— Кто бы только его послушал, — поморщился бывший ревизор. — В общем, Сам выждет часа два-три, после чего потребует повторить встречу. И, Тиш… не бойся говорить, что чувствуешь и что тебе нужно. Мы не закадычные друзья, но у нас общая цель, а тактика замалчивания проблемы показала себя не в лучшем свете. Не повторяй эту ошибку.
— Вы трое отлично знаете, что я чувствую, — напомнила я.
— Во-первых, лично я привык быть уверенным в своих мыслях и суждениях, а не метаться и сомневаться на каждом шагу, — тут же отбрил Хотен, — и твои душевные терзания ощущаются как изрядная головоломка. Какую реакцию ты хочешь получить от нас, если сама до конца не понимаешь, чего тебе хочется? А во-вторых, ни один из нас не приучен расценивать твое настроение как сигнал к немедленному действию. Да, рано или поздно до нас дойдет — но в твоих же интересах, чтобы это было рано, а не когда ты уже бьешься в истерике. Поэтому — говори. Просто говори. Если до кого-то не дойдет с первого раза, я приложу все усилия, чтобы в следующий раз он был внимательнее.
Я не сдержала нервный смешок. Обычно, когда Хотен обещал «приложить все усилия», это означало, что провинившийся будет вынужден выслушать такую нотацию, что скорее предпочтет выброситься из окна, нежели дожидаться ее окончания. Но Найден и нотации — или, того хуже, Лют и нотации…
— Лучше я сама, — невольно передернувшись, сказала я.
— Как хочешь, — согласился Хотен и поднялся на ноги. — Я свяжусь со стационаром, чтобы нам подобрали лекарства из имеющихся в наличии. Отдыхай.
Я покорно кивнула, и бывший ревизор, не прощаясь, вышел из комнаты. Беляна немедленно сосредоточилась на чесании Тайкиного загривка.
Тайка благосклонно подставляла шею, а я не знала, как удержаться от рвущихся наружу бестактных комментариев в стиле самой особистки.
— По-моему, тебя сейчас просто разорвет, — вздохнула Беляна после минуты в напряженной тишине. — Надеюсь, тебе хоть хватит ума ничего ему не говорить?
— Ты всегда в меня верила, — пробурчала я.
— Тиш, — она отвлеклась от Тайки и подняла на меня тяжелый взгляд, — он маг. Полноценный, приспособившийся и состоящий на службе, которая не подразумевает его освобождения от магии в течение всего срока контракта. А у меня фактор Келл положительный. Пока не существует механизмов скоростной очистки организма от магии, встречаться с ним — чистой воды самоубийство.
Я закрыла рот, проглотив тридцать три неуместные остроты на тему мирного сосуществования отвязной особистки и невыносимо правильного мага.
— Пока ты молчишь, это только моя проблема, — спокойно сказала Беляна. — А ему сейчас хватает и других.
От этой фаталистической решимости мне стало грустно. В тот момент Беляна так сильно напоминала самого Хотена, что все пришедшие на ум остроты показались мне грубыми и неуместными.
— Посмотри на этой с другой стороны, — предложила особистка. — Как только Алевтина Станиславовна совершит прорыв в исследованиях взаимодействия крови и магии, я тут же решу одну из трех твоих проблем. Главное — не болтай лишнего. Вон, лучше про свои чувства им расскажи, как мудрый человек советовал…
От брошенной подушки Беляна многоопытно увернулась, а Тайка подорвалась с места, притащила подушку назад и завертела головой, пытаясь растрепать новую игрушку. Отобрать удалось не сразу, и вид она теперь имела плачевный.
— Нет бы сразу послушаться, — сокрушенно покачала головой Беляна. — Пошли Тайку выгуляем, пока она тут еще на что-нибудь охотиться не начала. И, Тиш, ради всего святого…
— Я поняла, — вздохнула я. — Молчу как сыч.
Хотя насколько было бы проще, если бы Беляна решила проблему с Найденом…
Повторная встреча закончилась предсказуемо. Бурную реакцию у меня вызывали только Лют и Найден, запертые в тесном пространстве, но, поскольку разделить нас на момент операции возможным не представлялось, то и выбора у меня не было.
Разговор с психологом прошел-таки под ударной дозой какой-то седативной дряни, и запомнила я из него мало. Уловила только общий настрой: пройти пять ступеней принятия дракону придется, перепрыгнуть через одну все равно не выйдет, так что от нас требовался страх, желание услужить, привязанность друг к другу и тепло — чтобы Третья начала обдумывать, так ли нужно вылезать из-под земли под влиянием момента. У нее были все шансы отомстить, но что потом? Период оттепели не закончится еще несколько тысячелетий. Для драконов все еще слишком жарко, и в сочетании с истощением после спячки и нападения на города климат добьет ее так же, как добил Первую, и «гарем» снова останется без матки…
Я попыталась было возразить, что Третья не страдает синдромом гиперответственности, но психолог высказал предположение, что мои впечатления связаны с нынешним эмоциональным состоянием Третьей, и, если подтолкнуть ее на третью стадию принятия, она изменит свое мнение. Все же речь шла о драконьей ячейке, где горе и радости делились поровну на каждого члена стаи…
Я не стала спорить. Мне было лень и совершенно по барабану — и для следующей встречи психолог убедительно просил уменьшить дозировку препарата. Я не стала спорить и с этим.
А Лют даже под этим самым препаратом и в наручниках ухитрился добиться того, что охранительную полосу песка вокруг купола, на котором отпечатывались все следы, подсыпали всякий раз, когда особист проходил мимо под конвоем. Найден попытался зубоскалить на эту тему, но широко зевнул и не стал продолжать. Для него дозировка оказалась в самый раз.
Я бы тоже позубоскалила, но поленилась.
Мир воспринимался как-то отстраненно, словно все краски вмиг приглушились, и на Временный городок опустились ранние сумерки. Меня не раздражал ни гул генераторов, ни прорывающийся сквозь него свист ветра, ни снующие вокруг фигуры в униформе. Я даже не возражала, когда Люта снова увели, не позволив попрощаться — только устало обернулась, когда из открытой дверцы купола остро повеяло холодом и силой. Лют тоже обернулся, но его конвоир бесцеремонно захлопнул створку за своей спиной, отрезая нас от мороза снаружи.
— Ну и ветер, — поежилась Беляна.
— Поле вокруг, чего ж ты хотела? — я безразлично пожала плечами.
— Середину лета и вменяемого собеседника, чтобы все как у нормальных людей, — проворчала особистка, решительно нацелившись на утепленный домик. — На дворе июль, между прочим! А тут опять от мороза столбик термометра ниже шкалы упал и темно, как перед грозой…
Я припомнила, как полтора месяца назад над месторождением прошел дождь, и наутро весь Временный городок превратился в Ледяной, и даже попыталась эту историю внятно изложить, но Беляна только обругала какого-то незнакомого врача и впихнула меня в спальню.
— Молись, чтобы побочных явлений не было, — посоветовала она.
— Я молиться не умею, — честно призналась я и забралась на кровать. Тайка тут же устроилась рядом, вытянувшись вдоль моего тела, от души огрела меня хвостом по коленкам и широко зевнула мне в лицо. Я отпихнула ее морду, но сдвинуть собаку, чтобы устроиться поудобнее, мне явно не светило. — Как-то ни разу не пригодилось.
