Но… почему бы и нет? В качестве альтернативы-то все равно только столовка и кафе, обреченно подумала я и спустилась с крыльца следом за особистом.
— Про явки и пароли я сказал, потому что заведение официально не оформлено, — сообщил Лют, вежливо предложив опереться на его локоть.
Я с некоторым недоумением воспользовалась предложением.
— Неофициальная точка общепита? Ты уверен, что мы оттуда не улетим на реактивной струе?
— Абсолютно, — фыркнул Лют и уверенно двинулся… в сторону привилегированного района.
Здесь купола были куда крупнее, чем мой, да и функционал явно отличался. Толстый пластик, переливающийся на солнце гладкими боками сводов, тяжелые сваи и просторные дома внутри, зачастую скрытые плотными занавесями. Из каждого купола торчало по четыре-пять труб: здесь не обходились одной буржуйкой и одиноким генератором.
Одна перевозка такого гиганта, пожалуй, стоила с добрый год моей работы. Зато внутри было тепло: я не без зависти заметила, как в одном из куполов двое детей — девочки где-то пяти и семи лет — играли безо всяких шапок и варежек.
К моему удивлению, к этому дому Лют и направился.
— А это разве не… — робко мяукнула я.
Но особист успел подняться по лестнице — широкой, с перилами, не чета моей — и позвонить в купол. Я думала, что из дома выглянет кто-нибудь из взрослых, но девочки, разглядев гостя, с радостным визгом помчались открывать, не дожидаясь родителей.
От дружного «дядя Лют!!» дядю Люта едва не смело с лестницы звуковой волной, но он только рассмеялся и склонился к детям, что-то заговорщически шепча.
Девочки выслушали, кивая с уморительной серьезностью, дружно покосились на меня и побежали в дом. Теперь звуковая волна грозила их маме, но я малодушно надеялась, что она — женщина подготовленная.
— Идем, — особист уверенно поднялся в купол. — Это дом заместителя начальника соседнего отдела. Сам Мит постоянно в командировках, а его жена здесь недавно и знает только его сослуживцев. Одной и без работы ей скучно, так что она держит здесь что-то вроде домашнего ресторанчика.
— Лют! — рассмеялась выглянувшая из дома моложавая женщина с аккуратно собранными в косу русыми волосами. Из-за ее юбки выглядывали обе девочки, прямо-таки излучая любопытство. — В неурочный час, да еще с девушкой! Сдаешь явки и пароли?
Особист бросил на меня взгляд и, неожиданно смутившись, просто кивнул.
— Нам полный набор, — сказал он, явно не желая ничего обсуждать с хозяйкой. — Съедим все и даже тарелки оближем.
Жена заместителя, явно удивленная его немногословностью, чуть приподняла брови, но кивнула и отправила нас в дальний угол купола, отгороженный от хозяйственной части тяжелыми плотными занавесками. Здесь стояли три столика, накрытые уютными золотисто-бежевыми скатертями, а под потолком висели гирлянды из круглых бумажных светильников — судя по разнобою в размерах, самодельных. Света они давали ровно столько, чтобы была отчетливо видна сервировка, но не лица людей за соседним столиком — а потому оценить реакцию на свое прибытие я так и не смогла.
Зато отлично разглядела, как на них посмотрел Лют, и совершенно не удивилась, когда гости быстро сгрузили все недоеденное на поднос и поспешили удалиться, вежливо попрощавшись с особистом.
— Они тебя боятся, — рассеянно заметила я.
Лют пожал плечами.
— Правильно делают.
— Если задуматься, то тебя даже Хотен побаивался, — сказала я и поморщилась из-за неудачной формулировки. — Ну, как побаивался… когда ты с Владиславом пытался выяснить, куда пропал Найден, Хотен явно опасался, что ты его подсидишь, воспользовавшись шумихой вокруг расследования.
— Господин начальник вообще хорошо разбирается в людях, — невозмутимо сообщил особист и умолк, не спеша давать лишних подтверждений: в отгороженный обеденный зал зашла хозяйка с обеими дочерьми. Все трое несли по подносу: жена заместителя — большой, уставленный полными тарелками, старшая девочка — чуть поменьше, с чайником и чашками, а младшая — с аккуратно сложенными в две плетеные корзинки столовыми приборами.
Дети явно мечтали оторвать «дядю Люта» от еды и девушки и утащить играть. Но мать, посмеиваясь, пресекла все попытки и увела дочерей в дом.
Кажется, я была частой темой для обсуждений еще и среди сослуживцев Люта.
— Да, я облажался не только перед тобой, — вздохнул особист, не дожидаясь расспросов, но развивать тему не пожелал. — Попробуй, Ярина очень хорошо готовит.
Меня разбирало любопытство, как отдел по особым поручениям отреагировал на известие о том, что суровый агент третьего чина «облажался», да еще перед собственным объектом, но я смолчала и покорно зачерпнула суп.
Далеко до того, что вытворял на кухне Найден, но гораздо лучше, чем получалось у меня — а поскольку за последние полтора месяца особо выбирать не приходилось, я действительно съела все и с трудом удержалась, чтобы не вылизать тарелку.
— Нормальным свиданием не назовешь, но я чувствую себя облажавшимся уже не настолько феерически, как той ночью, — философски заметил Лют, многомудро дождавшись, пока я расправлюсь с чаем. — М-да. Тебе никто не говорил, что у тебя чрезвычайно живая мимика?
— Хотен говорил об этом регулярно, — заверила я его. — Как правило, в ходе нотации, что за ней надо следить. Прости.
— Ну, по крайней мере, я знаю, что гнать лошадей рановато, — хмыкнул особист.
— Но все равно считаешь, что рано или поздно настанет момент, когда нужно будет стоять на козлах и размахивать кнутом, — констатировала я, беспомощно дернув уголком рта. И лестно, и неловко.
— Тиш, — он помедлил, откинувшись на спинку стула, и изложил ровным, нарочито спокойным тоном: — За все то время, что я с тобой знаком, ты почти никому не позволяла прикоснуться к себе просто так. Подать шубу, поддержать под локоть, по-дружески обнять. Стоит кому-то приблизиться, как ты тут же отступаешь на расстояние вытянутой руки. Не подпускаешь ни Хотена, ни Беляну, не говоря уже о Радиме или Дарине — разве что если понадобится помощь с повязкой, — особист коротко усмехнулся и добил: — Исключения я насчитал ровно два. Найден и я. Ты боишься снова обжечься, но подсознательно… мечтаешь запустить в меня посудой. Остановись, женщина, а то нас сюда пускать перестанут!
Я все-таки кинула в него скомканной салфеткой. Не попала.
— Нас учат обращать внимание на детали, — как-то виновато пожал плечами Лют, подбирая с пола упавшую салфетку. — Не мог же я упустить возможность пощекотать свое эго? О-о, только не заставляй меня думать, что я облажался повторно и надо было держать язык за зубами!
А я вспоминала, как без единой задней мысли воспринимала все эти «говорящие» мелочи. Погладить по руке, успокаивая, предложить опереться на локоть — то-то Найден так взбесился, когда Лют выманивал его к магистрали, играя на ревности! Особист уже тогда заметил… погодите-ка.
