— Найден Лом, — изрек мой найденыш, резким движением откинув за спину "капюшон" из одеяла, позволяя рассмотреть изуродованное шрамом лицо, и уверенно протянул ладонь для рукопожатия. — Ратиша о вас рассказывала… ну, когда не ржала с моего имени. Что теперь-то?
— Лом, — виновато всхлипнула я, не в силах бороться со смехом, и сунула ему грелку. — Найден Лом! Ох, да как ты школу закончил, тебя же должны были задразнить насмерть!
Найденыш пожал плечами под одеялом.
— Как-то закончил. Но ничего, — искоса взглянув на меня, хмыкнул он, — ты, похоже, решила наверстать и задразнить-таки… чаю? Или чего-нибудь посерьезнее?
Хотен, по всей видимости, собирался отказаться и уйти. Но вместо меня ответил мой желудок, еще отлично помнивший, что такое "посерьезнее" в исполнении Найдена, и тот беззлобно рассмеялся:
— Понял, вопрос глупый. Подождите здесь пару минут, хорошо? Добегу до кухни, заодно грелку наполню.
Я виновато кивнула и, получив рекомендацию не разуваться ни в коем случае, уселась на вторую кровать: стул в комнате был всего один, металлический, холодный даже на вид. Хотен с сомнением покосился на него и остался стоять, прислонившись к стене и выжидательно склонив голову к плечу.
— Что? — неловко спросила я.
Хотен скрестил руки на груди. В его исполнении жест вышел чрезвычайно внушительным.
— И как ты не побоялась?
Уточнять, чего именно, я не стала. Парень с жутким шрамом и татуировкой — пусть не каторжной, но все-таки; словивший по голове, оставшийся без документов и денег… а я притащила его к себе домой. Выхаживать.
— Он был под присмотром. Я попросила Беримира. Да и… ну вот честно, ты бы смог бросить человека замерзать насмерть?
Хотен чуть прищурился и улыбнулся. Открыто и насмешливо. Теперь он гораздо больше напоминал парня, с которым я начинала встречаться, а не всегда собранного и настороженного ревизора третьего чина, — и я невольно улыбнулась в ответ.
— Я уже боюсь тебя оставлять, — сказал он. — После первой командировки обнаружил тебя в компании порядочников, второй раз — продавшейся на одиннадцать лет проектному бюро за климатический купол. А теперь — с собакой, автосанями и с бывшим, ночующим у тебя, чтобы присмотреть за вторым холостым мужчиной в доме.
— Велислава — не порядочник, — только и могла возразить я. — Она дочь капитана, но работает инженером-конструктором.
Про ночлег под одной крышей я ему не говорила ни слова. Но кто сомневался, что он обнаружит что-нибудь, указывающее на него?..
— А Беримир помолвлен, — понимающе кивнул Хотен. — Это не претензии. Я просто удивлен, как быстро все меняется.
Быстро?
— Когда мы начали встречаться, я еще даже институт не окончила, — напомнила я, чудом сдержав поток возражений. — Разумеется, я изменилась с тех пор. Как и ты…
Особенно ты.
Студента Верещагина никто не боялся. Он был балагуром, весельчаком и душой компании, и я страшно гордилась собой, когда привлекла его внимание. Только вот с первой своей практики Хотен вернулся с шумом и фанфарами, отправив на рудники заместительницу директора ПищКомба номер пять. Талантливым студентом заинтересовался Особый корпус… и на выпускника Верещагина уже поглядывали с опаской. Все знали, что он далеко пойдет. И наверняка потащит за собой свою зазнобу…
Что ж, за семь лет мы и впрямь ушли чертовски далеко от себя прежних.
— Эй, что за кислые рожи? — удивленно спросил Найден, появляясь в дверях.
В одной руке он нес заварочный чайник, во второй — внушительную сковороду, и одеяло ему приходилось придерживать подбородком, из-за чего удивление вышло несколько невнятным. К тому же сковорода немедленно пошла в психологическую атаку, распространяя запах жареной картошки и красного перца с кориандром, и рожи очень быстро превратились из кислых в заинтересованные. Даже Хотен чуть подался вперед, неотступно провожая Найдена взглядом.
— Тарелок нет, — покаялся гостеприимный хозяин и пристроил сковороду на письменный стол. — Не успел купить, а чужие брать… ну, рискнул бы разве что в женском общежитии, но никак не здесь. Не то чтобы ребята агрессивные, но…
— Становятся агрессивными, когда дело доходит до мытья посуды? — предположила я, тотчас вспомнив мужское общежитие института.
Хотен адресовал мне возмущенный взгляд. За ним грязной посуды не водилось даже во времена студенчества — но на фоне четырех этажей его сокурсников этот крохотный проблеск любви к чистоте и порядку терялся мгновенно, и впечатления от посещений у меня оставались крайне гнетущие.
— Нет, просто не моют, — пояснил Найден и снял со сковороды крышку.
После этого сомнения насчет еды при столь сомнительной сервировке перестали терзать даже Хотена. Не знаю, как у найденыша это выходило, но абсолютно все, приготовленное им, хотелось сожрать немедленно и в количестве.
— Я тебя с работы выдернул? — смущенно уточнил Найден, аккуратно складывая одеяло на своей кровати. Судя по комковатым очертаниям под толстым шерстяным свитером, грелку он уже привычно примотал к голому телу и теперь чувствовал себя гораздо лучше, что не могло не радовать.
— Нет, из дома, — отмахнулась я. — Лучше расскажи, как твоя работа. Если, конечно, отвлекаешь от еды не в надежде, что что-нибудь останется на завтра. Хотя это было бы чертовски наивно с твоей стороны.
Найденыш рассмеялся и сел поверх одеяла, чуть ссутулившись и положив расслабленные руки на колени. Я слегка напряглась, рассмотрев сбитые костяшки пальцев, но он привычно не позволил мне зацикливаться на этом.
— На завтра у меня по плану омлет с ветчиной, так что не терзайся тонкими намеками и ешь, — скомандовал найденыш. Бросил взгляд на Хотена и от воспоминаний о пустом холодильном ящике воздержался. — Работа… помнишь, я рассказывал про шахтера, который уложил своих конвоиров? Из-за которого меня и приняли в отделение? Угадаешь, кто это оказался? Ладно, жуй, не угадывай. Это был начальник второй смены. В общем, шиш меня теперь в шахту возьмут работать!
— А ты хотел перевестись в шахту? — с заметным недоумением на лице спросил Хотен, отвлекаясь от картошки. Ненадолго, впрочем.
— И сейчас хочу, — сознался Найден и чуть поморщился. — Все-таки работа рядового сотрудника в участке заключается в основном в мордобое и транспортировке упившихся работяг в КПЗ. Мягко говоря, не предел мечтаний. Но за своего начальника шахтеры меня порвать готовы, даром что он за решеткой стабильно оказывается раз в неделю и в последнюю субботу пил со мной на брудершафт, не выходя из камеры — тот еще экзерсис, скажу я вам… не смотри так, товарищ ревизор, в субботу у меня был выходной. Просто забежал в участок за форменной паркой, ее как раз доставили. Ну и задержался немного.
— То есть ты хочешь перевестись из транспортирующего в транспортируемые? — хмыкнул Хотен.
Найден задумчиво оглядел ревизора, загорелого, сытого, довольного и с уймой карьерных перспектив, которых никак не могло быть у шахтера. Но все-таки сдержался.
