И каждый раз всё происходит по одному и тому же сценарию: Кристина находит себе парня, первое время они живут мирно и от них веет ванилью и тошными ароматами любви, а потом их семейная жизнь превращается в ад, они ссорятся, парень её избивает, и тут появляюсь я, ибо не могу больше выносить рукоприкладства и шума. Я доходчиво даю понять мужику, чтобы он больше здесь не появлялся, Кристина разбрасывается благодарностью и тащит меня в постель в порыве страсти и всё такое, а потом она находит себе очередного придурка, и всё включается на повтор.
Я прислушиваюсь. Слышу хлопок пощёчины, которую Крис, очевидно, залепила своему ухажёру, а следом снова звуки бьющейся посуды и шум падающего на пол тела. Ну, кажись, настал мой час.
Я поднимаюсь на ноги, снова отмахиваюсь от Моники, и направляюсь в коридор. Босиком выхожу на лестничную площадку, подхожу к двери напротив и нажимаю на звонок, который забавной трелью разлетается по квартире. Терпеливо жду, когда же мне откроют.
Меньше чем через минуту преграда приоткрывается, и сквозь щель я вижу растрёпанную Кристину с разбитой губой. Смотрю на неё, вскидывая бровь, мол, ты знаешь, что дальше будет происходить. Девушка закатывает глаза и поджимает губы. Даже если она начнёт отнекиваться и защищать этого идиота, как это было в самом начале нашего знакомства, я всё равно от неё не отстану, побью её парня, и тот сбежит отсюда на крыльях ветра. И Крис это прекрасно знает. Мы уже сто раз разговаривали с ней на эту тему, и каждый раз она виновато кивала и обещала, что такого больше не повторится.
Соседка открывает дверь и пропускает меня.
— Кто там, Крис? — я слышу хриплый голос, доносящийся из кухни.
Решительно направляюсь прямо туда и, не останавливаясь, настигаю парня. Он стоит возле окна и курит, очевидно решив, что всё держит под контролем. Кажется, его зовут Рома. Парень знает, кто я такой, но мы с ним никогда не общались. Так, пересекались на площадке и пару раз даже здоровались. Он не знает, что я боец.
— Что ты…
Я не даю ему договорить, оказываюсь рядом и с размаху со всей силы ударяю кулаком в солнечное сплетение, заставляя Рому сложиться пополам и закашляться. Затем заезжаю ему коленом в нос.
— Ещё раз увижу тебя рядом с Крис, кишки выпущу, понял? — сплёвываю я.
Хватаю его за волосы и оттягиваю голову назад. Не смотря на то, что Рома крупнее меня, его тело податливое и обессиленное. Нос, кажется, сломан. Кровь застилает лицо, и я криво усмехаюсь.
— Я не слышу! — спрашиваю я.
— Понял, — кряхтит Рома.
— Прямо сейчас проваливай, иначе по частям собирать себя будешь, — толкаю его в голову, но несильно, словно ребёнка. — И девушек бить нельзя, запомни.
Парень ничего не отвечает. Я шмыгаю носом, разворачиваюсь и выхожу в коридор, где меня ждёт Кристина. Она виновато опускает голову, немного улыбаясь. Я тереблю её по голове, прежде чем выйти из квартиры.
— Это уже пятый, — замечаю я, но девушка лишь пожимает плечом.
Я фыркаю и направляюсь обратно в свою квартиру. Что ж, на сегодня геройских поступков достаточно. Пора и отдохнуть. Завтра меня ждёт тяжёлый бесконечный день.
The Used — Pretty Handsome Awkward
Соня.
Громкая музыка из комнаты над нами разрывает пространство, и она настолько оглушающая, словно звучит прямо у меня в голове. Я выбираюсь из душевой кабинки, довольно улыбаясь и благодаря всех богов на свете, что мои соседи слушают не дешёвый клубняк, а хорошую качественную альтернативу. Иногда металл, но это даже лучше. Понятия не имею, кто там живёт над нами, но я готова носить его на руках. Или её. Общага-то у нас общая.
Я натягиваю чистую одежду, заматываю светлые волосы в пучок и немного кривлюсь. Корни уже начинают отрастать, нужно будет подкрасить их. Высветлить до тошного белого оттенка, чтобы избавиться от темноты. Или, может быть, перекраситься в малиновый? Видела недавно недалеко от корпуса девчонку с яркими сочными красными прядями, выглядела она круто.
Зеркало грязное и покрыто пятнами — убираться у меня нет никакого желания, к тому же сегодня не моя очередь. Хотя от Лены всё равно ничего не дождёшься. Она будет до последнего тянуть, пока квартира не покроется пылью, плесенью и кучами неубранных мешков с мусором, а потом затеет генеральную уборку, в которой, конечно же, никто не будет участвовать. Я когда сюда переехала, здесь был настоящий свинарник, а просить переселить меня в другую комнату бесполезно, потому что эта единственная свободная, где окна смотрят на стоянку. Нужно же мне как-то следить за байком.
Выхожу в коридор и возвращаюсь в свою комнату. Истомина сидит на моей кровати и вертит в руке карточку, которую мне недавно прислали. Я поджимаю губы и отбираю конверт — девушка непринуждённо перекидывает ногу на ногу и облокачивается рукой позади себя, начиная внимательно разглядывать меня.
— Говорила же, чтобы мои вещи не трогала, — грубо бросаю я, сминая карточку и конверт, а затем выбрасывая в урну возле тумбочки.
Лена пожимает плечом. От неё несёт сигаретами или даже какой-то травкой, и я морщусь. Пусть у нас правило: не курить в комнате, но девушка до костей пропиталась куревом, так что хоть кури, хоть не кури, всё одно.
Истомина начинает покачивать ногой в такт музыки, и её взгляд становится более затуманенным. Я кошусь на соседку, словно думая, что она вот-вот грохнется в обморок, затем выглядываю в окно и нахожу взглядом свой мотоцикл. Стоит, родимый.
— Конечный пункт, — бормочет Лена, — определяешь не ты.
Я бросаю взгляд на мусорное ведро, где на самом дне лежит очередной письмо от анонима, и хмурюсь.
— Знаешь, у нас в городе есть клуб «Конечный пункт», — зевает она. — Это даже не клуб, — лениво тянет девушка, и я внимательно смотрю на неё. — Подпольное заведение. Иногда там проходят концерты. Иногда различные соревнования. Часто там устраивают бои без правил. Мои друзья ходят делать ставки. А ещё там отличная выпивка и травка, — Лена облизывает губы и поднимается на ноги, чтобы пересесть на свою кровать, потому что прекрасно знает, что я психую, если кто-то прикасается к моим вещам. — Можно даже найти что-нибудь покруче. Или кого-нибудь.
Я поджимаю губы и заваливаюсь на матрас, притягивая к себе ноутбук. Слова соседки сеют в моих мыслях сомнения, и теперь все эти бессмысленные карточки, которые присылает мне больной извращенец, обретают дымку логичности и последовательности.
— Может быть, тебя позвали на свидание? — иронично тянет соседка, но я ничего не отвечаю.
«Конечный пункт определяешь не ты».
Конечный пункт. Подпольный клуб для боёв без правил. Да аноним издевается. Это же не значит, что…
Я достаю из кармана сумки для ноута несколько карточек, которые присылали мне незадолго до моего переезда, и просматриваю их.
«Ты вернёшься домой, когда наткнёшься на тупик».
