогда есть возможность, что на остальных прекратится охота. Ему ведь нужны мы. Я и Егор. И самое ужасное, что мы со Штормом находимся в одном месте.
