С такими мыслями я вхожу в подъезд своего дома и медленно поднимаюсь по лестнице, замечая привычную физиономию Кристины, которая курит возле окна. Я игнорирую девушку, даже не здороваясь с ней, ибо нет никакого настроения в очередной раз выслушивать россказни про её беременность.
— Егор, — окрикивает меня Крис, когда я прохожу мимо и уже начинаю подниматься на этаж выше.
Приходится остановиться и обернуться.
— Я тебе уже говорил, что ребёнок не мой, — бурчу я.
Девушка пристально смотрит на меня, затем затягивается и выпускает на свободу густой дым. Она вскидывает руку, и в её зажатых пальцах я вижу белый конверт, очевидно, адресованный мне. Лёгкий укол страха пронзает меня. Неужели, аноним узнал о том, что мы сегодня встречались? От него уже давненько не было никаких вестей.
Я быстро спускаюсь обратно и подхожу к Крис, собираясь забрать конверт, но девушка ловко отстраняет руку и не позволяет мне добраться до желанного письма.
Крис вскидывает бровь, держа сигарету возле своего лица, словно ванильная кукла, сидящая на подоконнике.
— Ребёнок… — начинает она, но я её перебиваю.
— Не мой.
Не собираясь играть с соседкой, я ловко отбираю конверт из цепких пальцев и поспешно ухожу, на ходу распечатывая его. Внутри карточка. Я останавливаюсь возле двери, машинально доставая из кармана ключ и, не глядя, отпирая преграду.
«Ты думал, что сможешь обмануть меня? — сердце падает вниз. Я прохожу в квартиру и прикрываю за собой дверь. Он точно догадался о нашей встрече. — Сделал вид, что отказался тренировать Антона, а сам сговорился с Арчи? Он тебе не помощник. А за то, что ты нарушил мои правила, можешь попрощаться с Конечным Пунктом. И с твоей подружкой. И с Арчи тоже. Вот только ему вряд ли понравится такой расклад. Удачи, Егор. Она тебе понадобится».
Я замираю, пытаясь сообразить, что вообще происходит. Аноним узнал, что я сговорился с Арчибальдом? Но как? Об этом практически никто не знал. Только я, Шершень и Арчи. Всё… Чёрт… Неужели этот урод действительно сдал клуб копам?
Я достаю телефон и набираю Шершня, чтобы предупредить обо всём. Может быть, она успеет прибраться в заведении и замести все следы. Тогда у полиции не будет повода закрыть Конечный Пункт. Хотя…
Гудок идёт томительно долго. Трубку никто не берёт. Я звоню ещё раз, и ещё, но ответа так и не получаю. Обычно Аня сразу отвечает на звонки. И телефон всегда при ней, потому что ей частенько названивают по работе. Точно что-то случилось… Неужели, я опоздал и клуб уже прикрыли? Если это так, то скоро они доберутся и до меня, так как я числюсь у них одним из бойцов, к тому же почти весь персонал знает, что я спал с Шершнем. Меня захотят допросить, а, возможно, привлечь за соучастие. Это плохо. Это очень плохо!
28
Rae Sremmurd — No Type
Маша.
— Тебе письмо, — голос Миши разрывает меня на части, когда я возвращаюсь домой после неудавшейся встречи, на которой я с дуру рассказала сестре, что переспала с её бывшим парнем. — И оно не очень приятное.
Парень стоит в коридоре, прислонившись плечом к косяку, и держит в левой руке распечатанный конверт, пристально наблюдая за мной, пока я разуваюсь. Меня почему-то охватывает страх, а после злость на парня за то, что он без спроса прочитал письмо, но я прикусываю язык, чтобы по глупости не ляпнуть ничего лишнего. Кузнецов всегда читал карточки, каждую из них, словно пытаясь убедиться, что там нет того, что сможет навредить мне. Это, с одной стороны, могло выглядеть как беспокойство, а с другой, как прикрытие, чтобы я не догадалась, будто парень работает на анонима. Но я, кажется, уже решила для себя, что это просто глупости… Что…
— Что там? — устало спрашиваю я, сдвигая ботинки в сторону и подходя к парню.
Он ничего не отвечает. Просто протягивает конверт, который я тут же забираю. Достаю изнутри карточку и быстро скольжу по строчкам взглядом.
«Поздравляю. Ты только что уничтожила Конечный Пункт. В том письме, которое ты отнесла прямо в руки начальнику отделения полиции, была наводка на клуб, где работает твой друг Егор. Думаю, там всех запрут далеко и надолго за продажу запрещённых веществ. И это будет на твоей совести».
Я чувствую, как пол уходит из-под ног, и страх медленно и тягуче обвивает все мои внутренности. Так вот, что было в том письме. Информация по поводу клуба. Шторм что-то говорил на счёт этого… Но ведь Егор сделал всё, как сказал аноним, почему этот придурок заставил меня сдать Конечный Пункт?
— Ничего не хочешь мне рассказать? — медленно тянет Миша, и груз вины обрушивается на мои плечи, словно мешки с камнями. — Почему ничего не сказала про письмо?
Я перечитываю послание на карточке, упорно стараясь игнорировать выжидающий взгляд Кузнеца. Я не могу ему рассказать про то, что мы сегодня собирались в тайной квартире и пытались вычислить анонима. Хочу. Очень хочу поделиться с ним этим, чтобы как обычно выслушать его совет. Парень всегда умудрялся адекватно смотреть на вещи и оценивать их, видеть то, что не вижу я, но в этот раз я должна сама со всем справиться. Никто не должен знать о наших тайных встречах. Особенно тот, кто может оказаться предателем.
Я вздыхаю и прикрываю глаза, потирая переносицу.
— Я… — я прокашливаюсь. — Не хотела тебя напрягать.
Я поднимаю голову и смотрю на Мишу, который внимательно прожигает меня своими тёмными карими глазами.
— Мне пришло письмо от анонима, которое я должна была отнести по указанному адресу. И я это сделала, — признаюсь я. — И я не открыла его, так что понятия не имела, что там.
Кузнец качает головой. Сегодня он какой-то молчаливый и спокойный, хотя, может быть, просто устал на работе. Я виновато кривлюсь, словно нашкодивший ребёнок. Миша поджимает губы, делает вид, что его эта ситуация вообще никак не касается, а после разворачивается и уходит в комнату. Я не спешу следовать за ним: достаю сотовый и отправляюсь на кухню, попутно набирая номер Егора Штормова и в тайне надеясь, что парень, во-первых, не сменил симку, а, во-вторых, не попался в лапы копам. Надеюсь, я успею его предупредить раньше, чем он сунется в клуб.
Ставлю чайник, чтобы звук заглушил мой голос, а после захожу на балкон и прикрываю дверь, перед этим проверив, не наблюдает ли за мной Миша, но тот, наверное, валяется на кровати и смотрит телевизор. Или же сидит с ноутбуком… Отсюда я вижу только, как работает плазма. Присев на табуретку, я терпеливо жду, пока гудки, наконец, прекратят разрывать моё сознание. Нервно постукивая по бедру пальцами, я смотрю в окно на небо, где редкие облака медленно и тягуче заполняют всё пространство.
— Да, — голос вырывается из трубки неожиданно и даже как-то резко. Я не сразу собираюсь с мыслями, чтобы ответить.
— Алло, это Маша. Розина, — говорю я. — У нас проблемы.
Егор пару секунд молчит.
