Особистка удивленно вскинула брови, но протестовать не стала.
О том, что первое прошение уже отправлено, знал только Лют.
Особист встретил нас в холле. Скупо кивнул Беляне, галантно принял у меня тяжелую шубу, не выпуская прижатый плечом к уху переговорник и дослушивая чьи-то отрывистые приказы.
— Поздновато, — сказал он, рявкнув в трубку дисциплинированное «Так точно!» и сбросив вызов. — Гаденыш уже очнулся. Сейчас возле него дежурят двое конвойных. Контрразведка выслала своих людей, но они прибудут только к утру. Было бы здорово вытрясти из него хоть что-нибудь, пока его у нас не увели. Но молчит, сволочь, как рыба об лед. Тиш… мне категорически не нравится идея пускать тебя туда, но велика вероятность, что ты — единственная, кто способен заставить его открыть рот, да и остатки магии у него забрать надо — мало ли на что он способен сейчас. Справишься? Я зайду с тобой, если хочешь, но тогда… сама понимаешь.
Понимаю. Тогда Найден, несомненно, рот откроет — но что он думает о Люте, я и так могла сказать.
— В идеале бы, конечно, и конвойных из палаты вывести, но мне гораздо спокойнее, когда он под прицелом, — честно признался Лют.
Я сделала глубокий вздох и на мгновение прикрыла глаза.
— Рана начала заживать сама по себе?
Особист обернулся к вышедшему в холл дежурному врачу, но тот только развел руками.
— Пока все в пределах нормы. Небольшой озноб после переливания, но я не исключаю, что это связано со свойствами вашей крови, Ратиша.
Значит, всей магии у него — только та, что была растворена в моей крови. В противном случае уже начался бы процесс ускоренной регенерации: при таких ранениях инстинкты срабатывают раньше головы, и отложить энергию «про запас» найденыш не сумел бы.
— Пусть конвой подежурит снаружи, — попросила я. — Так будет проще. Я попробую его разговорить. Что интересует МагКонтроль в первую очередь?
Свой парень Лют преобразился в одно мгновение: исчезли ранние «гусиные лапки» в уголках глаз, пропал смешливый изгиб губ, всегда готовых улыбнуться, а во взгляде появилось что-то темное и пугающее. Сейчас передо мной стоял тот самый человек, которому Беляна опасалась перебегать дорогу — и я уже подспудно понимала, почему.
— Коды доступа к твоему номеру можно было узнать только в нашем отделе. Я хочу знать, есть ли среди нас «крыса» или он просто шлялся невидимым по управлению, развесив уши. Если второе — то от чего он нас отвлекал, когда заставил искать несуществующую утечку информации. Хочу знать, что ему известно и что он успел передать в Сайтар. Бумаги подпишешь позже. Я не могу рисковать, позволяя ему валяться с магией в жилах.
Я коротко кивнула и поднялась следом за ним на второй этаж.
Особисты были повсюду: двое дежурили у лифта, еще трое стояли у входа на эвакуационную лестницу. В конце коридора на каждом этаже неизменно мелькало несколько черных фигур. Каждая из них при виде Люта отчего-то боязливо застывала на мгновение — а потом продолжала патрулировать с особым рвением.
«Злобный зачинщик» относился к этому как к должному. Единственными, кто воспринял его появление с облегчением, оказались двое особистов с оружием наизготовку, дежурящих в изолированном медицинском боксе для особо опасных инфекционных: повинуясь жесту, они безропотно выскользнули в тамбур перед палатой и остались там, стоически перенося излишне прохладный подпор.
Лют положил руку мне на плечо, ловя мой взгляд. Я нервно сглотнула и, кивнув, вошла внутрь, оставив черного особиста с коллегами.
В палате-одиночке работали только две лампы из четырех, и лицо лежащего человека размывалось в полумраке. Зато черные ремни, натянутые поперек койки, и серебристые наручники на смуглых запястьях были видны ясно и четко. Как и частая решетка на единственном окошке.
Церемониться с государственным преступником никто не собирался. Не сдох — вот и славно.
— Тиш… это ты.
Вопросительной интонацией и не пахло. Еще до того, как передо мной открыли тяжелую дверь медицинского бокса, найденыш услышал меня — мою неуверенность, робость и гнев.
И сочувствие и нежность, с которыми я ничего не могла поделать.
Что же, здравствуй, мое наваждение. Мой самый страшный кошмар и самая грязная тайна, до которой не доберется ни один журналист.
Здравствуй, Найден. Мне так тебя не хватало…
Глава 10. Don't change horses in the middle of a stream*
*(англ.) «коней на переправе не меняют»
Главное — отключить мозги.
Представить на его месте крысу. Здоровенного лабораторного крысака с нежной белой шерсткой и красными глазами-бусинками, у которого нужно откачать излишки магии. Я проделывала это десятки раз, чем должен отличаться сегодняшний?
Не давая себе задуматься, я пересекла палату и нагнулась над койкой.
Найден всем телом подался вперед, насколько позволяли ремни, звучно загремел наручниками, бессознательно пытаясь обнять меня, и поцелуй вышел каким угодно, но не обезличенным и деловым. А найденыш продолжал требовательно тянуться ко мне, даже когда понял, что я пришла ради магии, — и упрямо целовал, когда ее уже не оставалось.
Крысаки себе такого не позволяли.
— И тебе привет, — однобоко ухмыльнулся найденыш, когда я отстранилась. — Я тоже скучал.
Я не стала ничего отрицать. Подтащила к койке колченогий стул для посетителей и не без опаски уселась, безнадежно глядя на своего… кого?
Бледное лицо, знакомое до последней черточки. Расширенные зрачки, темные пряди, прилипшие ко лбу — у меня руки чесались, чтобы убрать их, коснуться губами ссадины на виске, провести пальцами вдоль скулы: я еще помнила, что там — самое чувствительное место…
Я положила ладони под бедра и ссутулилась, вжав голову в плечи.
От Найдена, как и следовало ожидать, не укрылся ни мой порыв, ни чувство вины, которое он вызвал. Но сочувствовать найденыша не тянуло. Не после того, что он видел утром.
— Я до него все равно доберусь, — со спокойной уверенностью сообщил Найд, откинувшись обратно на подушку. — Он — покойник.
— Я подавала заявление о разводе! — не выдержала я.
— А я отказал.
Внешне он оставался невозмутим — но меня полоснуло чужой болью и обидой. Что-что, а обманывать друг друга нам с ним не светило… только, вопреки всем моим убеждениям, основой для прочных отношений это не стало.
— И приехал следить за моим моральным обликом? — поинтересовалась я.
Найден перекатил голову по подушке и уставился на меня, привычно заломив бровь.
— А тебя подослали меня разговорить, — констатировал он и насмешливо улыбнулся. — Славный влюбленный парень Лют подослал тебя общаться с эльфийским выкормышем, которого отчаянно боялись два здоровенных мужика с автоматами. Какой заботливый.
